Огненная кровь. Том 1

Посмотри на меня… Посмотри…

Будто кто-то внутри шептал ей эти слова. Не кто-то… Она знала кто.

И что-то ужасное должно было случиться прямо сейчас…

— Теперь вы жених и невеста, — произнёс Гасьярд, — Себастьян, можешь поцеловать Иррис.

Дышать было нечем — подземная река заполнила лёгкие, не давая выдохнуть, голова стала совсем пустой…

Сейчас они все умрут…

Иррис вспомнила, как молния ударила в сосну прямо у неё над головой, и тогда она испытывала что-то похожее, только гораздо… тысячу крат слабее.

Посмотри на меня…

И она посмотрела. Взглядом, полным мольбы, отчаянья и страха…

Рука Себастьяна легла ей на талию, а другая на плечо, и его губы коснулись её губ, но это было почти, как во сне. Она ничего не почувствовала и не смогла ответить на поцелуй, ощущая только, как веретено вокруг неё превращается в смерч…

Пол задрожал под ногами, мир закачался, она увидела сводчатый потолок в мозаике красных львов и золотых лилий, что-то прогремело, словно гроза, но это этот звук пришёл уже издалека, а потом мир погас.

Глава 12. Семейная идиллия

— …Иррис, милая? — чьи-то тёплые пальцы коснулись её лица…

Она открыла глаза.

Себастьян.

И она лежит на кушетке, а он рядом, совсем близко, стоит одним коленом на полу, гладит её лоб и смотрит с тревогой.

— Ты напугала нас! Выпей воды, — он помог ей сесть, протянул бокал и она выпила.

Улыбнулась ему чуть заметной улыбкой.

— Спасибо.

Сознание медленно возвращалось.

Что с ней произошло?

— Это всё факелы и можжевельник. Слишком много их на галерее. Тебе, наверное, непривычен их дым, — Себастьян сел рядом и взял её за руку, — как ты?

— Мне… уже лучше, — она снова попыталась улыбнуться, — да, наверное, это и правда дым.

Веретено исчезло, и смерч, и поток внутри неё, и голова больше не кружилась, и не было тревоги.

— Боги благословили наш союз, — Себастьян улыбнулся в ответ, накрыл рукой её ладонь, переплетя их пальцы, и глаза его сияли, — Грозовая гора проснулась.

— Грозовая гора? Что это? — спросила Иррис и почувствовала, как его прикосновение успокаивает её.

— Наша священная гора. Вулкан, — Себастьян накрыл их руки другой ладонью, — он спал больше сотни лет. А теперь вот он проснулся как раз в момент нашей помолвки, и это значит — силы возвращаются в наш прайд. Это очень хороший знак, Иррис. Очень! Значит, отец не ошибся, наш союз… это надежда. Надежда на то, что ты и я — мы можем возродить былое величие Стрижей. И… хотя, ещё не закончился траур, но отец, думаю, был бы этому рад, и даже, скорее всего, он именно так бы и сделал… Я хочу устроить праздник по этому поводу, бал. Наверное, завтра.

В голосе Себастьяна она услышала радость.

— Сможешь подойти к окну?

Иррис видела, как он взволнован тем, что произошло. И, наверное, это и правда было что-то очень важное для него. Для них всех.

— Смогу.

Он помог ей подняться, подвёл к окну, прикрытому бархатной портьерой, и отдёрнул её, указывая на горизонт:

— Видишь?

Там, где бухта заканчивалась обрывистой скалой, за ней вдалеке над конусовидной вершиной горы курилась слабая струйка дыма.

— Это она — Грозовая гора. Она ожила, и это просто чудо.

Иррис смотрела туда, куда указывала рука Себастьяна, и к ней наконец-то вернулась ясность мысли, а вместе с ней и страх.

Что это такое было с ней? Что за опасность она ощущала? Может быть, она почувствовала пробуждение этой горы?

— Ты говорил мне про то, что я — Поток. Я ощутила его сегодня, — произнесла Иррис негромко, разглядывая священную гору, — он проходил через меня, словно река, когда Гасьярд читал обрядовые слова.

Себастьян посмотрел на неё и тепло улыбнулся:

— Это прекрасно, так и должно быть, — поднёс её руку к губам и поцеловал нежным поцелуем, — а теперь идём, нас ждёт торжественный обед.

— Послушай, — она смутилась, отвела взгляд и, собравшись с духом, произнесла, — мне нужно кое-что рассказать тебе…

— Себастьян! Вот вы где! — в дверях появилась тётя Эверинн. — Стол накрыт, гости ждут. Иррис, надеюсь, тебе уже лучше? Мы так волновались! Слуги, кажется, налили слишком много масла в жаровни!

— Да, спасибо, — ответила Иррис, надеясь, что Эверинн сейчас уйдёт, и ей удастся поговорить об Альберте с Себастьяном наедине.

Она решила рассказать ему всё. Всё, как есть, потому что это… это будет правильно. Про нападение, встречу с Альбертом, про лечение и праздник вина. И даже про его поцелуй.

Взгляд Альберта, которым он смотрел на неё сегодня на церемонии, не оставил ей выбора. Если это расскажет он — как она будет выглядеть в глазах своего жениха? Что он о ней подумает? Невеста, которая пляшет фривольные танцы в чане с виноградом, целуется с незнакомцами, да ещё и утаивает это всё!

И это было ужасно. Ей было нестерпимо стыдно, и она даже не знала точно, за что именно.

Но Эверинн уходить не собиралась, она взяла Себастьяна под руку и указала на двери:

— Идёмте, все уже собрались. Ждём только вас.

— Твой разговор переживёт этот обед? — спросил Себастьян с улыбкой. — Позже мы поговорим обязательно, а сейчас я должен сказать речь, все ждут.

— Да, конечно, — тихо произнесла Иррис, в душе радуясь этой небольшой отсрочке.

Она, пожалуй, как раз соберётся с мыслями, и обдумает, как лучше всё это сказать. Это всего лишь обед, а что может случиться за столом? Она сядет подальше от Альберта, не будет с ним говорить, и не станет на него смотреть…

Себастьян подал дамам руки и они направились в Красный зал.

Как успела заметить Иррис, всё торжественное в прайде Стрижей сопровождал красный цвет.

Вот и Красный зал заслужил своё название не за просто так. Купол в форме огненного цветка спускался к полу изящными витыми колоннами, воздушные арки украшала роспись из алых роз, и даже пол был из кроваво-красного мрамора с прожилками золота. В центре зала стоял огромный круглый стол, который слуги уже накрыли для торжественного обеда. У окон, выходивших на Грозовую гору, собрались гости, и когда Себастьян, Иррис и Эверинн вошли в зал, они как раз обсуждали ту самую тонкую струйку дыма, что курилась над полупрозрачным кольцом лёгких облаков.