Одной ногой в могиле

Кости ответил Джэну уверенным взглядом:

–  Я не хочу начинать с тобой войну, Джэн, но если ты ее начнешь, то я закончу. Все очень просто. Я не позволю тебе ее принуждать, но, если она предпочтет тебя, я уйду. Так что, милая, с кем тебе лучше? Со мной или с Джэном?

–  С тобой, - без запинки ответила я и коварно улыбнулась Джэну.
– Прости, но ты не в моем вкусе. Да еще похищение моих друзей в надежде сделать из меня боевой трофей… Не спортивно!

–  А помнишь, как ты зарезала моего друга Магнуса, Кэт? Ты только что решила судьбу одного из своих друзей…

Джэн достал сотовый телефон и, набирая номер, продолжал:

–  Если ты откажешься от Криспина, я, возможно, и позволю себя уговорить оставить его в живых. Но твое предложение должно быть дьявольски соблазнительным, потому что я очень зол. Иначе жребий решит, кого из твоих казнят мои люди.

Я услышала первый гудок в трубке Джэна. Потом раздался голос Тэйта:

–  Хэлло!
– весело крикнул он.
– Номер Франсуа…

–  Передайте трубку Франсуа!
– рявкнул Джэн.

–  Эй, дружок, - крикнула я громко, чтобы слышно было в трубке, - с тобой Джэн говорит. Поведай ему хорошую новость.

Из трубки вытек смешок Тэйта:

–  Привет, Джэн! Франсуа сейчас не может подойти к телефону. Он связан… и в груди - серебряный кол.

Джэн со щелчком закрыл телефон, и его лицо превратилось в ледяную маску ярости.

–  Нет у тебя никаких заложников, Джэн, - четко проговорила я.
– Зато у меня их несколько.

37

Джэн уставился на Кости, словно был готов немедленно броситься на него.

–  Ты меня предал!
– прорычал он.

Кости не дрогнул:

–  Я предпринял необходимые шаги, чтобы ты не смог принудить Кэт к неразумному решению. Мы живем не в восемнадцатом веке. Нынче не в моде манипулировать женщинами, чтобы залучить их к себе в постель.

–  Если хочешь вернуть своих мальчиков, Джэн, - продолжила я, - придется оставить меня и моих людей в покое. Я никого из твоих не убила, верну в целости и сохранности. Но прежде я хочу услышать твое обещание - больше меня не беспокоить. Ну, как? Ребята или еще одно подтверждение твоей крутизны?

Джэн скользнул взглядом по рядам множества лиц, застывших в ожидании его решения. Затем остановил взгляд, пылавший неподдельной яростью, на Кости и, наконец, на мне.

–  Хорошо сделано, Рыжая Смерть, - повторил он, однако теперь в его голосе звучала горечь.
– Как видно, я опять недооценил тебя… и твои способности.
– Он пронзил Кости новым изумрудным лучом и махнул рукой.
– Договорились! Можешь уйти.

Кости с улыбкой взял меня под руку, но я уперлась каблуками.

–  Не спеши так, - сказала я и глубоко вздохнула.
– Сперва уладим еще одно дельце.

–  Котенок, что ты делаешь?
– тихо спросил Кости.

Я не смотрела на него, целиком сосредоточившись на Джэне. Если бы я заранее предупредила Кости о задуманном, он стал бы спорить. Заявил бы про опасность или вовсе отказался бы подпустить меня к Джэну. Он не понимал, что, поскольку я зашла так далеко, просто не могу не сделать того, что собиралась.

–  Я знаю, что вампиры могут вызывать своих старших на дуэль. Джэн, я вызываю своего отца, Макса. Ты здесь, значит, и он неподалеку. Давай его сюда! Я, как вампир, пользуюсь своим правом вызова!

Кости застонал. В его стоне я расслышала что-то вроде: «Черт возьми, Котенок!» Джэн, к моему удивлению, рассмеялся. От всей души. Будто услышал от меня самую забавную на свете шутку. У него даже розовые слезы выступили в уголках глаз. Он утирал их, умирая от смеха.

–  Какого хрена ты так ржешь, - возмутилась я.

–  Все слышали?
– спросил Джэн, насмеявшись и обводя взглядом зрителей.

Лицо стоявшего рядом Кости окаменело.

–  Надо было поговорить со мной, Котенок, - процедил он.

–  Ты велел бы мне подождать, - прошипела я в ответ.

Джэн снова расхохотался:

–  Да уж, он бы велел, Кэт! Видишь ли, ты только что признала, что считаешь себя вампиром. Криспин в курсе, что это значит, как и все присутствующие. Как вампир, Кэт, ты отныне принадлежишь мне, и я буду благодарен Криспину, если он оставит в покое моего человека.

–  Я вызвала Макса!
– сердито крикнула я.
– И он должен принять вызов. Если убью его, я, черт подери, - свободный вампир, и никто мне не хозяин!

Джэн опять расхохотался, а Кости, судя по брошенному взгляду, готов был меня придушить.

–  Ох, куколка, ты кое-что напутала. Ты могла бы вызвать Макса и получить у него свободу, будь он главой собственной линии. А он под моей властью. Ты же, как новичок в линии, не вправе бросать мне вызов в течение года. Этот закон был введен, чтобы помешать неразумным младенцам-вампирам в первый год нарываться на противников, которые им не по силам, - любезно пояснил Джэн.
– Так что, оказывается, не было нужды похищать твоих людей: ты сама сдалась. И, боюсь, у тебя впереди еще триста шестьдесят пять дней на обдумывание своего вызова. Я подумаю, чем заполнить это время…

Ухмылка Джэна говорила, что пара недурных идей у него уже имеется.

Я выругалась про себя. Проклятие! Почему я не узнала побольше обо всех этих законах и порядках, прежде чем радоваться собственной выдумке? И почему позволила слепой жажде мести заставить таиться от Кости? Менчерес был прав: месть - самая пустая из эмоций. Кажется, она к тому же толкает людей на невероятные глупости.

–  Я уже принадлежу Кости, - сказала я, в отчаянии разыгрывая последнюю карту.
– Он кусал меня и проделывал со мной в постели вещи, которые в некоторых штатах караются законом!

–  Происхождение бьет право собственности, милая моя Смерть, - шелковистым голосом отозвался Джэн.
– Хотя у Криспина, безусловно, останутся о тебе приятные воспоминания… Но лишь воспоминания.

–  Разреши тебя поправить, Джэн, - ответил Кости, выпрямляясь.
– Ты прав, происхождение выше права собственности. Но у тебя нет никаких прав на нее, если она - моя жена!

Джэн, кажется, смутился. Как и я.

–  Но она не твоя жена!
– без надобности напомнил он.

Кости вытащил из кармана нож. Я напряглась, решив, что это сигнал к началу общей свалки. Но Кости просто провел лезвием по своей ладони и ударил окровавленной ладонью по моей.