Огненные слёзы

Юта посмотрела на Бабли. Он взялся разбинтовывать её руку, поэтому стоял на коленях возле дивана.

— Я всё ему рассказал, — буркнул он. — Сол тоже в опасности, раз приютил нас, так что он имеет право знать.

Сол облокотился спиной о столешницу на кухне. Юта подумала о том, сколько ещё человек должно оказаться под ударом, чтобы спасти её.

— Я всё улажу. Завтра я пойду в библиотеку, найду нормативы по уровню песка, про которые говорил мэр. Это наша лучшая зацепка.

— А потом что? Чем это поможет? Боже! — Бабли размотал бинт и увидел руку Юты.

Девушка скосила глаза вниз. Благодаря мази белые пузыри спали, но ладонь и пальцы были красными, со слезшей кожей. Странно, но боли она не чувствовала.

— Я узнаю, что хотел сообщить людям мэр. Найду доказательства того, что его убили, и разошлю материалы по всем крупнейшим газетам. Нет, я пойду прямо на телевидение, так они точно не смогут замять это дело.

— Слишком рискованно, — отозвался Сол.

Бабли был занят рукой Юты и, кажется, не слышал, что она сказала.

— Каковы шансы действительно узнать, что хотел сообщить мэр? Да и было ли что говорить? Кто знает, может, пресс-конференция и его убийство вообще не связаны. А даже если и так, какова вероятность победить этих людей? Я думаю, тебе надо идти в полицию. По крайней мере, они смогут защитить тебя.

— Не думаю, — устало вздохнула Юта. — Сегодня за мной приходили люди из полицейского управления. По крайней мере, такие у них были удостоверения. Никто не поможет мне, кроме меня самой. У меня нет выбора, кроме как сразиться с ними.

Когда Юта говорила о сражении, это не было пустыми словами. Она сражалась с самого детства: за свою независимость, за место в мире, за возможность говорить правду и доносить свою позицию до людей. Даже за право быть той, кем она хочет, и жить так, как считает нужным.

Это была древняя история, которую сама Юта предпочитала не вспоминать. Она не гордилась тем, что сделала, но по-прежнему считала, что поступила верно.

Родители Юты погибли а автокатастрофе, когда ей было одиннадцать. Она хорошо помнила, как в школу пришла женщина из комитета по опеке и забрала её прямо посреди урока, чтобы сообщить, что её родителей больше нет в живых. После этого Юта попала в интернат, а затем в приёмную семью.

Но отношения с новыми «родителями» не клеились. Девочка была слишком своевольна и считала, что ей никто не нужен: она сама может о себе позаботиться. Когда ей исполнилось двенадцать, Юта впервые сбежала из дома и провела у родителей Бабли с неделю. С тех пор она постоянно сбегала из приёмных семей, которые начали сменяться одна за другой.

Всё, чего она хотела — это чтобы ей не навязывали новых родителей, потому что они у неё уже были. Единственные, и других ей было не надо. К тому же Юта всегда была самостоятельным ребёнком и не понимала, почему ей не дают самой заботиться о себе.

А когда ей было четырнадцать, Юта сама смогла освободить себя из-под опеки одной из семей. Её очередной приёмный отец вёл нечестный бизнес: он и его партнёр крали деньги у клиентов собственной фирмы. Как-то вечером Юта услышала разговор отца по телефону и что-то заподозрила.

Она не поленилась самостоятельно изучить начальный курс экономики для поступающих в вузы. После этого Юта стала тайком от приёмных родителей изучать счета и финансы его фирмы и через некоторое время смогла разобраться в его махинациях и даже найти доказательства.

С этим Юта пошла в местную, не отличавшуюся высокими этическими стандартами газету, где охотно приняли обличительную статью. Бизнесом приёмного отца заинтересовались налоговые органы, и в результате громкого скандала его фирма понесла крупные убытки и обанкротилась.

После этого приёмные родители отказались от девочки, и новых семей, желающих её взять, не нашлось. Именно тогда Юта и увлеклась журналистикой. После первого разоблачительного материала начинающей журналисткой даже заинтересовалось одно жёлтое издание, и Юта стала писать для них.

Последние три года до совершеннолетия Юта провела в приюте. Однако, почти не появлялась там, так как практически жила в издательствах, в которых работала. А сразу по достижении восемнадцати лет они с Бабли сняли свою первую квартиру.

Так что Юте было не привыкать сражаться, и ей было плевать, как высоко стоят люди, которым она бросила вызов.

— Я должна сама разобраться с этим, — повторила журналистка. — Я найду улики и изобличу тех, кто убил мэра. У меня нет выбора.

— Это не так, — подал голос Бабли, до этого молчавший. Он закончил бинтовать руку Юты, но по-прежнему придерживал её за запястье, словно она была стеклянной и могла разбиться от неосторожного движенья. — Есть другое решение.

Бабли говорил тихо, почти шёпотом. Даже в зеленоватом освещении Юта видела, как сошли с его лица краски. Он с трудом выдавливал из себя слова, словно каждое причиняло боль.

— Шаттл, к-который з-задержали в городе. Я з-знаю од-дного парня из

с-снабжения. — Бабли замолчал, переводя дух. Юта не помнила, чтобы он когда-либо заикался так сильно.

— Он р-расказал мне, ч-что у них п-повар попал в ав-аврию. Он в р-реанимации, им н-нужен кто-то на з-замену.

Бабли поднял на Юту глаза. В них была такая тоска и такая любовь, что у девушки сжалось сердце. Она не хотела, чтобы он договаривал, но к горлу подступил ком, и она не сумела остановить его.

Бабли вздохнул, отпустил руку Юты и без запинки закончил:

— Я могу устроить тебя на шаттл.

Глава 5. Трудный выбор

В библиотеке пахло старой бумагой и пылью. Это было одно из последних зданий в городе, построенных по старым чертежам. Библиотека имела форму полусферы. Широкие лестницы соединяли этажи, которые полукругом лепились к стенам, оставляя проём посередине. Стоя в центре первого этажа можно было увидеть высоко над головой куполообразный свод крыши.

Юта нашла подшивку нормативных актов Лиатраса и устроилась за одним из дальних столов на третьем этаже. Неяркий свет настольной лампы создавал ощущение уюта, а высокие книжные стеллажи скрывали от посторонних глаз.

Вчерашняя ночь была как в тумане. Юта проснулась около семи утра от боли в обожжённой руке. Она уснула там же, где сидела вечером — на диване. Кто-то укрыл её пледом и положил под голову подушку. Юта поудобнее устроила руку и вновь закрыла глаза, но мысли обо всём случившемся крутились в голове, как сумасшедшая карусель, не давая уснуть. Юта откинула покрывало и отправилась в ванную, чтобы принять душ и окончательно проснуться.

Она стояла босыми ногами на холодном кафельном полу, раздеваясь, когда что-то выпало из заднего кармана джинс и с лязгом покатилось по полу. Юта нагнулась и подобрала с пола мобильный телефон. Спросонья девушка не могла сообразить, откуда у неё в кармане взялся чужой мобильник. Но она быстро вспомнила. Этот телефон она забрала вчера из машины своих преследователей. Он мог стать её главным оружием против этих людей. Главное понять, как и когда его лучше использовать.