Одно небо на двоих

Фрэнк не желал ей зла. Просто она становилась пешкой в чужой игре. Игре, где деньги имеют большое значение, где семейное дело стоит на первом месте и бизнес диктует свои правила.

Молодые пилоты выбежали на душную улицу, кинули фуражки в небо и восторженно закричали. Это была традиция — встречать свою летную карьеру криком в небо.

Вирджиния поймала свою фуражку, щурясь от яркого света. Хотелось уже бежать в центр полетов и узнать свой график. Но Мэт остановил ее, схватив за руку:

— Сегодня вечером праздник в Вайт клубе, мы обязаны быть там!

— Сначала узнаю свой график, а потом праздник.

— Джини, — он притянул ее ближе к себе, всматриваясь в голубые глаза, — к черту праздник и график. Давай проведем эту ночь на берегу Персидского залива. Ты и я. Одни. Ты выйдешь за меня замуж?

Она совсем забыла, что настало время для ее ответа. Пять лет учебы позади. Она обещала ему дать его сразу, как получит диплом по окончании университета.

Жаль, что сейчас они разойдутся по разным экипажам, и каждый полетит в свою сторону. Жаль, что это будут разные самолеты. Но если любишь человека, то даже самая дальняя страна и километры расстояния не станут преградой.

Она уже собралась ответить ему, как ее перебил родной голос:

— Я горжусь тобой и у меня есть для тебя подарок.

Вирджиния обернулась, взглянув на отца. Внезапность — это конек Даниэля Фернандеса. Он протянул ей красную коробку, и брови девушки выгнулись дугой:

— Боюсь открывать, — но нетерпение взяло свое.

Она распахнула футляр. На красном шелке лежала пара ключей на брелоке в виде самой высокой башни планеты. Стразы на Бурдж Халифе заиграли свою мелодию блеска на солнце, ослепив ее:

— Новая машина? — прошептала девушка, прикоснувшись к ключам.

Зачем ей машина? Ее Тойота не так плоха для этого города.

— Сюрприз, — улыбнулся Даниэль и схватил дочь за руку, уводя за собой. — Я хочу, чтобы ты сама нашла тот замок, от которого эти ключи.

Вирджиния засмеялась, ни на секунду не отставая от отца. Она любила его игры. Мама тоже была от них в восторге.

— Город такой большой, — произнесла она, — я буду искать полжизни.

— Я подскажу тебе, — он подмигнул ей, — садись в машину.

Да уж, папа не меняется с годами. Все такой же молодой и задорный.

Энергии в ее родителях хватит на целый Дубай. Им с Кристианом повезло иметь такую семью. Всегда улыбка, всегда любовь. Родители даже ругались смешно. Они не умели ругаться совсем. А говорят, что они делали раньше это очень часто. Люди врут. Они просто завидуют.

Сев в машину отца, Вирджиния вспомнила, что совсем забыла про Мэта. Еще не разъехались, а уже далеко друг от друга.

Она теребила в руках коробку, слушая арабскую музыку по радио, вдыхая запах кондиционированного воздуха вперемежку с бахуром.

Запах востока, запах, который стал ей родным. Она родилась в Дубае и впитала в себя любовь к этому городу. Приняла все правила мусульманского мира. И даже азан, голос, призывающий к молитве, как арабская вязь, въедался в душу и заставлял закрыть глаза и наслаждаться этим пением.

Но она христианка, и арабский мир не отнял любви к ее Богу, праздникам Рождества, Нового года и Дня Благодарения. Разница лишь в том, что все смешалось. И хотя она старалась держаться подальше от мусульманского Дубая, но все равно имела друзей, чья религия была отличной от ее.

Сейчас молодежь стала другой, они прекрасно общаются друг с другом, и мусульмане очень весело справляют Рождество. Кроме коренных жителей Дубая. Они — элита. Они здесь хозяева. И это они диктуют свои правила жизни здесь.

— Значит, моя дочь променяла Аэрбас 380 на Боинг –777, — голос Даниэля перебил музыку. — И теперь ты будешь летать вместе с другом нашей семьи Джеком Арчером. По крайней мере, я буду спокоен.

Вирджиния улыбнулась. Да, она будет летать на другом самолете, но сделала это совсем по другой причине.

— Не хочу, чтобы фамилия Фернандес ассоциировалась лишь только с тобой. У меня своя жизнь, без обид, пап.

— Без обид, — кивнул он, — я бы сделал так же. Ты уже видела свое расписание на ближайшую неделю?

Господи, она об этом забыла, как только рука коснулась ключей:

— Конечно, нет.

— Я увидел его за тебя, — рукой Даниэль достал из кармана пиджака бумагу и протянул Вирджинии, — прости, было любопытно посмотреть. Завтра твой первый рейс в Париж. Звучит красиво.

Девушка развернула бумагу. Расписание на целую неделю. В течение 7 дней она будет в Париже, в Афинах и даже в Сиднее.

— График пилота, — вздохнул Даниэль, — придется забыть про личную жизнь.

— Я готова летать сутками напролет.

Машина остановилась, и девушка посмотрела в окно: пятиэтажный жилой дом. Повсюду зелень и пальмы, чистота и порядок. Она открыла окно, вдыхая морской воздух. Рядом море.

— Когда я закончил университет, то у меня была одна мечта — я не хотел больше жить с Джеком Арчером, я хотел свой дом.

— Пап… — слова застряли, она смотрела на светлый дом, не веря глазам, — но я живу с вами.

Даниэль кивнул, открыл дверь и вышел из машины. Девушка последовала за ним:

— У каждого должен быть свой дом, Джини. Это не значит, что мы с мамой выгоняем тебя. Не подумай так, — он обнял ее, — ты можешь жить там, где ты хочешь. Но пусть эта квартира останется твоей, даже если ты не собираешься в ней жить. Пусть она будет твоим домом.

Он просто не хотел оставлять ее одну в их большом доме на берегу Персидского залива. Дом почти всегда пустовал сейчас. Мама уехала в Лондон к бабушке Джине, здоровье которой резко пошатнулось в последнее время. Кристиан выращивал виноградники в Аликанте. А папа… Он хотел быть рядом с мамой.

— Я не хочу, чтобы ты грустила.

Она улыбнулась, полностью соглашаясь с ним. Большой дом нужен тогда, когда все живут вместе.

— Я думаю, ты прав, — Джини достала ключи, — мне будет не так одиноко в маленькой квартире. Может быть, я заведу себе рыбок в аквариуме. Это единственные домашние обитатели, которые не заметят моего отсутствия.

— Только рыбок, — Даниэль сощурил глаза, — обещай мне кое — что, Вирджиния.

— Все что попросишь.

— Ты остаешься здесь, в родной стране, но прошу соблюдать все их правила. Никакого Мэта здесь до свадьбы быть не может.