Офисный планктон или РУсалки тоже плачут

— Мы ещё и не начинали, — ответила. Терять-то все равно нечего. И именно в этот момент, когда практически решалась моя судьба, я ощутила странное течение, этакую волну в внутри толщи жидкости. Не успев додумать собственную мысль и даже пискнуть от разочарования, я была отброшена назад, больно ударившись о мрамор пола, и пропахав по камню добрый десяток метров. «Кажется, у меня больше нет носа!» — мелькнула незатейливая мыслишка, а дрожащие руки потянулись к бедной изувеченной плоти. Кровь толстой струйкой текла из носа, мгновенно перемешиваясь с соленой водой родного океана. Лицо горело и щипало, но больнее всего было сердечку, которое скакало как заведенное в моей груди. Тихо всхлипнув и изловчившись, я повернулась на спину и приподняла помятое тело.

Кажется, нас таких много. Очень-очень много. Тела сельдей валялись в беспорядке вокруг меня, смятые, сломанные, как брошенные куклы, русалы замерли в неестественных позах, распластавшись на холодном мертвом мраморе. Но, самое страшное, никто не шевелился и не издавал ни звука. Пугающая, мертвая тишина опустилась на зал, заставляя тихонько сжиматься в комок и повторять одно единственное слово:

— Мамочка, — шептала я, зажимая рот обеими руками. Страх окутал сознание липкой паутиной. Я боялась даже вдохнуть, наблюдая картину, представшую предо мной во всей «красе». Где-то рядом шевельнулось тело мага, пугая меня. Спустя мгновение отовсюду послышались шорохи, шум, стоны.

— Слава Святому Урсулу, живы! — вырвалось из груди. На дрожащих плавниках я приподнялась, намереваясь плыть на помощь, но тихий знакомый голос произнес:

— Не так быстро, икорка! — говорившего я не видела, но чувствовала колебания воды аккурат прямо за спиной. Незнакомец замер и, судя по ощущениям, не делал ни единого движения, но я побоялась ослушаться, замерев в той самой позе, в которой застал меня говоривший. Горячие шершавые руки неожиданно опустились на шею, не давая обернуться, если возникнет желание.

— Рыбка, а ты ничего! — завораживающе проворковал неизвестный субъект, примостившийся сзади. — Вблизи ты ещё притягательнее, так и хочется прогуляться в одно не столь отдаленное местечко! — мне откровенно хамили, намекая на воздушную комнату, но уточнять местонахождение этого загадочного места, упомянутого в разговоре — мало ли, плохо думаю о благородной сельди — почему-то желания не возникло. Я молча внимала, замерев в твердых руках, и старалась не двигаться. И даже пыталась не дышать, чтобы не привлекать излишнего внимания в тот момент, когда злые сильные пальцы сомкнулись на моей гортани.

— Моб, отпусти ее, — злобно произнес, по всей видимости, ещё принц. Урсул нарисовался на горизонте как нельзя кстати. Вид он имел потрепанный и несчастный. Зеленый камзол на широкой груди радовал дырами и проплешинами, оставленными огненными искрами, скорее всего, магического заклинания.

О, так меня пленил старший братец — тот самый, которому пророчили жемчужину и корону повелителя в придачу, ну, или что он там захочет… Подлый предатель с подходящим имечком. Как знали мама с папой, называя красавчика-сыночка в честь злобного краба-паука, довольно распространенного в нашей морской полосе.

— Не могу, братишка. Она мне нравится, — отлично подшутил над братцем, имеющим определенные виды на меня. — Не мешай, противный. У нас тут обсуждение похода в одно не столь отдаленное местечко, — нет, разговор, конечно, мне нравился больше по сравнению с неудачной попыткой «взлететь», но воодушевления или желания отвечать не вызывал. А вот желание ползти, подобно склизкому морскому червяку, возникло, разрушая гордость и преграды, быстро нарисованные сознанием. Аккуратно приподняла плавник и попыталась отодвинуться. Мало ли, нахождение моей персоны в данном месте, да во время такого душещипательного разговора, не является жизненно необходимым. Но, увы, горло сдавили сильнее, лишая возможности не только здраво мыслить, но и нормально дышать.

— Отпусти, — зло прошипел Урсул.

— Не могу, — хмыкнул Моб и резко, неожиданно вернул в вертикальное положение. Кажется, у меня нет не только носа, но и тонкой лебединой шеи. Как же больно. Тихий, едва слышный стон вырвался из груди. Старшему принцу этого показалось мало и он, притянув меня к себе, приобнял за талию, болезненно стиснув ее. А что я?. Воздуха как не было, так и нет. Повисла на его руках, не собираясь оказывать сопротивление. То, что происходило сейчас в хрустальной зале, было не что иное, как диверсия. Я, в принципе, это осознала и впечатлилась. Но борьба за власть, включая сложные перипетии, связанные с событием коронации, никогда меня не интересовали. Да, я — жертва, попавшая в жернова предвыборной гонки. Стоп, постойте. Жемчужина уже сделала свой выбор или нет?

— Хочешь обмен — полудохлую селедку на жемчужину? Я угадал? — вальяжно произнес Урсул, попутно приобретая расслабленную позу. Куда только делся весь боевой задор, злобный голос, да и воинственный вид в целом?. Спасибо, и про меня не забыл. Сравнение с тухлой тушкой мелкой рыбешки именно то, что мне прямо необходимо в данный момент… для поднятия боевого духа, не иначе.

— Не то чтобы очень, — парадируя братишку, заявил Моб, прижимая крепче к себе мое несчастное тельце. Мне помяли каждую чешуйку на хвосте, сплющили плавник и испортили тщательно уложенный хвост, обрекая бедную сельдь на участь шпрот в собственном соку. Между прочим, ощущение было именно такое — маринад он и в Андалусии маринад.

— Тогда отпусти! — взвился Урсул. Наш морской наследник, конечно, не любил неисполнение собственных приказов. А в данный момент так громко скрежетал зубами, что я даже сквозь толщу воды слышала противный скрип. Ух, того и гляди пострадает не только моя шея, но и чьи-то острые зубки.

Пока потомки царственных особ пререкались, пытаясь поделить то ли власть, то ли мое бренное тело, я рассматривала полуразрушенную залу. Кое-где сельди предпринимали попытку подняться с каменного пола, другие же уползали, пытаясь спасти свои тела, третьи оставались без движения, но так или иначе помогать конкретно мне никто не торопился. Урсул замер каменным изваянием на расстоянии пары шагов, прямо напротив брата и сверлил того недовольным злым взглядом. И пусть оба принца обладали силой дара в той или иной степени, сражаться на магической дуэли они не торопились, предпочитая прожигать друг друга, а заодно и меня, злобными взглядами. Куда уж проще?. Наследник сильнее всех в Андалусии, раз жемчужина предпочла его, а стало быть, ему ничего не стоит накостылять братцу «крабу» и отправить восвояси, не соло нахлебавшись. Но Урсул медлил и не собирался вызволять меня из цепких потных ладошек супостата, предпочитая тратить время на уговоры и не обращая внимания на неудобства, испытываемые его «второй» половинкой.

— Жемчужина принадлежит мне по праву! — не выдержав накала страстей, взвизгнул Моб, громко и зычно крикнув в тишину моря. Такой визг не то что раненных поднимет, но и мертвого с того света вернет. Кстати, о покинувших нас?. Где же маги? Где грозные защитники жемчужины и нашего правителя? Почему это я отдуваюсь за всех? Аккуратно, не привлекая внимания, попробовала осмотреться. Нашла что искала — маги ровной колонной возлежали вблизи разрушенного трона и тихонечко посапывали. Нет, но почему я не удивлена? Желание кинуть в кого-нибудь из них драным, рваным башмаком, недавно найденным мной на просторах родины, оформилось в голове, но необходимый инвентарь валялся где-то в районе моей комнаты, да и руки, увы, были заняты коварным захватчиком. Постойте-постойте. Шея моя, да, находилась в плену, а вот конечности, больше напоминая плети, висели по двум сторонам от тела, впрочем, где и положено им находиться. Они были свободны и целы. И этот неоспоримый факт давал огромный шанс на спасение. Спокойствие, А’Соль, воспользоваться руками ты сможешь лишь раз, скорее всего. И либо у тебя получается, либо твои рученьки окажутся там же где и шейка — в плену старшего братца Урсула. И тогда уже никто тебе не поможет. Нет, конечно, надежда всегда есть, например «слизень» решит заступиться за честь и достоинство своей «невестушки», и все-таки сразится с захватчиком. Но судя по развитию событий, эти два принца договорятся не раньше, чем рак на горе свистнет. А значит, спасение лишь в моих собственных руках в прямом и переносном смысле!

— Жемчужина моя, — прервав мыслительный процесс, наконец, произнес Урсул. Ох ты, батюшки. Сколько слов!

— Уже нет! — противно оскалился Моб. Старшенький явно что-то знает! — Русалка, кстати, тоже. — И кто поможет тебе братец? Белые рыцари спят и не собираются спасать свою принцессу?

Урсул предпочел не отвечать на оскорбление, лишь мельком посмотрел на магов, в ответственный момент в унисон затянувших звонкую руладу. Да, у них богатырский сон, навеянный явно чем-то магическим. Ну, хотя бы не убил цвет нашего общества. Защитники все-таки!