Огненная кровь

– Так и быть. Но я еще посмотрю, что у вас там стучит в котле!

На лице ведуньи отразилось удивление, смешанное с раздражением.

– А вот этого делать нельзя! Мы же хотим видеть Оксану живой и здоровой, да и себя заодно? – Она отошла. – Все, некогда теперь. Стой спокойно, иначе я собьюсь, и тогда последствия будут на твоей совести, детонька.

Милада замерла. Последствия?

Рябинушка между тем забормотала себе под нос и трижды обошла котел против часовой стрелки. Что-то изменилось.

Милада завертела головой, высматривая, что именно. Наконец до нее дошло: пламя свечей, стоящих вокруг котла, стало черным. И при этом невероятным образом оно давало желтоватое свечение. Милада поморгала, пытаясь одновременно понять это и вспомнить, существует ли в природе вещество, имеющее в спектре черный цвет. В спектре вроде вообще нет черного… Ну и какого черта! Свечи явно колдовские, а чего ты хотела, дура московская?

Девушка удивлено обвела глазами комнату, не совсем понимая, ее это мысль или же кого-то из присутствующих. Оборотни скалились белозубыми улыбками, глядя на нее. Какие же они одинаковые, подумала она. Словно в глазах двоится.

Рябинушка между тем взяла одну из свечей и поднесла черное пламя к зеленым струйкам огня, выбивающимся их отверстий в крышке. В тот же миг котел превратился в ослепительный факел. Зеленое пламя с гулом вырывалось из крышки, словно из огромной газовой горелки. Ровный столб огня уперся в потолок. Тени прыгнули по стенам и затрепетали по углам землянки. Рябинушка подвела обнаженную Оксанку к котлу. Девушка вступила на лесенку, один из оборотней встал рядом и подал ей руку. Оксанка поднялась по ступенькам и встала на краю крышки, в каких-то сантиметрах от ревущего пламени. Воздух, разгоняемый огнем, развевал ее длинные волосы. Милада ни к селу, ни к городу подумала вдруг, как же красива подруга. Она посмотрела на потолок. Факел огня упирался прямо в закопченную балку, но никаких признаков того, что дерево готово воспламениться, не было. Милада немного расслабилась.

В этот момент Оксанка повернулась и посмотрела ей в глаза. У девушки сжалось сердце. Она вдруг почувствовала абсолютную уверенность, что сейчас потеряет подругу. Милада забыла про все и крикнула:

– Нет!

Но Оксанка отвернулась и шагнула прямо в пламя.

Милада зажмурилась, не в силах смотреть на гибель подруги. Слезы сами хлынули из глаз. Она ждала крика. И звука падения тела.

Ничего не произошло. Милада открыла глаза.

Потом вытаращила.

Оксанка стояла в столбе пламени, медленно поводя вокруг себя руками. Потом она повернула к Миладе восторженное лицо, не в силах вымолвить ни слова. Огонь обвивал ее тело, словно живой, дробясь на струи, протекающие между пальцами.

Милада встретилась взглядом с Рябинушкой и, почувствовав, что оцепенение спало полностью, несмело приблизилась к котлу, не веря своим глазам разглядывая Оксанку. Сказать, что она была потрясена – ничего не сказать. Происходящее просто не укладывалось в рамки реальности! Может быть, это иллюзия? Но девушка явно ощущала исходивший от котла и пламени жар, глаза резал яркий зеленоватый свет. Оксанка крутанулась на месте. Длинные волосы взметнулись, закрутив пламя в спираль.

– Невероятно, да? – воскликнула она. – Огонь меня даже не касается!

– Просто не имеет власти над тобой, – раздался спокойный голос Рябинушки. Маленькая ведьма подошла к Миладе и посмотрела на нее. – Теперь ты видишь, что я была права?

– Нет, – упрямо ответила Милада, – у меня нет доказательств, что все прошло так, как вы задумывали. Может, это вообще случайность, которой никто не ожидал. Может, нам всем просто повезло? А могло и не повезти…

– Упрямица! – топнула ногой женщина. – Это подтверждение моим предположениям насчет колдовского дара у Оксаны. Я была права, подозревая в ней прирожденную ведунью!

– Почему я во все это должна поверить? – возмущенно спросила Милада. – Одно дело на словах все это, и совсем другое, когда живого человека в огонь…

Милада осеклась под взглядом Оксанки. Между тем Рябинушка подала ее подруге короткий нож. Девушка быстро рассекла себе палец, из которого брызнула кровь и стряхнула рубиновые капли в огонь. Кровь зашипела на раскаленной крышке котла. Он затрясся, из-за стенок раздался многоголосый рев, Языки пламени свернулись вокруг Оксаны огненными спиралями, сжимаясь и разжимаясь, пульсируя, словно живые.

Подруга в восторге завопила что-то нечленораздельное. У Милады отлегло от сердца. Один из близнецов протянул Оксанке руку. Девушка взглянула на Рябинушку. Женщина кивнула, и Оксанка медленно спустилась с котла.

– Теперь ты, – сказала Миладе Рябинушка.

– В смысле? – не поняла Милада.

– Твоя очередь.

– Что?! Вы шутите? Хотите убрать свидетеля?

Рябинушка устало вздохнула и раздраженно сказала:

– Детонька, ты дура, али как? Или меня за дуру держишь? Какой ты к чертям собачьим свидетель? Чего свидетель? Внучка моя жива – здорова. А что до остального… Да не поверит тебе никто. За психа сойдешь.

Милада закусила губу, понимая правоту этих грубых слов. Но в силу природного упрямства ей ужасно хотелось найти, за что зацепиться.

– Оборотни… – неуверенно произнесла она.

– Сироты, – немедленно откликнулась Рябинушка, – а я их официальный опекун. Это если их за людей посчитать. А волками – так вовек не дознаются.

– У нас есть паспорта! – вставил Рах. Ткнул себя пальцем в волосатую грудь и улыбнулся. – Роман Волков. – Указал на брата. – Владимир Волков.

– Как оригинально! – съехидничала Милада.

– Не умничай, – не осталась в долгу ведьма. Потом глубоко вздохнула и видимым усилием взяла себя в руки. – Послушай меня, Милада. Неважно, что ты себе напридумывала и почему я терплю все это. Да, я понимаю, ты попала в нетипичную обстановку и стала свидетелем нетипичного зрелища. Но я считаю, что ты непременно должна пройти ритуал. Потому что я не сомневаюсь, что у тебя тоже есть колдовской дар.

У Милады отвисла челюсть.

– Ух ты! И что, интересно, внушило вам такую потрясающую мысль?

– Ты никогда не замечала за собой ничего необычного? Что-то происходило, чего ты очень хотела… Или ты слышала либо угадывала мысли и действия другого человека? Дети плакали, если смотрела им в глаза?

– Ничего, – твердо ответила Милада. – Все, чего хотела – добивалась сама. Дети, если пристально смотреть, так и так заплачут.

– Ты почувствовала наговор от чужих людей, это тот якобы обруч, который ты чувствуешь на голове. Наговор мощный, для внучки я открыла проход, а ты вообще не должна была попасть в дом, сознание потерять, например. Тебя не берет до конца наведенное мной окостенение, а должно, я вообще-то не из слабаков.