Огнем и мечом. Россия между "польским орлом" и "шведским львом". 1512-1634 гг.
Шрифт:
Еще в пути Шеин и Шереметев узнали, что все дороги к Полоцку перекрыты отрядами Батория, а потому свернули к расположенной неподалеку крепости Сокол. Смелыми ударами по коммуникациям противника они принялись мешать подвозу фуража и продовольствия в польский лагерь, при этом избегая столкновений с высланными против них конными полками Криштофа Радзивилла и Яна Глебовича. Таким образом, усилить гарнизон Полоцка перед началом осады Грозному не удалось. Стрельцам Петра Волынского предстояло отбиваться в одиночку.
Задача им предстояла нелегкая. Венгерская пехота Батория действовала быстро и решительно. Яростный пушечный огонь по стенам Острога и примыкающим к ним кварталам вызвал множество пожаров. Вскоре стало ясно, что погасить их не удастся. Тогда стрельцы и горожане перестали тушить пламя, а наоборот — зажгли в Остроге все, что не успело разгореться, и отступили в Большой
Вскоре пошли проливные дожди, и стрельба по городу прекратилась. В осадном лагере ратники Батория не могли найти сухого места даже под шатрами, а потому вымокли до нитки. Действия отрядов Шеина и Шереметева, прочно оседлавших коммуникации, стали сказываться вовсю: от бескормицы у поляков пали обозные лошади, начали голодать солдаты. Король уже подумывал снять осаду. Но тут, как назло, погода наладилась.
29 августа, в первый же ясный день, венгерские пехотинцы ухитрились незаметно подкрасться к стенам крепости и поджечь их. После того как пожар разгорелся, Баторий передвинул основную часть армии на дорогу, ведущую к Соколу. Король имел преувеличенное представление о численности отрядов Шеина и Шереметева. Он ждал, что русские воеводы выйдут из крепости и попытаются пробиться к гибнущему гарнизону Полоцка. В ту же сторону с постепенно гаснущей надеждой смотрели и осажденные. Но стены продолжали гореть, а помощь все не шла…
Волынский выслал к Баторию парламентеров, но наемники не желали переговоров и капитуляций, они хотели взять город штурмом и «на законных основаниях» разграбить дома. Тайком от короля венгры убили переговорщиков, а затем опрокинули догорающие обломки стены и кинулись на приступ. За ними в пролом вошли польские ратники. Однако стрельцы успели отрыть земляные укрепления за теми участками, где прогорели бревна. Через рвы залпами ударили установленные за валами пушки и отогнали нападающих.
На следующий день штурм проломов возобновился. Стены меж тем продолжали гореть и рушиться. Долго сопротивляться в таких условиях гарнизон не мог, и Петр Волынский снова отправил парламентеров к королю. Русский воевода согласен был сдать город при условии свободного выхода из него всех ратных людей. Баторий принял эти требования с оговоркой, что желающих остаться и поступить к нему на службу русские неволить не станут. Однако воспользовались этим считаные единицы. Даже понимая, какой деспот ими правит и чем может закончиться возвращение на родину, стрельцы Волынского не желали переходить на службу к врагам России.
Вслед за Полоцком войска Батория овладели рядом близлежащих городов, крепостей и замков. Пали Козьян, Красный и Туровль. Дошла очередь и до Сокола. Крепость, стоящую на высоком холме при слиянии рек Нищи и Дриссы, окружили отряды наемной немецкой пехоты и польской кавалерии. Калеными ядрами пушкари подожгли стены. Понимая, что удержать крепость не удастся, конный отряд Шереметева пошел на прорыв. Несколько верст королевские ратники преследовали отступающих. Многих зарубили, включая и самого Шереметева. Меж тем пешие стрельцы под командованием Шеина отошли в замок. Немцы попытались ворваться туда «на плечах противника». Примерно пяти сотням бойцов это удалось. Однако затем стрельцы закрыли ворота и перебили попавших в ловушку ратников. Но силы были слишком неравны, и к 25 сентября королевские войска уничтожили последних защитников замка.
Когда до Грозного дошли вести о падении Полоцка и Сокола, царь послал в замок Суша письмо, где разрешил его защитникам отступить. Перед уходом ратники должны были испортить пушки и порох, а также закопать в землю иконы. Это приказ запоздал — поляки подоспели раньше. По условиям капитуляции шеститысячный гарнизон крепости отступил с ручным оружием, оставив врагу 21 большое орудие, 136 гаковниц [28] , 123 длинные ручницы, 100 бочек пороху и три тысячи железных ядер.
28
Так
называли в Европе крепостное дульнозарядное ружье с крюком («гаком») под стволом, этим крюком можно было зацепиться за крепостную стену с целью уменьшения отдачи при выстреле, в России гаковницы называли «затынными пищалями» (для стрельбы «из-за тына» или частокола); гаковницы разделялись на тяжелые (двойные) — на опоре, обслуживаемые двумя людьми; и легкие, обслуживаемые одним человеком (их еще называли «ручницами»).После взятия Суши Стефан Баторий вернулся в Вильно. Еще в середине сентября он отправил Ивану IV грамоту с предложением переговоров и теперь совмещал дипломатическую игру с подготовкой следующей кампании против России. Трюк сработал блестяще. Считая, что с Польшей он не сегодня завтра заключит мир, русский царь отклонял все предложения Юхана III. А шансы договориться со шведами в тот момент были неплохие. Под Нарвой дела у их армии шли неважно. Обложив город 14 сентября, ратники Горна две недели тщетно штурмовали крепость. Из-за трудностей с подвозом провианта шведы начали голодать. Русский гарнизон меж тем отбивал один приступ за другим. Вскоре большие потери вынудили Горна отступить. Нарвскую неудачу тяжело восприняли в Швеции. Государственный совет рекомендовал королю заключить мир с Россией. Но Иван Грозный от переговоров отказался и велел готовить полки для броска на север. Приказ воеводы выполнили. Но армия в поход так и не выступила. Собранные войска были измотаны и обескровлены, они нуждались в пополнении и отдыхе. В конце концов это понял даже царь…
А меж тем Баторий сосредоточил силы для удара и прекратил игры в дипломатию. В грубой и оскорбительной форме он отверг предложения России. Иван IV оказался в сложном положении. Он до последнего верил в мирные устремления Польши и теперь был в полном неведении относительно замыслов короля. Царю пришлось распылить силы. Его полки на западе прикрывали одновременно и Новгород, и Псков, и Кокенгаузен, и Смоленск. Много русских войск оттянули другие направления: неспокойно было на южных границах, а на северо-западных шла война со шведами.
Ослабленной боями и рассредоточенной по широкому фронту царской армии предстояло сразиться с мощным противником. Родной брат короля Стефана, сменивший его на посту семиградского воеводы, прислал в Польшу конные и пешие отряды венгров. Стремясь еще больше усилить пехотные подразделения, Баторий ввел чрезвычайную воинскую повинность: по его приказу в королевских имениях забрали на службу каждого двадцатого хлебопашца. Таким образом, когда польская армия двинулась в Россию, в ней было свыше 48 тысяч бойцов, в том числе 21 тысяча пехоты. Поскольку король концентрировал силы под Часниками, на равном удалении от Смоленска и Великих Лук, русское командование не могло определить, куда направятся вражеские полки.
Стефан Баторий выбрал великолукское направление. Еще при штурме Полоцка он высоко оценил стойкость русских ратников. Король знал, что каменный Смоленск хорошо укреплен и штурмовать его будет непросто. Что же касается Великих Лук, то после присоединения к России Полоцка их значение упало. Поскольку 15 лет крепость была тыловой, средств на ее содержание практически не отпускалось. Деревянные укрепления сильно обветшали. К тому же гарнизон был невелик, а возглавлявший оборону воевода Федор Лыков не имел большого опыта — всего лишь годом ранее он командовал сотней в царском полку.
Овладев по дороге Велижем и Усвятом, 27 августа 1580 года польская армия подошла к Великим Лукам. Подавляющий перевес в силах давал королю основания надеяться на капитуляцию гарнизона. Однако вчерашний сотник оказался не из робкого десятка. В первый же день осады русские атаковали отряд гетмана Замойского и захватили королевское знамя. Разъяренный их дерзостью Баторий бросил войска на штурм, но потерпел неудачу. Тогда поляки и венгры принялись обстреливать город калеными ядрами. Через несколько дней в нем заполыхали пожары. Осажденные начали переговоры о сдаче. Однако венгры не пожелали упускать добычу. 5 сентября они ворвались в город и принялись резать всех, кто попадется под руку. Но вместо легкой поживы наемников ждала быстрая смерть — русские взорвали пороховые погреба, и Баторию достались лишь дымящиеся развалины крепости. Через две недели после этого королевские кавалеристы князя Збаражского разбили под Торопцом отряд воеводы Хилкова. Вскоре сдался подожженный калеными ядрами Невель. Озерище капитулировало, не дожидаясь бомбардировки. Защитникам крепости Заволочье удалось отбить первый приступ поляков, но затем пришлось сдаться и им…