Одолевая власть любви

Но теперь она снова появилась в его жизни.

И она по-прежнему отвергает его.

Отвергает все, что между ними произошло.

Отвергает своим молчанием.

Что ж, он скорее умрет, чем снова поднимет этот вопрос. В конце концов, у него тоже есть гордость, и, может быть, только это придет ему на помощь. Это единственное, что не позволило ему окончательно сделать из себя дурака.

У него вдруг все поплыло перед глазами.

Она навсегда завладела его мыслями, стоило ему впервые увидеть ее. Он работал в саду «Роузмаунта», когда она вышла из парадной двери — в красном платье, с ослепительными золотистыми волосами. Она казалась ему сказочной принцессой.

Недосягаемой…

До той ночи в Сиэтле.

Солнце уже стояло низко, бросая тени на сад. В густых лучах ее волосы блестели, как бледное пламя.

Эти волосы, эти светлые шелковистые волосы, такие мягкие, такие легкие, просеивались сквозь его пальцы, как лучи солнца, благословлявшие их, когда они любили друг друга под звуки мелодии «Воспоминания о вчерашнем дне», доносившейся до них в жаркую сентябрьскую ночь.

Нет, они не любили друг друга.

Это он тогда считал, что любили. Он любил ее нежно, страстно, заботливо. Он хотел защитить ее от всех невзгод.

Она же занималась сексом!

А потом… ушла.

У него засосало под ложечкой. На этот раз все будет иначе. На этот раз он будет контролировать ситуацию. Если она решит поддаться влечению, которое до сих пор существует между ними, то уйдет он.

И постарается забыть ее. В надежде, что это наваждение оставит его. Оставит навсегда. И даст ему мир, которого он так отчаянно жаждет.

— Вы вернулись в Лейквью навсегда?

Когда Хейли задала вопрос, Кенни остановилась.

— Да. Я с детства люблю этот город. И хочу вырастить Меган здесь.

Оставшись наедине с Кенни, Хейли совершенно преобразилась, словно ее подменили.

За обедом девушка была молчалива, но, когда они пришли сюда, оставив Броуди в патио, она стала естественной и дружелюбной. Неужели она хотела, чтобы Броуди думал, будто гостья ей не нравится? Но почему?

— Джоди сказала, что вы вдова. Мне очень жаль.

Кенни почувствовала легкий приступ вины. Ей редко приходилось лгать, но в данном случае ей казалось, что это была совершенно необходимая ложь… Однако теперь перед этой бесхитростной девочкой ей почему-то было неловко.

— Мы уже шесть лет живем с Меган вдвоем. Я сама зарабатываю на жизнь и смотрю вперед, а не назад.

— Значит, вы надеетесь когда-нибудь еще раз выйти замуж?

В голосе Хейли снова появилось напряжение. Может быть, она боялась, что Кендра положила глаз на ее брата? Но это же смешно!

— Пока это не входит в мои планы. Я этого, конечно, не исключаю… но повторный брак… Вряд ли!

Вряд ли ей посчастливится найти человека, которому она сможет рассказать правду о Меган.

Она привычно задвинула в самый дальний уголок сознания мрачные воспоминания… но не могла ничего поделать с охватившей ее дрожью.

— Вам холодно? — заботливо спросила Хейли. — Может быть, принести свитер?

— Спасибо. — Кенни заставила себя улыбнуться. — Нам с Меган пора домой. Мы и так засиделись.

— Нет, ничего подобного! — неуверенно, а затем настойчиво запротестовала Хейли. — Миссис Уэстмор…

— Почему ты не называешь меня Кенни? Я ведь всего на несколько лет старше тебя!

— Вы не возражаете?

— Нет, конечно же!

— О’кей, Кенни. — Хейли повертела прядку длинных каштановых волос и провела ею по плечам. — Насчет субботы… вы к нам придете?

Кендре стало не по себе, когда она встретилась с ясными голубыми глазами Хейли.

— Я сказала Меган, что мы решим в пятницу…

— Знаю. — Хейли слегка наморщила лоб. — Миссис Уэстмор… Кенни… Джоди общительная девочка, и в школе ее очень любят. У нее полно друзей, но она никогда не говорила: «моя лучшая подруга»… до сих пор. Девочки — ну, вы же видели их за обедом — можно подумать, они знают друг друга всю жизнь.

Кенни услышала скрип и, глянув в сторону патио, увидела, что Броуди поднялся с шезлонга.

Он стоял, наблюдая за ними, а солнце ласкало его крепкое тело. Кенни почувствовала знакомое влечение к этому человеку, который оказался совсем не тем, за кого она его принимала.

Он был гораздо… гораздо лучше!

Но, конечно, раньше она его не знала по-настоящему. Он был необузданным, порочным и бесшабашным, по сравнению с ним Дон Жуан показался бы монахом. Неужели под этой грубой оболочкой бьется нежное сердце?

Человек чести, прямой и умеющий сострадать.

Хейли спокойно повторила свой вопрос:

— Так вы придете в субботу… ради детей?

Броуди направился к ним. Ах, как же на нее действует эта походка! Кенни почувствовала, что пульс у нее учащается. Ей нужно уходить отсюда — и поскорее!

Она снова повернулась к Хейли.

— Боюсь, я действительно всю неделю буду очень занята. Мне надо искать номер в мотеле, собрать все вещи, которые нам с Меган понадобятся, и перевезти их туда. Но за приглашение спасибо. Я отпущу Меган в субботу. Надеюсь, дети хорошо развлекутся.

Броуди подошел к ним. Он слышал конец разговора.

— Ты не хочешь к нам присоединиться? — Глаза его были словно подернуты пеленой, как будто он до сих пор обдумывал что-то личное, что хотел держать при себе.

— Я буду занята, — сказала она. — Может быть, как-нибудь в другой раз.

— Я приеду за Меган. Часа в два подойдет?

— Хорошо, — сказала она гораздо более натянуто, чем ей хотелось.

— О’кей, отлично. А теперь пойдем в дом и посмотрим, что они там делают.

Хейли сказала, что подышит воздухом, и Кендра с Броуди вернулись в дом вдвоем. Меган и Джоди в кухне не было.

— Вероятно, они в комнате у Джоди, — предположил Броуди. — Идем…

Вдруг он остановился, словно что-то вспомнив.

— Я на минутку, — сказал он и побежал по лестнице.

Оставшись одна, Кендра огляделась и заметила, что на всех стенах развешены фотографии в рамках. Большей частью семейные. Одна из них особенно привлекла ее внимание. Она висела над телефонным столиком и была больше остальных.