Огненная буря

Я открыла рот, чтобы позволить всему этому выплеснуться наружу: свои истинные чувства, почему я его избегала, — все. Выложить все карты на стол. Ради всего святого, я ведь чуть не умерла. Я не хотела ни о чем сожалеть.

— Брок, я…

— Судя по крикам, мы проснулись и чувствуем себя лучше? — спросил Хансен, с дерзкой ухмылкой входя в комнату, эффектно заглушая мое неминуемое заявление.

Я отвлеклась от Брока, который выглядел слегка раздосадованным тем, что нас прервали. Ладно, учитывая его дергающуюся бровь, он был очень раздражен.

— Чувствую себя лучше, чем когда-либо, — заявила я, солгав сквозь зубы.

По ощущениям, меня словно сбил грузовик, я была измучена, истощена эмоционально и физически. Ноги адско пульсировали, голова болела, соперничая с похмельем от «пино нуар». Но я не собиралась им этого говорить. Хотела выбраться отсюда.

— Чушь собачья, — огрызнулся Брок, свирепо глядя на меня. — Ты все еще бледная, как гребаное привидение, и весишь килограмм сорок пять.

Он повернулся к Хансену.

— Ей нужно в больницу. — Он оглядел комнату. — В настоящую больницу. Ей нужно обследование, сдать анализ крови и прочей херни, чтобы убедиться, что с ней все будет в порядке.

Мои глаза выпучились. Брок слишком серьезно взялся за чрезмерную заботу обо мне.

— Не нужна мне никакая больница и анализы, я в порядке! — запротестовала я, злясь на то, что лежу на больничной койке без дизайнерской обуви. Мне нужны каблуки, чтобы компенсировать отсутствие татуировок и личности мачо.

Брок искоса взглянул на меня, стиснув зубы.

— Ей также нужно МРТ, если она считает, что с ней все в порядке.

Хансен пристально посмотрел на него, прежде чем подойти ко мне. При свете дня, без окружающей толпы обеспокоенных, горячих байкеров, я смогла в полной мере оценить его сексуальность. Я испытывала вину, разглядывая своего псевдо доктора в присутствии Брока, кем бы он ни был для меня. Почти уверена, у меня и так хватало забот.

Хансен посмотрел на меня, но тоже не так, как мне бы понравилось. Холодно и бесстрастно.

— Она действительно выглядит немного бледной, но этого следовало ожидать.

Он подошел к кровати и взял меня за запястье. На секунду воцарилась тишина.

— Пульс удивительно хороший для того, кто восстанавливается после серьезной потери крови. — Он бросил на меня теплый взгляд, более человеческий. — Не возражаешь, если я осмотрю швы? — тихо спросил он, указывая на укрывающее меня одеяло.

— Пожалуйста. Нет ничего такого, чего бы ты не видел раньше, — небрежно сказала я, хотя и не чувствовала себя такой пресыщенной, как это звучало.

Мрачная реальность произошедшего начинала проявляться, и я совсем не радовалась ярлыку жертвы, который, казалось, единственный подходил мне в данный момент. Так все относились ко мне.

Брок стоял немного сбоку от кровати, скрестив руки на груди, как обычный альфа-самец. Он с шипением втянул в себя воздух, когда Хансен снял бинты, открывая мою небольшую коллекцию порезов.

— Как сильно тебе больно? — спросил Хансен, не отрываясь от осмотра ног.

Я прикусила губу, чувствуя исходящее от Брока напряжение. Жаль, что Хансен не велел ему уйти до начала осмотра. Но, предполагаю, все бы закончилось тем, что он по-прежнему стоял бы здесь с Хансеном, который, возможно, сверкал бы фингалом.

— Гм, не так уж сильно. Каждый раз, когда я двигаюсь, это похоже на дискомфорт, как после эпиляции зоны бикини, — пошутила я.

Технически я не лгала, но, учитывая, что оба байкера, вероятно, не испытывали мучительной боли от вырванных с корнем волос, они не смогли бы оценить степень дискомфорта. Тишина в комнате говорила мне об обратном.

Хансен осторожно надавил на область вокруг ран, и я не сдержалась и вздрогнула.

— Брат, на твоем месте я бы больше так не делал, — грозный голос Брока внезапно раздался ближе, и, подняв глаза, я увидела, что он стоит прямо за плечом Хансена и сердито смотрит на его манипуляции.

К его чести, Хансен не ответил на агрессию.

— Остынь. Мне нужно посмотреть, локализована ли боль и все ли нервы реагируют, как должно. Раны глубокие и рваные. — Хансен взглянул на меня. — Хоть я и не считаю, что тебе нужно в больницу из-за проблем со здоровьем, но, думаю, тебе захочется обратиться к пластическому хирургу. — Он осторожно прикрыл порезы. — К сожалению, шрамы останутся.

Излишне говорить, что его бесстрастный тон давно исчез, и в последнем предложении сквозила скрытая ярость.

Он еще раз осмотрел меня.

— Я также хочу, чтобы примерно через неделю ты прошла обследование, проверила уровень железа в крови и убедилась, что тело выздоравливает так, как должно.

— Зачем ждать? — перебил Брок. — Давайте поедем в больницу сейчас, чтобы хирург мог взглянуть на все.

Хансен стянул перчатки.

— Врач не сможет правильно дать оценку шрамам, пока порезы не заживут. По состоянию рубцов можно уже будет сказать, что делать, чтобы от них избавиться.

Брок замер.

— Хочешь сказать, она прошла через всю эту боль, чуть не умерла и ей все равно придется жить с напоминанием о том, что с ней случилось? — тихо спросил он.

Хансен положил руку Броку на плечо. Я была впечатлена его храбростью, Брок выглядел так, словно собирался обрушить на него всю свою мощь.

— Жаль, что я не могу сказать тебе больше, брат. Это не совсем моя специальность. Но придется подождать и посмотреть, — его голос звучал мрачно, и он казался расстроенным.

Брок мгновение пристально смотрел на него, затем натянуто кивнул.

— Хорошо, теперь, когда я уверен, что ты идешь на поправку, я могу доложить об этом кое-каким серьезно дерганым мужикам, — пошутил Хансен, снова посмотрев на меня. — Ты всех здорово напугала, красавица. Ты боец.

Он подмигнул мне.

Я наградила его улыбкой.

Он повернулся к Броку, который выглядел недовольным нашим коротким обменом любезностями.

— Через пять минут собираемся в «церкви», брат.

Брок не ответил, вместо этого посмотрел на меня, и если бы я стояла, то уверена, упала бы от величины беспокойства и эмоций в его взгляде.

Хансен уловил это.

— С ней все будет в порядке, брат, в любую минуту придет Мейси с завтраком и ноутбуком, полным фильмов, книг и прочего дерьма.

Брок подошел к кровати.

— Ты съешь все, что будет на гребаной тарелке, и я не хочу, чтобы ты вставала с этой кровати, — приказал он.

Все теплые и туманные чувства, которые я испытывала к его любящему взгляду, исчезли в клубах дыма.