Односуточный детектив

– Нельзя было, - сообщил солидно, - потому что находился при исполнении служебных обязанностей. Вот если бы на улице...

– Хулиган ты, Федя! За драку на улице пятнадцать суток гарантировано. А то и год исправительно-трудовых работ. Уж лучше всегда находись при исполнении служебных обязанностей... Как другу говорю! Учти, если сядешь, я тебе передач не буду носить. Сиди на хлебе и воде!

За этим лихим разговором не заметили, как доехали.

– Ещё там?
– спросил Федька Лидочку, указывая на редакторский кабинет.

– Сидят...

– Молодцы! Люблю дисциплинированных!

В кабинете прядями плыл дым - директор и редактор курили.

– Вот, - сказал Федька и положил на стол бумаги.

– Что это?
– спросил шеф.

– Копии институтских приказов о служебном прохождении Крамаря, - ответил, доставая и себе сигарету. А после этого начал докладывать шефу, будто в кабинете никого, кроме их двоих, не было:

– Оказывается, недаром его не могла разыскать милиция. Искало городское управление, а он прописался за пределами города, в Ярках. Жил под боком, воспользовался административной географией... Там же устроился на работу, в институтские мастерские, где ему выдали новую трудовую книжку... Видно, кто-то очень попросил... Но сейчас, если возникнет такая необходимость, это уже легко выяснить... Это уже мелочь...

«Отсутствующие присутствующие» внимательно слушали.

– Дальше: в мастерских он поработал всего пару месяцев, и его переводом оформили в штат института. Очевидно, мастерские служили только трамплином. Прыжок - и наш ищущий гражданин в институте, в должности техника. В течение трёх месяцев было издано пять приказов - перебрасывали из отдела в отдел, потом назначили инженером, на днях - старшим инженером. Молниеносная карьера! Во всех приказах - резолюции и подписи директора, Валерия Степановича Прохоренко.

«Можно дать по морде и словами», - мысленно резюмировал свою речь Федька.

Воцарилась тишина - дискуссионная часть темы была исчерпана. Время подводить черту и зачитывать резолюцию. Директор поднялся и второй раз за день пошел в угол к сифону с газировкой. Олег Игоревич просматривал копии приказов. Потом сколол их скрепкой...

– Что вы мне посоветуете?
– внезапно обратился к нему Борис Крамар, - Что я должен делать?

– Что я вам посоветую?
– переспросил Олег Игоревич.
– Вот что: воспользуйтесь приобретённым опытом - сложите вещи и садитесь на самолёт. Маршрут вам известен.

Крамар склонил голову.

– Видимо, так он и сделает, - сказал директор - По крайней мере, с сегодня у нас не работает, - он взглянул на Бориса: - Не теряйте времени. Езжайте в институт и подавайте заявление «по собственному желанию»...

Крамар ушёл. Прохоренко достал сигарету, медленно размял её, зажёг.

– Будете обо всём этом писать?

– Обязательно.

– Иначе никак нельзя? Поверьте, я сделаю всё, чтобы эта история завершилась нормально. Поговорю с его матерью, она поймёт...

– А что - мать?

– Мать его, Полина Никоновна, ни в чём не виновата. Это замечательная женщина. Ничего другого для неё в жизни не существует, кроме работы. И ещё... сына. Когда Борис получил назначение, она собиралась поехать вместе с ним...

– Почему же не поехала?

– Почему? Потому что я отговорил. Я ей пообещал, что Борис будет работать у нас в институте...

Валерий Степанович горбился в кресле, руки сжал на коленях. Слова сыпались из него одно за другим - говорил искренне, как на исповеди. Видно, легла ему на плечи тяжёлым грузом судьба двух людей, которым он причинил беду. И теперь искупал свою вину, не надеясь на милость. Федька, как ни странно, ему сочувствовал.

– Зачем вы это сделали?
– спросил Олег Игоревич и деликатно добавил: - Если не хотите, не отвечайте.

Отвечу, потому что нет ничего такого, о чём вы сейчас, возможно, подумали... Просто - привычка! Привычка, которая переродилась в эгоизм. Понимаете, она секретаршей работала у меня ещё во времена войны...

«Ого!» - быстро прикинул Федька, - «Как для своего возраста, она выглядит очень молодо!»

– Лаборатория у нас была маленькая, о применении пластмасс ещё только смутно мечталось... Понятное дело, средств на исследования, которые не обещали немедленного практического использования, тогда не хватало. Но исследования велись... Для нас, как и для всех, это были самые трудные годы... С тех пор Полина Никоновна - у меня постоянный секретарь... И когда вдруг встал вопрос о её отъезде, я даже представить не мог, более того - мысли не допускал, чтобы у меня секретарствовал кто-то другой. С этого и началось... Жаль Бориса... Как его теперь там встретят?

Раздел последний

Психология преступления

Жаль Бориса...

Как его теперь там встретят?

– Думаю, встретят злым и нетихим словом, - сказал редактор.

– В том-то и дело, - подхватил директор, - А ещё вы ославите его в газете. Пятно на всю жизнь. Поэтому я и прошу, если возможно...

– К сожалению, невозможно.

– Но почему?

– Что ж, не буду от вас скрывать. Первое: из новостройки, из которой сбежал Крамар, в редакцию одной из центральных газет пришло письмо...

– Понятно, - остановил редактора Валерий Степанович, - «Второго» не надо. Вполне достаточно «первого»...

Он поднялся, взял портфель.

– Я тут наболтал вам лишнего... Простите! Всего хорошего.
– Помолчал и добавил: - Всего хорошего, на которое я всё-таки надеюсь...

И он исчез за дверью, чтобы никогда больше в редакции не появляться. Олег Игоревич нажал кнопку вызова. Сразу появилась Лидочка.

«Как в пьесе», - подумал Федька, - «одни выходят, другие заходят...»

– Лида, - сказал Олег Игоревич, - у вас ещё не перегорела электрокофеварка?

– Работает, как новая.

– Тогда сварите нам, пожалуйста, по чашечке кофе, крепкого.

– Хорошо.

Олег Игоревич выдвинул ящик и начал по одной выставлять на стол зажигалки, выстраивая их в длинную и ровную шеренгу.

– А вы, Фёдор, я вижу, растрогались... Чуть слезу не пустили... Чего это вы на меня козерогом смотрите? Думаете, что ваш редактор не только феодал, но ещё и палач с жестоким сердцем?

– Ничего я не думаю, - уклончиво сказал Федька.

– Плохо, очень и очень плохо... Думать, Фёдор, необходимо... Такая у нас работа, чтобы думать...

– Олег Игоревич, вы всегда что-то выдумываете обо мне, - сказал Федька, недовольно насупив брови...
– Просто мне иногда даже перед ребятами неудобно... А я же вас уважаю!

– Ого!
– обрадовался шеф.
– Пошли скрытые угрозы! Ещё слово, и вы перестанете меня уважать, да и начнёте царапаться... А между прочим, я вас тоже уважаю, Фёдор. Уважаю за вашу энергию и настойчивость. Наверное, не ошибусь, когда скажу: из вас хороший журналист получится. Но это будет когда-нибудь, потому что сейчас вам ещё не хватает опыта и знания людей...