Огненный лис

— Титан — сам знаешь, где…

— Не извольте-с беспокоиться, мадам!

Облачившись в белую курточку, он подхватил разнос и направился вдоль вагона:

— Кофий, господа… Кофий!

«Вот же болван, — усмехнулась, глядя ему вслед Дарья. — Шут гороховый! Цирк уехал — клоуны остались… Точно, мне кто-нибудь из пассажиров накатает жалобу».

А Виктор тем временем уже дернул на себя ручку пятого купе:

— Разрешите?

Дверь откатилась в сторону, и он бочком, стараясь ничего не опрокинуть, протиснулся внутрь:

— Кофе бразильский, свежезаваренный! Пьешь чашку — платишь за две!

Обитавшие в купе не слишком трезвые мужчины дружно захохотали в ответ и потянулись за чашками.

— Коньячку примешь? — Предложил один из них.

Виктор не отказался, после чего к тому же закусил протянутым бутербродом с красной икрой.

— Будьте здоровы! — Он подумал, что так вот, на холуйской вагонной должности вполне мог бы и прокормиться.

Правда, в шестом купе оптимизма у Рогова поубавилось. Реплики он повторил, но коньяка не налили, а бутерброд оказался всего лишь с колбаской.

— Тоже сойдет, — не стал привередничать Виктор.

Но в седьмом купе от кофе отказались совсем. К тому же, смерили его таким презрительно-хмурым взглядом, что Рогов предпочел побыстрее смыться:

— Извините… Пардон.

Он подошел к следующей двери:

— Прошу, кофе! Ароматный, бодрящий…

Не закончив фразу, Виктор замер в проеме с полуоткрытым ртом:

— Валерий Николаевич?

— Здравствуй, Витюша.

Отозвался не Болотов, а сидящий напротив него респектабельный господин, в котором Виктор с трудом, не сразу, но угадал авторитетного вора по кличке Булыжник.

— Неужели не узнаешь?

— Простите… — сглотнул слюну Рогов. — Богатым будете!

Булыжник усмехнулся:

— Да я и так не жалуюсь.

Виктор продолжал стоять на пороге купе — с идиотским видом, не зная, следует радоваться встрече или бежать сломя голову. В мозгу копошились обрывки мыслей:

«Как же я их на посадке не заметил? Как проскользнули-то мимо?»

— Проходи, Витюша. Садись, — распорядился Болотов.

— Да я вот, сейчас…

Рогов замешкался — и тут же почувствовал чье-то неслучайное присутствие за спиной. Скосил глаза, но различить смог только мощное плечо расположившегося сзади мужчины.

— Садись, — несколько тверже повторил Валерий Николаевич, не убирая, однако, с лица улыбку.

Виктор опустился на край одеяла:

— Спасибо.

Дверь в восьмое купе моментально захлопнулась, оставив его лицом к лицу с давними знакомыми.

— Сколько лет, сколько зим… — покачал головой Болотов.

— Значит, вот где пристроился? — Подал реплику Булыжник.

Но Валерий Николаевич уже продолжил:

— Молодец! Отличное место. Можно сказать, блатное.

В голосе его прозвучала нескрываемая ирония. Виктор хотел было что-то ответить, но не успел даже рта раскрыть — инициативу снова перехватил Булыжник:

— Что же ты, касатик? Откинулся — и думать забыл про друзей?

— С глаз долой — из сердца вон! — Вздохнул Валерий Николаевич.

— Хоть бы строчку черкнул, письмецо какое… Так, мол, и так: жив, здоров, пристроился богато, кусок хлеба имею с маслом. Готов поделиться от щедрот своих, «подогреть» братву на зоне.

Несмотря на ласковый тон Булыжника, это по воровским понятиям уже походило на «предьяву». Поэтому Виктор встрепенулся:

— Да я ведь, честно говоря…

— Конечно, честно! А как же иначе?

— Иначе нельзя, — подтвердил слова старого вора Болотов. — И брось ты чашки, в конце концов! А то в этом своем белом лапсердаке на шныря похож, даже смотреть противно.

Виктор послушно поставил поднос на столик.

«Надо же, — успел подумать он. — Земля-то тесная какая!»

— Ладно. Расслабься! Все в порядке.

— Налей ему, Булыжник. А то видишь — парень совсем закис от твоих шуточек…

Вскоре Рогов уже сидел в обнимку с Валерием Николаевичем, весело хохотал, вспоминая лагерное житье и пил дорогую водку.

Впрочем, минут через двадцать в купе постучали.

— Да, войдите!

— Прошу прощения… — На пороге стояла обеспокоенная Даша:

— Виктор? В чем дело?

— Вот, знакомых встретил… Случайно. Столько лет не виделись!

— Заходите, девушка, — предложил Булыжник. — Присоединяйтесь!

— Нет, спасибо, — Дарья, судя во всему, несколько успокоилась:

— Виктор, там комиссия по поезду идет, ревизоры. Так что…

— А он у нас посидит, — с ходу просчитал ситуацию Болотов. — Как думаете? И никаких проблем!

Такой вариант пришелся всем как нельзя кстати.

— Твоя? — Подмигнул Булыжник, когда дверь за Дашей закрылась.

— Моя, — похвастался Виктор.

— Серьезная девушка, — Болотов по-стариковски кашлянул и взял новую бутылку:

— За дам-с!

От выпитого Рогов стремительно охмелел, но чувствовал себя великолепно:

— Авторитетные вы люди. Умеете жить… Всегда умели!

— О чем ты, Витек? — Отмахнулся Валерий Николаевич. — Я человек старый, скромный, незаметный. Это вот Булыжник у нас — да!

— Смотрел по телевизору, — уважительно закивал Рогов. — И потом в газетах было…

— Бросьте, — Булыжник расплылся от удовольствия. — Не так уж много у меня заслуг! Иногда, правда, малость людям помогал — разьяснял, как надо жить правильно. А уж дальше их дело!

— Витек, да ведь и тебе грех жаловаться, — вспомнил Болотов. Фирменный поезд, солидная публика… Небось, навариваешь кое-чего поверх зарплаты?

Виктор поставил на стол недопитую стопку:

— Честно говоря, я здесь на птичьих правах. Почти случайно.

— Это как понимать? — Поднял брови Булыжник.

— Дарья, проводница… Вы видели! Вот, она просто меня с собой в поездку взяла.

— Зачем?

— Прокатиться. — Рогов сморщился, как от зубной боли:

— Вообще же, я в полной заднице. Даже говорить неохота.

— Ну, брат, — развел руками Болотов. — А мы-то уже порадоваться за тебя собрались! Мол, все в порядке у Витька — живет, жирует…

— Что стряслось? — Нахмурился Булыжник.

— Чего молчишь? Чужие мы, или кто?