Одни сутки войны (сборник)

Матюхин застал их, хмурых и разобщенных, за банкой тушенки. Сутоцкий подвинулся и предложил:

— Садись. Лишняя оказалась.

— Рассиживаться некогда, сейчас на передовую. Выдвинемся в сумерках на фланге нашей дивизии. Действовать парами. Сутоцкий с Шарафутдиновым. Естественно, старшина старший. Двигаться вначале уступом влево, впереди Сутоцкий. Потом, когда пойдем в тыл, в затылок. — Матюхин развернул карту. — Сигналы уточнены: в двадцать четыре часа и в три часа по две ракеты. Если эсэсовцы на месте — через день вначале зеленую, потом красную. Если начнут движение на погрузку — каждый день вначале красную, потом зеленую. Понятно? Пойдут к фронту вправо — две зеленых, влево — две красных. Прямо на нас — по две красных и зеленых.

— Ракет не хватит, — буркнул Николай Сутоцкий.

— Предупреждаю о главном: в тылу прежде всего охранять Грудинина. Если что случится со мной — старший Сутоцкий. Если с ним — Грудинин. В любом случае задачу выполнять, хоть в одиночку. Вот, пожалуй, и все. Сверим часы.

Разведчики уложили имущество. Вещмешки получились громоздкими. Часть сухарей выбросили, но оставили сало и сахар. Две банки тушенки положили так, чтобы при нужде сразу же выбросить. Ножи сняли с поясов и приспособили за голенища. Попрыгали, проверяя подгонку снаряжения: не бренчит ли что? Поклацали автоматами. Все вроде в порядке.

В сумерках на машине их доставили прямо в полк, а оттуда с провожатым они добрались до переднего края и долго шли траншеями за офицером полковой разведки. Матюхин его не знал, а Сутоцкий уже имел с ним дело и потому установил контакт.

— Артпристрелка уже была, — сказал офицер. — Сейчас немцы помалкивают, но шумок и звон оружия засекли. Остальное услышите сами.

Они остановились там, где склон высотки, закругляясь, полого спускался к лощине. Тут их ждали саперы. Прошли в дзот, и через амбразуру саперы объяснили обстановку.

Оказывается, минное поле находилось как раз перед дзотом.

— Влево. Во-он до тех кусточков. Там проход. И в проволоке проход, хоть она и в два кола: нижние нити не закреплены, отведете — и можно пролезть.

— Обратно, что ли, пролезать? — недовольно спросил Сутоцкий.

— Ну да… На случай, если придется возвращаться. А сейчас мы вам свеженькие проходы сделаем. Пройдете, мы их закроем, потому и предупреждаем.

— А у немцев где минные поля?

— Противотанковые — перед всей лощиной. За ними — противопехотные. Проходы метров в двадцать — по скату. Как только начнется заварушка, следите за нашим дзотом. Пулеметчики трассами покажут границу. Там и двигайтесь. Да и по фрицевским следам можно.

— А если они разобьют дзот прямой наводкой?

— Вот на тот случай и показываю. Видите — во-он бугорок? Это граница прохода справа. Ну а слева — сами догадаетесь. Имейте в виду, мины у них здесь, по всему переднему краю, — прыгающие, на двух растяжках. Значит, когда поползете, одной рукой все время шарьте. Как на проволочку попадете…

— Знаем, — буркнул Сутоцкий. — Как нашарим проволочку, так и в воздух.

— Зачем? Мы ведь также ищем. — Столько наивного удивления прозвучало в словах сапера, что Матюхин невольно улыбнулся и понял, что сапер — совсем молодой паренек, лет девятнадцати. Осматривая его, Андрей увидел смятые офицерские погоны — младший лейтенант. И ему вдруг захотелось, чтобы сапер оказался пожилым, обстоятельным. На такого больше надежды…

— Ну вот и все, — смущенно закончил младший лейтенант. — Вопросы будут?

— Укрытия на ничейной есть? — спросил Сутоцкий.

— Нет. Голо. Но бурьян высокий. Так что маскировка надежная. Еще вопросы есть?

Вопросов больше не было, и сапер сказал:

— Ну что ж, выходите в траншею… Хотя лучше посидите здесь, покурите, мы поползем.

Он вышел из дзота, хрупкий, маленький младший лейтенант.

Разведчики положили свои сидоры, закурили и присели прямо на пол. Притихшие пулеметчики, деликатно покашляв, подошли к амбразуре. Тот, что был пошире в плечах, перебрал ленту в коробке, проверил, как она заправлена. Высокий и худой пулеметчик приник к амбразуре, закрывая собой большую ее половину.

Над немецкой стороной постепенно мерк и отодвигался закат. Передовая просыпалась — амбразуру осветил ядовито-желтый свет далекой ракеты.

— Слышь, Андрей, пароль немецкий узнал? — спросил Сутоцкий.

— Нет. Старший у них убит, а эти не знают.

— Дела-а…

«Сутоцкий все время словно контролирует меня», — отметил про себя Матюхин и разозлился.

Они сидели молча. Грудинин стал скручивать новую цигарку, но Николай положил руку на кисет:

— Не нужно, старый, береги сердце.

Грудинин покорно спрятал кисет, поерзал и, прикрыв глаза, откинулся на прохладную стенку дзота.

Время как бы остановилось, зрение не требовалось. Зато напрягся слух. То справа, то слева строчили пулеметы, где-то глухо ударил пушечный выстрел. Это было так привычно, что никто не обратил внимания. Слух искал каких-то особых звуков. Каких именно, никто не знал, но каждый наверняка отличил бы их в любой сумятице.

И они дождались этих звуков — говор, торопливые шаги. Из-за двери донесся голос офицера разведки:

— Полный порядок. Выходи строиться.

«Нашел время острить», — сердито подумал Андрей и медленно поднялся. Они опять попрыгали, проверяя снаряжение, и не спеша вышли из дзота. Молчаливые пулеметчики смотрели им вслед большими, по-птичьи округлившимися глазами, Гафур приостановился на пороге, вежливо попрощался:

— До свидания.

Ему никто не ответил. Это показалось плохим предзнаменованием. Все, что копилось в этот суматошный, трудный день, возникло вновь и окрепло. Предстоящее казалось если не безнадежным, то бесконечно трудным, и каждый страшным усилием воли заставлял себя не волноваться, думать, что все обойдется.

В таком состоянии они вывалились один за другим за бруствер и поползли за неизвестным сапером, лица которого не рассмотрели.

13

Военный совет кончился, его решения оформлялись в приказы. Самую большую работу предстояло провести саперам и транспортникам. Они должны были обеспечить широкую маскировку и дезинформацию противника, начиная с такого несложного мероприятия, как демонстративная оттяжка ненужных подвод и автомашин в тыл. Все равно через несколько дней эти подводы и автомашины повезут к передовой снаряды и продукты.