Огненный лис

И вот теперь они опять сидели лицом к лицу.

— Ну-с? Так от чего волнения? Не понимаю.

— Знаете ли… Как-то отвык я от ваших шуток!

Крепыш рассмеялся, довольный собой:

— А вы, голубчик, расслабьтесь. Повода для особых переживаний нет. Мы вами, в общем-то, довольны. Пока — довольны. А все эти присказки…

Он махнул рукой:

— Пустое! Чувствуйте себя, как дома.

— Да, конечно, — выдавил улыбку Ян Карлович. — Я постараюсь.

— Вот и прекрасно, — хозяин кабинета достал из сейфа очень красивую бутылку и пару рюмок. — Что-то вы сегодня выглядите не ахти? Мне кажется, коньячек как нельзя кстати придется?

— А-а, — потер глаза посетитель. — Это я после вчерашнего… Посидели с нужным человеком.

— Похвально. Метод эффективный, потому что верный. Пьянка — она и есть пьянка: сближает… расхолаживает… Развязывает язык. Ваше здоровье!

— Спасибо! Знаете, что-то тяжеловато я теперь разные посиделки переношу. Возраст сказывается, а пить надо наравне со всеми, чтобы не заподозрили.

— Таблеточки принимайте. Помните, я вам рекомендовал?

— Помню, — вздохнул Ян Карлович, уже окончательно освоившись. Спасибо, конечно, но… Вчера вообще не подействовало, чуть не свалился под конец.

— Перенервничали, наверное?

— Не без этого.

Антон Эдуардович снова наполнил рюмки:

— Как вам мой коньяк?

— Изумительно, — не покривил душой собеседник.

— «Наполеон»!

— Да что вы? Не может быть! Я столько раз пробовал, но такого…

— Вы, голубчик, наверняка дерьмо пили. Польскую какую-нибудь подделку, или вообще… Даже там, за границей, настоящий «Наполеон» редко встретишь. А у нас? То-то!

Некоторое время Антон Эдуардович держал паузу. Потом все же поинтересовался:

— Что новенького на коммерческом поприще?

Собеседник насторожился:

— Да так, ничего серьезного… Спрос падает, предложение растет.

— Я не об этом. Ваши лично финансовые успехи меня, откровенно говоря, волнуют мало.

— Извините, — сглотнул слюну Ян Карлович. — Я просто сразу не сообразил.

— Ну что вы, голубчик, опять? Зачем? Я же сказал — расслабьтесь. Расслабьтесь! Мы же друзья.

— Да, друзья. — Толстяк собрался с мыслями:

— Значит, так… Прошло все удачно. Договор у Пиккельмана, а тот своего не упустит.

— Рогов сможет рассчитаться за товар?

— Вряд ли. Откуда у него деньги возьмутся? Покрышки эти сраные после постановления об автоимпорте и милицейских рейдов вообще никто не берет, даже даром.

— Вот и отлично. Отлично…

Антон Эдуардович запустил руку в ящик письменного стола и положил перед собеседником лист бумаги:

— Читайте!

По мере изучения машинописного текста лицо толстяка покрывалось мелкими бисеринками пота.

— Антон Эдуардович…

— Что скажете?

Посетитель помешкал, собрался с силами и робко залепетал:

— Но Антон Эдуардович… Мне кажется, по отношению к Виктору это не совсем… Это преступно, в конце концов! И подло… Он ведь…

— Демагогия, — пожал плечами хозяин кабинета. — Вот, выпейте еще. Полегчает! И учтите — это не повод для обсуждения.

Он ткнул пальцем в лист:

— Это инструкция, и её выполнять надо. Понятно?

Толстяк молчал, поэтому крепышу пришлось повторить:

— Понятно?

— Понятно…

«Послать бы гада куда подальше, — думалось тем временем Яну Карловичу. — Плевать, что там на таможне было! Лет-то сколько уже… Все! В архив списано. Время сейчас, слава Богу, не то».

— Время то же, — словно читая мысли человека напротив жестко произнес Антон Эдуардович. — Никто не забыт, ничто не забыто! Надеюсь, слышал такой девиз? И потом… Раньше надо было думать насчет дружеских чувств. Что, к примеру, скажет Рогов, если все узнает?

— Хорошо. Я понял.

«Знать бы, кто меня тогда, на парходе, продал… Удавил бы гада! За все бы отыгрался».

— Ну-ну, зачем же так? Успокойтесь, — нежно похлопал Яна Карловича по спинке собеседник.

— Воды, если можно…

— Конечно. — Хозяин кабинета наполнил и подал стакан:

— Не стоит воспринимать все так остро! Кстати, чуть не забыл… Это вам. На оперативные расходы.

Перед носом у посетителя возникло несколько купюр среднего достоинства. Сумма по Карлиным меркам смешная, но отказываться было не в его правилах:

— Расписку писать?

— Как обычно.

Когда с формальностями покончили, толстяк решился:

— Простите, а просьбочку личную можно?

— Разумеется!

Ян Карлович собрался с мыслями:

— Я хотел бы в конце месяца опять в Голландию… на пару дней.

— Хорошо, нет проблем.

— Помогите сделать разрешение на ввоз оружия?

Хозяин нахмурился и убрал руку с телефонной трубки:

— Какое? В каком количестве?

— Да ни в каком, собственно… Так, для себя — газовый пистолет и, может быть, ружьишко помповое.

Крепыш поморщился, хотя и с некоторым облегчением:

— Послушай, Ян Карлович! Не морочь голову. Я думал, что-то серьезное, а с такой ерундой… Ладно, вот телефон человека из милицейского отдела по лицензиям. Скажешь, что от меня — он все оформит. Да ещё и посоветует, что где выбрать подешевле!

Распрощавшись с хозяином и сдав куда положено отмеченный пропуск, Карла вышел из Большого Дома.

— Посоветует… посоветует… — бормотал он себе под нос, переходя Литейный. — Точно! Вот, значит, как…

Догадка кипящим молоком ошпарила мозг.

Ну как же он сразу-то не понял, ещё тогда? Конечно! Кто посоветовал тот и сдал.

Ян Карлович вспомнил тот злополучный выход на «Неделине», туманный причал Морского вокзала и пограничника Пашку Ройтмана. Приятель украдкой, за трапом разливает в пластмассовые стаканчики ром «Негро»… Со скорого Пашкиного дембеля разговор переходит на предстоящий рейс, на то, какие сейчас олухи на таможне — ни видео, ни радиоаппаратуру не досматривают. Вези чего хочешь! Лучшего тайника не придумать.

Он тогда, помнится, пообещал: если что — так и поступит!