Одуванчики

Аккуратный профиль, со слегка вздёрнутым носиком, и полупрозрачные ноздри. Когда-нибудь, когда Сима поймёт свою красоту - она сможет превратиться в красавицу, но пока она выглядела скорей подростком, чем девятнадцатилетней девушкой.

Двадцатипятилетний Ося смотрелся рядом с ней ещё более высоким и, наверное, зрелым.

У них были глаза одного цвета, как и волосы, и издали можно было подумать, что он её старший брат.

– Мне нравятся одуванчики, - сказала Сима, - они яркие... и, я только сейчас подумала, что живут совсем-совсем мало.

– В природе многое живёт мало, но одуванчики не только яркие... или красивые, они лекарственные.

– Этим можно оправдать, почему они мало живут? Горы тоже красивые, но живут долго...

– Долго, по нашим меркам, ещё дольше - по меркам одуванчиков, и совсем мало по их собственным меркам.

Сима долго молчала, смотря на одуванчики.

– Я не видела гор.

– Увидишь.

– Хм...

– Увидишь, Сима. Ты увидишь горы. Любые, какие захочешь.

– Не знаю...

– Какие у тебя были планы? Пока не узнала?
– он пересел так, чтобы оказаться лицом к лицу к ней.

– Откуда?
– Она побледнела.

– Заключение выпало у тебя из паспорта... прости.

– Не было никаких планов на самом деле. Никаких. Зачёты сдать, хвосты, потому что, если меня и из колледжа попрут, мамка меня убьёт... да и папа тоже, хотя он добрее, редко ругается. Но глобальных планов не было... таких, знаешь, получить премию мира или найти лекарство от СПИДа, - она всхлипнула, - таких не было. Я к бабушке хотела поехать на лето, в деревню. Там хорошо, а сейчас ещё и интернет есть... хотела.

– Сейчас хочешь?

– К бабушке? Хочу... и зачёты хочу сдать, да и вообще мне учиться вроде как понравилось даже.

– И что тебе мешает? Сдать зачёты, не вылететь из колледжа и поехать к бабушке? Одуванчики живут какую-то пару недель... тебе точно повезло больше, чем одуванчикам.

– Просто я...

– Знаю, я знаю, это всегда шок, ты не была готова, к такому невозможно быть готовым, но это не конец света, с тобой ничего дурного не произойдёт в ближайшее время, да и не в ближайшее тоже. Просто немного другое качество жизни, и никто не сказал, что оно хуже, чем у остальных. Другое, да. Но не хуже.

– Но я умру!

– Все умрут! И я, и одуванчики, и даже горы, острова уходят под воду.

– Но я умру от СПИДа...

– Никто не знает. Ты не можешь этого знать. Когда ты узнала? Сегодня?

– Да...
– Всхлип.

– А как? Ты себя плохо почувствовала?

– Мы пошли сдавать кровь... ну, донорство, у нас в группе у девочки сестрёнка попала под машину, вот мы и пошли, для операции потребовалось. У меня сначала не хотели брать, потому что вес маленький.

– Меньше пятидесяти.

– Да, видно?

– Видно... и что дальше?..

– Потом взяли, потом позвонили, сказали, что надо сюда прийти... пересдать. Я не поняла ничего, сегодня вот... разобралась... ВИЧ.

– Ни в чём ты не разобралась, Серафима, если под машину прыгнуть собиралась. Давай так, ты пока успокоишься немного, совсем чуть-чуть, о зачётах подумаешь, когда тебе к врачу?

– Завтра.

– Вот и отлично. А завтра начнёшь разбираться, хорошо? Сегодня не думаешь, завтра утром встаёшь, сосредотачиваешься, пишешь список вопросов к доктору и идёшь на приём. Ладно?

– Ладно...

– Ну, а пока, расскажи-ка, где ты учишься, на кого? Расскажи о себе, - вставая с лавочки, беря за руку, сцепляя руки в точно такой же замок. Он просто улыбнулся, ощущая, как тоненькие пальчики с благодарностью ответили тем же.

В конце дня она села на автобус, который повёз её домой, а Ося - на автобус, идущий в противоположную сторону - к себе домой, на съёмную квартиру, где одну комнату занимал он, а другую - приятель ещё со студенческих времён.

Сима, как и советовал новый знакомый, который за вчерашний день и вечер ещё не один раз проговорил ей то, что жизнь не кончена, так убеждённо, что она почти поверила, сидела в очереди на холодной металлической скамейке нового центра по борьбе со СПИДом и ждала, когда придёт её время приёма.

Люди по большей части были угрюмые, почти все старше её, кто-то выглядел хорошо, а кто-то очень плохо, и Сима старалась не думать, что это, возможно, последствия болезни. Она сидела, смотря на панель смартфона, пытаясь читать, в конце концов, оставив это занятие, просто раскладывала карты, постоянно пропуская и упуская возможность выиграть.

Ей стали во всем видеться знаки... Не будучи фаталисткой, даже не зная толком значения этого слова, к моменту приёма она дёргалась ещё больше, чем вчера... Потому что вчера она точно знала, что сделает, если результат окажется положительным, что она будет делать сейчас - она не знала... Наверное, попытается жить, как одуванчики, жаль только лекарственной у неё стать не получится, скорее - наоборот.

– И как доктор?
– Сима попыталась прислушаться к разговору.

– Молодой, но толковый, даже удивительно, и приятный очень, располагающий, - сказала женщина, встретив её на улице, никогда не подумаешь, что она носительница подобного вируса...

Постучав в белую дверь, войдя, Сима впилась глазами в «удивительно приятного доктора», пятясь к дверям, пока он быстрой походкой подходил к двери, преграждая ей путь.

– Ты знал!

– Знал что?

– Ты с самого начала знал!

– Что я знал?
– он взял её под локоть.
– Пожалуйста, присядь и поговорим. Я знал, что тебе достался номерок ко мне? Нет, не знал, хотя мог бы сопоставить имя. Но ведь и ты не сопоставила.

– Там написано: «Иосиф»...

– Ага, а коротко - Ося. Хрень редьки не слаще, - он почти засмеялся, - но раз уж так получилось, давай я тебя осмотрю... эй, - глядя в глаза, - не надо стесняться... я врач.

Он долго и очень подробно объяснял Симе, что происходит с её организмом, и что, возможно, будет происходить, не один раз заверил, что на данный момент ей абсолютно не о чем волноваться, подчеркнул важность гигиены, отдельных маникюрных инструментов и обязательной барьерной контрацепции. Говорил всё то, что обычно говорят в таких случаях, думала Сима.

Только в конце приёма, когда он всучил ей кипу бумаг, выписок и направлений, написав на каждом сверху, когда именно надо сделать те или иные исследования, потому что Сима, казалось, не может сосредоточиться и запомнить, да и записать она не могла - тряслись руки, Ося попросил подождать конца приёма, у него остался один человек.

– Подожди, - он посмотрел на неё, как вчера, - подожди меня.

Сима вышла из кабинета и, не останавливаясь, прошла по длинному коридору, вышла на улицу и так же, не останавливаясь, пробежала до автобусной остановки.