Официальное заявление

– Итак, Брейди, - произнес мужчина справа от нее.
– Как живется в Конгрессе?

– Необыкновенно. Мы сражаемся в хорошенькой битве.

– А тот законопроект об образовании, над которым вы работали – думаешь, его рассмотрят?
– спросил другой мужчина.

Брейди довольно широко работал над законопроектом в Комитете Образования, который включал целый ряд пунктов, в том числе понижение студенческих процентных ставок по кредитам и отмены платы для малоимущих студентов при поступлении в университет и сдачи стандартных экзаменов. Лиз знала, что Брейди хотел включить что-нибудь, что снизит масштабы мандатов для учителей, которые больше ставят акцент на прохождение экзаменов, чем на практические знания, но он не был уверен, сможет ли донести это до Конгресса.

– Мы как раз работаем над этим, - неопределенно ответил Брейди.

– Правила Комитета начинают загонять в тупик?
– спросил первый мужчина.

– Просто ожидаем, чтобы назначить дату. Не думаю, что у нас будет слишком много хлопот с этим.

Уверенность Брейди в своих проектах сочилась из каждой поры. Она знала, что когда он оставался наедине, то у него были сомнения, но на это каждый имеет право. Брейди просто не мог допустить, чтобы показать это на публике.

– Ну, я думаю, что образовательная реформа просто необходима, - сказала жена второго собеседника.

Ей было чуть больше пятидесяти, и она была поразительно красива, со своими короткими каштановыми волосами и длинными серьгами, которые свисали до плеч.

– Вы слышали, что сейчас говорят в новостях? Они сказали, что у нас самые высокие результаты по экзаменам, а средний балл берется для вступительных занятий, и все же процент, окончивших университет, по отношению к поступившим, снижается. Думаю, это начинается с начальных классов, и когда преподаватели университетов сталкиваются с такими студентами, они практически уже не могут ничего сделать.

Лиз лучезарно улыбнулась. Это были практически ее слова. Ее статья специализировалась как раз на этом вопросе, и она была рада слышать, что у кого-то еще было похожее мнение.

– Я полностью согласна, - сказала она, включаясь в разговор.
– Как можно ожидать от преподавателей, что они научат студентов критическому мышлению, когда их учили всего лишь запоминанию и тому, как написать тест? Так нельзя. Нам нужно относиться к ученикам как чему-то большему, а не просто как к роботам. Они должны обучаться предмету и применять это на практике, не протирая штаны, вспоминая только то, что они зазубрили перед экзаменом. Мой отец преподаватель, и он всегда пытался объяснить мне, какое у того или иного предмета было практическое применение, что помогало в познавательных навыках мышления. Мне кажется это довольно дальновидно.

– Именно такой вид дальновидного мышления нам и нужен, - сказала женщина, с энтузиазмом похлопав по столу.

Брейди нашел ее руку под столом и осторожно сжал. Она нежно улыбнулась ему в ответ, когда подали ужин. Брейди принесли стейк из ребер. Лиз выбрала тушеную курицу. Она увидела, что Челси просто заказала салат и едва к нему притрагивалась. Они возобновили беседу, пока люди приступили к еде.

– Знаете, я недавно начала следить за публикациями этого обозревателя, и думаю, он вам понравится, - сказала женщина, протянув ей телефон из своей сумочки.

– О, правда?
– с энтузиазмом спросила Лиз.

Она всегда ищет новых обозревателей, чтобы следить за их работами.

– Да! У него не много публикаций, но его статьи действительно наносят удар в нынешней дискуссии. Мне повезло, что я наткнулась на его цитату из его первой статьи в «Пост».

У Лиз подскочило сердце. Нет…это было просто совпадение. В «Пост» цитировали стольких людей.

– Вот здесь. О, ну он не ставит своего имени, я пыталась его найти, он публикуется в рубрике «Дорогой Конгресс».

В ту же секунду у Лиз со свистом из легких вышел весь воздух. Она почувствовала, как Брейди крепче сжал ее руку. Он знал о ее тайной личности, и она не сомневалась, что он очень внимательно их сейчас слушал. Никто из них пока не хотел, чтобы это раскрылось. Понимая, что она сейчас не могла раскрыть себя в лице этого таинственного человека, это очень обязывало, но в тоже время было так опьяняюще из-за того, что ее слова вызывали споры, они были услышаны, и у нее снова появилась возможность высказывать свое мнение.

– «Дорогой Конгресс», - со смешком произнес Брейди.
– Похоже, кому-то стоит прислушаться.

– Вам действительно стоит это сделать. Он может помочь вам с тем законопроектом, над которым вы работаете.

– Я просмотрю, когда вернусь домой, Барбара.

Лиз закусила губу и попыталась сдержаться, чтобы не засмеяться. Она знала, что ей не стоило считать, что это было весело, но, тем не менее, для нее это так и было. Если она проникала в читательские круги среди политической элиты, тогда это могло сулить только что-то хорошее.

Разговор перешел на более легкие темы, и вскоре ужин закончился. Основным докладчиком был известный в Сверенной Каролине активист, Гарольд Кармайн, который выступил с очередной речью касающейся двухпартийной сущности мероприятия и отстаивания компромисса в нынешние времена.

Кармайн закончил свою речь, освещение притушили, и в динамиках начала играть музыка. Теперь начиналась настоящая вечеринка, где все могли пообщаться и потанцевать. В последний раз, когда Лиз это делала, она была возле десертного стола с чизкейком Орео, а Брейди вытащил ее на танец. В этот раз, она с нетерпением ждала этого танца, даже не смотря на то, что она по-прежнему была не особо хорошим танцором.

Брейди положил руку ей на спину, наклонился к ней, когда они поднялись.

– Мне нужно поговорить с Челси. Ты пойдешь с Барбарой? Ты ей понравилась.

Лиз рассмеялась и кивнула.

– Хорошо. Сохрани для меня танец.

Он приподнял бровь.

– Ты хочешь потанцевать со мной?

– Думаю, я делаю это каждую ночь, - прошептала она.

– Это совершенно другой вид танцев.

– И в нем я гораздо лучше.

– Я позволю доказать мне это позже, - сказал он, сжимая ее руку, после чего он пошел за Челси к теперь уже опустевшему столику.

Лиз последовала за Барбарой к другой компании из женщин, и вслушалась в их болтовню. Стало ясно, что все они были знакомы друг с другом уже какое-то время. Лиз представили некоторым из них, и после этого беседа возобновилась. Обменявшись любезностями, женщины начали говорить о каком-то мероприятии, на котором они все побывали. Так как было очевидно, что Лиз там не была, она выпала из разговора, и просто улыбалась и кивала в нужный момент.

Через весь зал она глазами нашла Брейди. Они с Челси совершенно комфортно сидели вместе. Она наклонилась вперед, пока оживленно о чем-то рассказывала, Лиз могла только предположить, что это было что-то на счет природоохранной политики. Брейди сидел со скрещенными в лодыжках ногами, и этому мужчине удавалось выглядеть чертовски сексуально в смокинге. Брейди покачал головой на что-то сказанной ею, и широко расставив руки перед собой. Она видела, как он напрягся, словно он пытался добиться того, чтобы она поняла его точку зрения, а она сопротивлялась.