Одно касание

Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, я ввязывалась в сомнительные авантюры. Но они никогда не были полностью незаконными. Как правило кто-то из родственников умершего желал узнать, где он прятал свои сбережения. В этом помогал мой дар: особое проявление магии, которое позволяло, прикасаясь к трупу, увидеть какие-то важные события из его жизни. Чаще всего это были последние минуты перед смертью, реже – тёплые воспоминания или эмоциональные моменты. Эти видения можно было направлять с помощью предметов, принадлежащих покойному. Но влиять на дар и управлять им я не умела, поэтому частенько сделки срывались, ведь в расплывчатом пятне видений было невозможно угадать, зарыл погибший свои сбережения под яблоней в саду или под дубом в лесу.

Все заработанные таким путём деньги шли на поддержание лавки: ремонт, покупка редких трав и расходников, налоги. Гордиться причин не было, но эти нечастые заказы помогали сводить концы с концами, что несколько заглушало голос совести. Но та работа, которую могли предложить «Мёртвые огни» была очень сомнительного толка. Взяться за такое дело – подписать себе смертный приговор.

– Вам лучше уйти, господа. Мне нечем вам помочь. Если кто-то из вашей банды ранен, то обратитесь к лекарям. – голос стал таким твёрдым, что едва не лопнул и не сорвался на хрип.

– У меня есть предложение получше. – в это мгновение дверь снова скрипнула и в лавку вошли ещё двое головорезов, увеличивая численный перевес. Вошедший первым сделал пару шагов ко мне, оттесняя к стойке. – Ты заткнёшься и пойдёшь с нами, благодаря отца-Солнце за то, что босс решил предложить тебе работу.

Надеяться было не на что: для вечернего патруля слишком рано, местные жители не помогут, а моя слабая магия смогла бы разве что рассмешить головорезов.

– Язык проглотила? – бандит сделал ещё шаг, когда за его спиной скрипнула входная дверь. Из груди едва не вырвался вздох облегчения, стоило красно-оранжевой форме стража попасть в поле моего зрения. Хоть банда «Мёртвые огни» и имела большое влияние в Троплете и за его пределами, в открытых конфликт с законом они никогда не вступали.

– Привет, Виолет. У тебя сегодня людно. – страж скользнул взглядом по спинам моих гостей и ободряюще улыбнулся. По выражению моего лица он сразу понял всю бедственность положения и как бы невзначай положил ладонь на рукоять короткого меча.

Стоящий ближе всех ко мне разбойник оскалился и резко развернулся, но замер, ощутив на своём плече ладонь одного из подельников. Все четверо медленно, не желая спровоцировать конфликт, развернулись к вошедшему стражу.

– Да вот, зашли за успокоительными травками для Пьеро. Он у нас парень буйный. – разбойник бросил не предвещавший ничего хорошего взгляд через плечо и вновь обернулся к представителю закона. – Уже уходим.

– Так уходите. – спокойно ответил мужчина и отошёл в сторону, освобождая проход к двери.

Провожаемые тихим скрипом несмазанных петель разбойники покинули лавку. Только после этого я позволила себе выдохнуть и смахнуть пот, выступивший на лбу.

– Спасибо, Ганс. – ладонь легла на грудь в безуспешной попытке унять бешеный ритм сердца, готового выпрыгнуть в руки. Медленно, не вполне веря в своё спасение, я прошла за стойку. – Могу чем-то помочь?

Молодой мужчина, направленный в составе гарнизона стражей из столицы в Троплет, покраснел, а ведь ещё мгновенье назад он был смел и собран. Ганс часто заглядывал в лавку, чтобы купить мазь от ушибов и принести с собой какие-то подарки для меня. Несложно было догадаться, что тем самым страж пытался ухаживать за мной, но ответного интереса он не вызывал. Любопытные соседи, заметившие, как часто парень бывает в моей лавке, уже пустили слухи о нашем романе. Под их слишком пристальными взглядами я часто задумывалась, а что же лучше: любить или быть любимой. Принять ухаживания Ганса и получить в его лице надёжную опору, но заменить яркое чувство спокойным уважением, или отказаться от тихой гавани и шагнуть в бурное море. Я всегда выбирала работу в лавке.

– Мазь от ушибов закончилась. У нас новый старший в подразделении. От него пощады на тренировках можно не ждать. – Ганс смущённо улыбнулся. – А твоя мазь творит чудеса.

– Секретный рецепт нашей семьи. – я присела, чтобы найти нужную мазь. Бурая смесь из трав и отваров воняла так, что слезились глаза, но от ушибов помогала великолепно. – Нашла!

Я резко встала и вздрогнула, едва не уткнувшись лицом в широкую грудь подошедшего ближе и наклонившегося через стойку Ганса. Мы замерли, не желая показывать свой испуг. Страж тяжело дышал, а я судорожно соображала, как понизить градус неловкости.

– Прими её в знак благодарности. – я медленно отступила на шаг назад и протянула баночку с лекарством. – За то, что выручил.

– Так не пойдёт, Виолет. – парень положил на стойку несколько серебряных монет и тоже сделал шаг назад. – Спасать тех, кто в этом нуждается – моя работа. Корона платит за неё более чем щедро. А это, – он кивнул на баночку в моих руках, – твоя работа. Чтобы в мире сохранялся баланс, каждый труд должен справедливо оплачиваться. Иначе чем я лучше забывчивой миссис Плам?

– Дважды предлагать не придётся. – ладонь легла на монеты и ловким движением смахнула их в карман. Они легли тяжёлым грузом, будто сам факт того, что я взяла плату за лекарство, был чем-то неправильным. Ведь Ганс – хороший парень, который помогает людям. Захотелось тряхнуть головой, чтобы прогнать эти дурацкие мысли.

Страж тепло улыбнулся, ещё раз поблагодарил и покинул лавку, а я тут же поспешила к двери и заперла её.

– Головорезы Фила Колпера так просто не успокоятся. Лучше мне на сегодня закончить работу.

Солнце мазнуло по вымытому несколько дней назад стеклу последними кровавыми лучами и скрылось за горизонтом. Ещё несколько минут назад рамы бросали на пол косой клетчатый рисунок и вот он пропал. Соседние лавки так же, как и моя, уже закрывались, но открывались таверны, кабаки и менее безопасные злачные места, в которых каждый желающий за несколько монет мог получить выпивку и сносную еду.

Полная надежды сбежать от встречи с людьми Фила и немного развеяться, я накинула на плечи серый плащ с капюшоном и выскользнула на улицу через заднюю дверь лавки. Таверна, в которую ноги сами несли, находилась почти в центре города и являлась одной из лучших в Троплете: по выходным там выступали бродячие артисты и танцевали девушки, облачённые в яркие наряды.

Поток уставших после тяжёлого рабочего дня трудяг, спешащих в кабаки и таверны в надежде промочить горло и обменяться сплетнями и слухами со знакомыми, увлёк меня в нужном направлении. Средний рост, серый плащ, капюшон, скрывающий лицо – сносная маскировка, позволяющая не привлекать лишнего внимания. До «Белого лотоса» удалось добраться без ненужных приключений.

Таверна встретила запахом пива и чудесным ароматом мясного рагу, вкуснее которого не найти во всём Валансисе. Внутри оказалось немноголюдно: было занято всего несколько столиков у камина, а большое помещение основного зала, оставалось пустым. Деревянные колонны, подпирающие потолок, были украшены венками из сухих цветов, яркими лентами и гирляндами из разноцветной бумаги. Несколько дней назад весь город отмечал праздник начала осени, песнями и танцами благодаря стихии за урожайное лето. Дома, лавки и таверны каждый украшал по своему вкусу. Но неизменным оставалось использование цветных лент и гирлянд из бумажных фонариков.

– Ви! Рада тебя видеть. – не успела я и пикнуть, как оказалась сжата в объятьях. Маргарита дружила ещё с моей мамой и являлась хозяйкой таверны уже больше двадцати лет. Несмотря на преклонный возраст, Маргарита Флоренция великолепно выглядела: высокая и широкоплечая женщина внушала уважение и трепет посетителям таверны.

– Добрый вечер, мадам Флоренция. – дышать становилось всё сложнее.

– Зови меня просто Марго. Сколько раз я должна повторить?

– Воздух… – я уже хрипела.