Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

***

Сегодня рано утром она поднялась со своего одинокого ложа, на котором всю ночь блуждала от обольстительно-тревожных снов к печальной яви. Он здесь, он совсем рядом, а они не вместе. Всему причиной эти опутывающие монархов по рукам и ногам дворцовые этикеты.

После ночи развлечений, когда все придворные и гости заняли множество пустующих покоев, дядя Калеб призвал её к себе и заговорил с явно недовольным видом:

— Я всё понимаю, но прошу тебя: не теряй головы у всех на виду.

Царица Савская изумилась:

— В чём я провинилась?!

— Послушай,

это же не раб-любовник. Это царь Израильский, и он не тот юноша, с которым ты встречалась недолго десять лет назад. Он монарх, понятно? Могущественный и влиятельный. Я не могу даже ему препятствовать в проезде через мою землю, хотя не знаю толком, что он здесь ищет. Найди Соломон тут новую золотую жилу, так будет беспрепятственно возить золото мимо нашего дворца — себе на пользу, мне на разорение.

— Какое это имеет отношение ко мне? — холодно спросила царица Савская, отказываясь от угощения.

— Ты моя племянница. — ответил Калеб, с досадой делая знак, чтобы рабы удалились. — Всё, что ты делаешь здесь, касается меня.

— А Лилит ты тоже стал бы читать наставления?

— Лилит! — покачал он головой. — Лилит внешне соблюдала все приличия. И она вполне могла опутать царя Израильского колдовством и подчинить его себе, а, значит, и мне. Ты же ластишься к нему, как одалиска. Чего ты хочешь, на что надеешься? Что он через столько лет вспомнит одну ночь, которую ты провела с ним? У него тысячи наложниц.

Она сидела и смотрела на дядю, а в душе рождалось тяжкое чувство, как будто она проснулась, как нынче, ото сна, и увидала пустоту вокруг себя. Меж тем он продолжал, не понимая её молчания:

— У монархов тысячи забот, они не могут взять, как ты, и бросить ради прихоти свою страну. Если бы желал он, то ещё десять лет назад объявил бы тебя своей женой. Поставил бы над всеми, дал бы власть — вот тогда бы ты имела значимость. А так — просто царственная потаскушка.

— Я не давала повода так оскорблять меня.

— Я не за себя говорю, а за молву. Ты вредишь мне, Македа, ты делаешь меня причастником разврата. Иди, возьми моих рабов и хоть до смерти загоняй их всех в постели, но не тронь царя. Неужели ты не видишь: он не ищет встречи.

— Хорошего ты мнения обо мне. — вскипев от негодования, произнесла царица. Она встала и выпрямилась перед дядей.

— Давай так. — миролюбиво заговорил тот, — Сегодня ты не трогаешь его, потому что сегодня будет охота. А завтра, когда он уедет, ты объявишь, что тоже уезжаешь к себе в Сабею, а там делай, что хочешь.

— Он скоро уезжает?! Мне ничего об этом не известно. Я думала, торжества продлятся ещё неделю!

— Вот видишь, ты не знаешь, что он поторопил меня и собирается скорее покинуть мой дворец. Так что, не ты есть цель его путешествия, иначе он отправился к тебе в Мариб. Что ему препятствовало?

В самом деле — что?

Царица летела дворцовыми переходами, стуча лёгкими каблучками.

— К царю нельзя. — преградили ей стражники. — Он молится своему единому Богу.

Она так и отпрянула. К нему нельзя! Холодное чувство подозрения зашевелилось в её душе. Неужели в том, что говорил дядя, есть правда? Калеб не заблуждался: будучи монархом, он прекрасно знал, как обстоят дела, и пытался остановить её от опрометчивого шага!

— Я приду позже. — бросила она, удаляясь

прочь и сгорая от стыда под взглядами стражников, которые и сами трусили, не представляя, наверно, как они буду оборонять священную молитву Соломона от посягательств этой беспутной бабы.

Оказавшись у себя в покоях, она стала свидетельницей тихого переполоха: служанки бегали на цыпочках с тряпками в руках.

— Царица Шеба, вот твой наряд для охоты. — с поклонами ей стали подсовывать всё то, что ей не нравилось. Неужели развратная Лилит носила такие целомудренные платья? Царице не хотелось выглядеть слишком скромно.

Маргарет сама решила отыскать подходящий случаю наряд и среди множества вещей отыскала то, в чём будет выглядеть, как легендарная царица амазонок. Не доставало только подходящего головного убора, чтобы завершить образ воинственной правительницы, какой она была когда-то. О. эта пустынная охота на львов! Некогда она сама возглавляла эти выезды! Тогда у неё были такие одежды для охоты! Но не одевать же диадему для такого случая!

— Идите к моему дяде и отыщите в его сокровищнице какой-нибудь шлем с плюмажем. — распорядилась царица, а сама решила ещё раз войти к Соломону. Если её попробуют остановить, она прикончит наглецов!

Откинув небрежно копья стражников, она вошла в покои царя, когда того собирали к выезду. Он был уже почти одет в багряные одежды воинского покроя, и теперь постельничие закрепляли на его плечах детали доспехов.

При виде фигуры Соломона, стоящей в лучах света, что проникали в окна, она почувствовала волнение — так он был хорош. Никакие самые искусные резчики и живописцы не передадут стройности этого стана, затянутого в плотную одежду. Широкие оплечья делали его ещё стройнее, а пояс со множеством длинных висячих звеньев красного золота и рубинов подчёркивал это впечатление.

Сделав жест рукой, царица прогнала всех и осталась с царём наедине.

— Я сама помогу тебе одеться. — произнесла она, приближаясь к нему.

Он обернулся через плечо и увидал её. Глаза его словно воссияли, но лицо сохраняло царственную невозмутимость.

Они были одного роста и, когда царица подошла и положила руку на его плечо, чтобы пристегнуть деталь костюма, он положил на её пальцы свою узкую ладонь в перстнях. Ничего не говоря, он смотрел своим таинственно-волнующим взглядом и молчал, словно ждал слов от неё. Годы отняли у него юношескую непосредственность и простоту. Теперь это был зрелый мужчина, много повидавший и много испытавший. Их сближение происходило с трудом, словно груз разлуки, которого ещё вчера царица не ощущала столь отчётливо, теперь пропастью пролёг между ними.

Внезапно сердце Маргарет пронзило болью при мысли, как много одалисок, наложниц и жён прошло меж тем и этим днём, когда всё это не было столь важно.

— Лишь ты одна, Маргит. — назвал он её этим тайным именем, которое лишь одному ему было известно.

Маргит — волшебный пароль, который делал явью всё, что было между ними! Он сохранил его! Теперь царица Савская окончательно вернулась в свой мир, теперь завеса неуверенности и сомнений исчезла. Она не просто красивая женщина, одна из многих, которые попадались Соломону на пути, она — Маргит!

Поделиться с друзьями: