Огненный адепт

Лицо Дилля вытянулось от возмущения — когда ещё он выучит этот контроль? Значит, торчать ему безвылазно в стенах Академии до морковкиного заговора. Хотя, конечно, гроссмейстер прав — Дилля самого пугала его особенность впадать в безумную ярость.

— Ну-у, — протянул король, — тогда, конечно, другое дело. Адельядо, значит орден «Красного льва» второй степени я вручу сэру Диллитону в стенах Академии. И адепту Теовульфу тоже. Скажем, через неделю.

— Это сколько угодно, Ваше Величество, — согласился первый маг.

Король подошёл к Диллю крепко пожал ему руку.

— Спасибо тебе, Дилль. За твою преданность, за бесстрашие… и за Линду. Только благодаря тебе я встретил её.

— Всегда пожалуйста, — ухмыльнулся Дилль. — Когда вас в очередной раз будут свергать, зовите меня — прогуляемся по канализации, подерёмся со стражей.

— Кстати, ты мне понадобишься — нужно будет встретиться с муарами.

— Зачем? — удивился Дилль. — Просить их не уничтожать чужаков — бессмысленно, ведь муары так устроены.

— Да пусть уничтожают кого угодно — я не собираюсь требовать от кошки не ловить мышей. Дело в другом: они ведь поддерживают клоаку верхнего Тирогиса в рабочем состоянии. Сотни лет и безо всякой помощи со стороны людей. Думаю, надо договориться с ними о поставках строительных материалов — ведь это в моих интересах, чтобы канализация и дальше работала.

Дилль изумлённо подумал, что Юловар — истинный король. У него самого, к примеру, даже мысли не мелькнуло позаботиться о состоянии канализации — а ведь это родной дом муаров, которые в некоторой степени теперь его подчинённые. Вот что значит настоящий хозяин!

— Но об этом договоримся попозже — в ближайшие дни мне будет не до муаров, — король вскочил в седло белого жеребца. — Ты уверен, что я больше ничем не могу отблагодарить тебя?

— Гунвальда вылечите, а больше ничего и не нужно.

— Ну, это я и без твоей просьбы выполню, — хмыкнул Юловар. — Мастер Ильминг, Рохмиро, по коням. Госпожа Илонна, возьмите лошадь, на которой ехала королева — не будете же вы возвращаться пешком.

Илонна поморщилась при виде дамского седла, но выполнила приказ короля. Когда четверо всадников доехали до ворот церковного двора, Дилль хлопнул себя по лбу.

— Ваше Величество! Я вспомнил, чего хочу! — заорал он.

Всадники остановились, и Дилль помчался к ним. Гроссмейстер Адельядо только головой покачал.

— Вот же непоседа. Да он контроль и за десять лет не освоит.

— Боюсь, у него не будет этих десяти лет, Ади, — послышался голос архиепископа Одборгского.

Гроссмейстер удивлённо посмотрел на него. Архиепископ выглядел осунувшимся, а руки его заметно тряслись. Наверное, это арест сказывается — всё-таки не каждый день одно из первых лиц государства подвергается гонениям и обвиняется в измене. Адельядо, который мог по пять раз на дню ругаться с архиепископом до хрипоты, тем не менее уважал его не только как грамотного руководителя важного государственного органа — церкви Единого, но и ценил, как человека, искренне преданного Ситгару. И королю, разумеется.

— Э-э, дружище, что-то ты совсем расклеился, — озабоченно сказал Адельядо. — Приходи-ка завтра в Академию, я соберу лучших врачевателей, и они живо вернут тебе бодрость духа.

— Ни врачеватели, ни даже Единый тут не помогут, — мрачно проговорил архиепископ. — Скажи-ка, ты помнишь некоего Генетта?

— Ну да, — несколько опешил гроссмейстер. — Бывший мастер-маг, ушедший в монастырь от суеты. Признан церковью Единого святым при жизни. Давно умер. А каким образом он угнетает тебя?

— Не он, а его предсказания, — вздохнул Одборг. — Точнее, одно предсказание.

Адельядо нахмурился. Генетт, уйдя в монастырь, вдруг обрёл дар пророчества. Возможно, Единый был и ни при чём — просто нерастраченная энергия мастера-мага требовала выхода и нашла его в таком необычном занятии. Но как бы то ни было, предсказания Генетта сбывались всегда. Если он говорил, что лето будет засушливым, то так оно и случалось, если он утверждал, что караван торговца не вернётся, то караван исчезал, разграбленный разбойниками. А однажды Генетт предрёк одному графу смерть от камня — так бедолага граф уехал жить в степи, где самые большие камни — это песчинки. Там и помер от камня, вделанного в рукоять меча — хватило одного удара в висок. В общем, старик был мощный.

— Не томи, говори скорее.

— В монастыре Гориэни, где Генетт провёл остаток жизни, я читал книгу его пророчеств. Это и книгой-то назвать сложно, просто братья собрали все записки Генетта в одно целое. И на одном из листов было написано предсказание, которое врезалось мне в память. Оно было настолько ужасным, что мне не хотелось верить…

— Одборг, я убью тебя, если будешь тянуть кота за хвост, — полный дурных предчувствий процедил гроссмейстер.

— Оно довольно длинное и несколько двусмысленное. Коротко говоря, Генетт предрёк гибель Ситгара в тот год, когда над Тирогисом вслед за золотым светом появится кровавый дракон.

— За золо… дракон? — плечи гроссмейстера опустились, словно на него взвалили мешок с мукой. — Свет Единого во время венчания короля и кровавый салют Дилля? Скажи, что ты это всё придумал.

— Съезди в монастырь Гориэни и прочитай сам, — безжизненным голосом ответил архиепископ. — Я так радовался, когда Единый почтил нас своим присутствием. А когда я увидел красное чудовище в небе… Ади, неужели это конец всему?

— Ну-ка, выше нос! — искусственно улыбнулся гроссмейстер. — Ты — как мальчишка-певчий, веришь всему. Помнишь точный текст пророчества?

— Не дословно, конечно, но в общих чертах. Генетт писал, что этот год будет годом великих смертей, а враги на Ситгар нападут со всех сторон. Единый откажется помогать. И что только кровавый дракон, если обретёт крылья в битвах, сможет спасти Ситгар от гибели.

— Ну, вот видишь, значит, не всё так безнадёжно, — сказал Адельядо. — Мы и без Единого справимся. Найдём этого дракона, и дело в шляпе.

— Ещё там говорилось, что средство спасения Ситгара может найти тот, кто добровольно посетит Запретный предел, — закончил архиепископ.

Гроссмейстер кашлянул. Запретный предел? Место, где произошла Величайшая битва. Место, где до сих пор сверкают магические грозы, а близко подойти к нему нельзя из-за толп бродячих мертвяков. Место, где открылся портал в мир демонов. И, наконец, место, где обретается физическая сущность Единого.

— Добровольно? И где, спрашивается, найти того болвана, кто в здравом уме по собственной воле сунется в вотчину зомби? Значит, способ избежать гибели находится в Запретном пределе?

— Понятия не имею, — пожал плечами архиепископ. — Я текст дословно не помню. Но Запретный предел точно упоминался. Надо бы ещё раз посмотреть пророчество.