Огненный лис

Большое дело — мода. Несколько лет назад человек в наушниках посреди оживленной улицы вызвал бы законное недоумение прохожих и милиции. А сейчас, когда чуть ли не каждый второй горожанин не расстается с кассетным плэйером-«дебильником» ни днем, ни ночью — почему бы водителю средних лет не скоротать время ожидания под какой-нибудь «Сплин» или песенки Шуфутинского?

Для полной натуральности требовалось только время от времени потряхивать головой в такт несуществующей музыке и делать лицо попроще.

Курьев терпеливо вслушивался в стоны и поцелуи, доносящиеся из динамика. Квартиру обложили ещё до его возвращения с водной прогулки на форты — у Болотова вполне хватило людей и средств для того, чтобы плотно перекрыть наблюдением парадную с проходным двором.

На ближних и дальних подступах к «адресу» расположились мобильные группы резерва. Курьев знал расстановку сил и при желании мог связаться с любой из них, но пока необходимости не возникало.

Непосредственно в поле зрения находились только двое из задействованных в операции: коротко стриженый парень быковатого вида и девушка в кожаной куртке. Они сидели почти без движения, трогательно обнявшись под зонтиком, в окружении мокрых скамеек и луж уже часа полтора кроме них в скверике был только бронзовый грустный Пушкин.

Разглядывая парочку, Курьев с сожалением отметил, что молодежь в криминальных структурах подрастает хорошая, дисциплинированная, но без стиля и воображения. До настоящих профессионалов хотя бы ментовского «наружного наблюдения» ей ещё расти и расти.

Человек по прозвищу Куря припомнил сегодняшнюю встречу в офисе напротив Смольного. Ему даже толком не удалось доложить о том, что рассказал перед смертью полковник.

— Ясно, сынок… Потом! Это все потом.

— Когда?

— Сначала надо дельце одно до ума довести. Срочно!

Булыжник пребывал в каком-то необычном, несвойственном для него возбуждении, и Курьев даже подумал, что старый вор «под кайфом»:

— А где Валерий Николаевич?

Офис принадлежал одной из многочисленных то ли медицинских, то ли фармацевтических фирм Болотова, но самого хозяина на месте не было.

— Работает… Трудится!

— Он же сам меня вызвал сюда.

— Правильно сделал, — Булыжник вовсе не укололся и даже не обкурился анаши:

— Рогова повидать хочешь?

— Взяли? — Дернулся Куря.

— Нет. Но бабу, у которой он на хате переночевал, знаем.

Курьев побагровел:

— Говорит?

— Пока не спрашивали.

— Дайте мне её, с-суку!

Булыжник покачал головой — даже ему иногда становилось не по себе при взгляде в темные, чуть раскосые глаза собеседника:

— Рано. Вдруг вернется наш дружок?

Курьев потрогал шрам на щеке:

— Понятно… Где это? Куда ехать?

… Самое сложное было — дождаться, пока хозяйка выйдет из дому. Замок открыли почти мгновенно, ещё несколько минут потребовалось на то, чтобы «зарядить» квартиру техникой.

— Порядочек там? — Делая последнюю радиозакладку вполголоса спросил очкарик лет тридцати. — Раз, два, три…

— Нормально, — отозвался снизу, из машины Курьев.

Специалист захлопнул чемоданчик и вышел на лестничную площадку. Вместе с ним парадную тут же покинула группа прикрытия, состоявшая из вооруженных людей с подлинными удостоверениями федеральной спецслужбы.

С этого момента оставалось только ждать сообщений от тех, кто «вел» Дарью.

— Диспетчер! Это грузчики… — ожил вскоре динамик.

— Слушаю.

— У нас контакт. Мужчина.

— Приметы? — Курьев инстинктом охотника почувствовал близость удачи. Проверьте!

Но наблюдатели и сами уже сравнили оригинал с фотоснимком:

— Диспетчер, это он.

— Отлично. Держите плотно!

Вскоре последовало сообщение:

— Она что-то передала… Разделяются… Наши действия?

Можно было, конечно, продолжить работу одновременно по двум «обьектам», но Курьев не захотел рисковать:

— Переключайтесь.

— Понятно, диспетчер.

Рогова незаметно сопроводили до парадной:

— Дальше грузим?

— Нет, оставьте.

Когда Виктор сунул ключ в замочную скважину, на панели приборчика перед Курьевым вспыхнул рубиновый огонек. Завертелась лента магнитофона — в режиме записи и воспроизведения.

Впрочем, первая информация поступила не из квартиры, а с «точки» в соседней парадной. Наблюдатель сообщил:

— Хозяйка возвращается. Одна.

И лишь потом в наушниках раздались слова Виктора:

«Долго ты».

«Заждался? Помоги! Отнеси на кухню, пожалуйста».

… Силуэт у правого переднего окошка автомобиля Курьев увидел чуть позже, чем надо. Уверенная рука потянула дверцу к себе, и на сидение рядом с водительским опустился прилично одетый мужчина:

— Убери. Все равно бы не успел.

Курьев поморщился и снял палец со спускового крючка пистолета:

— Рискуете, Антон Эдуардович!

— Говорю: не успел бы…

— Я не об этом. — Курьев сдвинул наушники так, чтобы слышать собеседника, но при этом не пропустить что-нибудь важное из разговоров в квартире:

— Вдруг увидят нас вместе?

— Не увидят, — собеседник был спокоен:

— Болотов «трет» с азербайджанцами по поводу наркоты, Булыжник товарища Спиригайло поджидает…

— Зачем?

— Конкуренция, — пожал плечами Антон Эдуардович.

Они все понимали с полуслова — усевшийся рядом человек был такой же, как Курьев, только знал больше красивых, умных слов и носил рубашку с галстуком.

— Туда ему и дорога, старикашке…

— Ладно. Что там? — Антон Эдуардович показал на наушники:

— Только коротко. Самое главное.

Курьев доложил насчет Кременчуга, Светловодска и «Красной стрелы». Потом передал содержание разговора Виктора с Карлой.

— Все?

— Да. Если не считать, что он её уже второй раз по койке туда-сюда кувыркает. — Куря прислушался к ровному шороху в динамиках:

— Вот, закончили, вроде. Угомонились.

Антон Эдуардович понимающе осклабился:

— Тяжелое у тебя задание… Вредное для здоровья.

— Ничего. Пусть порезвится, недолго осталось!