Огненный крест. Книги 1 и 2

Яблони в саду были еще молодыми и тонкими, но на них было достаточное количество желто- зеленых фруктов, которые вряд ли произвели бы впечатление на Лютера Бербанка, [194] но имели прекрасную хрусткую мякоть и кисловатый вкус — великолепный антидот к сальному вкусу голубиной печени.

Сунджи определила двух своих дочерей присматривать за Джемми и, очевидно, проинструктировала их быть осторожными, указывая в сторону леса.

— Хорошо, приехал убийца медведей, — сообщила она, повернувшись ко мне и держа корзину с яблоками на бедре. — Этот медведь не говорит с нами.

194

Лютер Бёрбанк (англ. Luther Burbank; 7 марта 1849–11 апреля 1926) — американский селекционер, садовод.

— О, ага, — ответила я, глубокомысленно кивая головой. Одна из леди услужливо разъяснила, что дух медведя откликнется на призыв шамана, и охотники с ним встретятся. Учитывая цвет медведя и его злобный нрав, совершенно очевидно, что это не настоящий медведь, а некий недобрый дух, который решил проявить себя в форме медведя.

— Ага, — сказала я уже более разумно. — Джексон упоминал про Древнего Белого, он имел в виду медведя?

Другая женщина, которая назвалась английским именем Анна, удивленно рассмеялась.

— Нет, нет! Древний Белый — огонь.

С вмешательством других леди я, наконец, поняла, что огонь, будучи мощной стихией и оттого уважаемый, являлся также благословенной сущностью. Обычно к белым животным относились с уважением и рассматривали их как курьеров, несущих послание из другого мира — здесь одна или две женщины украдкой взглянули на меня — но поведение этого медведя было им непонятно.

Зная о медведе и «черном маленьком дьяволе» из рассказа Джосайи Бердсли, я могла понять их. Я не хотела вовлекать Джосайю, но осторожно упомянула, что слышала истории о чернокожем мужчине в лесу, который совершал разбойные нападения. Они слышали о нем?

«О, да», — уверили они меня, но я не должна беспокоиться. Небольшая группа черных жила «там» — кивок на противоположный конец деревни, в сторону невидимых отсюда зарослей тростника в долине. Возможно, эти люди были демонами особенно, если они прибыли с запада.

А возможно нет. Охотники из деревни обнаружили их и внимательно следили за ними в течение нескольких дней. Они сообщили, что черные люди живут бедно, одеты в обноски и не имеют хороших домов. Это не похоже на то, как должны жить уважающие себя демоны.

Однако их было слишком мало, они были слишком бедны, чтобы совершать набеги, и охотники сказали, что среди них только три женщины, довольно уродливые, которые могли быть демонами. «Черные люди никогда не подходили к деревне, — добавила одна леди, сморщив нос. — Собаки их учуяли бы». На этом беседа закончилась, и мы продолжили собирать зрелые яблоки с деревьев, а маленькие девочки подбирали с земли паданцы.

Домой мы вернулись после полудня, усталые, загорелые и пахнущие яблоками, и обнаружили, что охотники вернулись.

— Четыре опоссума, восемнадцать кроликов и девять белок, — сообщил Джейми, утирая влажной тряпкой лицо и руки. — Мы видели множество птиц, но не стреляли их, кроме ястреба, который был нужен Джорду Гисту для перьев.

Лицо Джейми обветрилось, нос покраснел от солнца, но он был очень весел.

— И Брианна, благослови ее Господь, убила прекрасного лося прямо на другой стороне ручья. Она попала в грудь и сама завалила его и перерезала горло, хотя это было рискованно, животное все еще дергалось.

— О, хорошо, — без особого воодушевления сказала я, представляя себе острые копыта и смертельные рога в непосредственной близости от моей дочери.

— Не беспокойся, сассенах, — сказал он, заметив мою тревогу. — Я ее хорошо научил. Она зашла сзади.

— О, хорошо, — произнесла я несколько желчно. — Полагаю, охотники были впечатлены.

— Очень, — жизнерадостно подтвердил он. — Ты знаешь, сассенах, что чероки разрешают женщинам воевать и охотиться? Не так уж часто, — добавил он, — но время от времени какая-нибудь дама становится, как они называют, «боевой женщиной». И тогда мужчины следуют за ней.

— Очень интересно, — произнесла я, пытаясь проигнорировать видение Брианны, возглавляющей военный набег чероки. — Врожденное, я полагаю.

— Что?

— Ничего, не обращай внимания. Вы встречали каких-либо медведей, или были слишком заняты обсуждением антропологических фактов.

Он сузил глаза, глядя на меня поверх полотенца, но ответил довольно спокойно.

— Мы нашли следы медведя. Джосайя видел их. Не только наваленные кучи дерьма, но и деревья, о которые он чесался; у них в коре застрял мех. Он сказал, что у медведя есть одно или два любимых дерева, к которым он будет возвращаться снова и снова, так что если хотите убить его, то нужно расположиться возле дерева и ждать.

— Вижу, в данный момент стратегия не сработала?

— Осмелюсь сказать, сработала бы, — ответил он с усмешкой, — только это был не тот медведь. Волосы на дереве были бурыми, а не белыми.

Однако экспедиция не стала провальной. Охотники сделали большой полукруг возле деревни, заходя далеко в лес, потом отправились вниз по реке. И на мягкой почве долины возле зарослей тростника обнаружили следы.

— Джосайя сказал, что эти следы отличаются от следов медведя, мех которого мы нашли, и Цацави думает, что они те же самые, как у медведя, который убил его друга.

Логический вывод всех присутствующих экспертов состоял в том, что медведь-призрак по всей вероятности устроил свое логово в зарослях тростника. Это место было темным и прохладным в жаркое лето и изобиловало птицами и прочей мелкой дичью. В жару там могли скрываться даже олени.

— Вы не сможете проехать там верхом, да? — спросила я. Он покачал головой, вычесывая пальцами листья из своих волос.

— Нет, но там и на ногах не пройти, такие густые заросли. Мы вообще не собираемся туда идти.

План состоял в том, чтобы поджечь тростник с одной стороны и выгнать медведя на плоскую равнину с другой стороны, где его можно было легко убить. Очевидно, это был обычный охотничий прием, особенно когда тростник высыхал и легко загорался. Однако пожар также выгонит из тростников большое количество дичи, и потому в соседнюю деревню, в двадцати милях отсюда, было отправлено приглашение присоединиться к охоте. При удаче может быть набито столько дичи, что ее хватит обеим деревням на зиму, а дополнительное число охотников станет гарантией, что медведь- призрак не удерет.