Огненный Зверь

Мальчик поежился под моим взглядом, и не решился больше ничего сказать.

Владимир Петрович тоже меня похвалил:

– Это было очень красиво. Ты быстро учишься.

Я бы никогда не назвала свое обучение быстрым, мне казалось, что я очень долго пыталась постичь элементарные вещи, и Зверю приходилось мне все повторять по пять раз, но доброе слово и кошке приятно.

– Спасибо, - поблагодарила я, как-никак мнение Золотаревского для меня значило очень много, он всегда в меня верил, это я вечно подозреваю его во всех смертных грехах.

Собрание закончилось на приятной для меня ноте. Андрей пошутил, что теперь меня лучше не злить, а то могу сделать из зада обидчика запеканку. Я рассмеялась, хотя Петя, кажется, воспринял его слова всерьез и смотрел на меня с явным опасением. От этого мне стало еще смешнее.

Все разошлись по свои делам. Проходя мимо, Кирилл коснулся моей руки.

– До вечера, - прошептал он.

– А где?..
– начала было я.

– Я за тобой заеду.

Он ушел, а я осталась стоять и тупо улыбаться ему вслед, потом повернулась и отправилась в кабинет Золотаревского, чтобы получить новое задание.

Владимир Петрович уже расположился за своим столом и разбирал на нем какие-то бумаги.

– Ты вся светишься, - ничто не могло укрыться от его проницательных глаз.

Впрочем, я не скрывалась. Я счастлива, и пусть знает весь мир.

Я присела на подлокотник кресла, болтая ногой в воздухе.

– Хорошее утро, - призналась я.

Старик прищурился.

– И виновник - мой сын, я правильно понимаю?

Улыбка сама собой лезла на лицо.

– Вы же знаете, - не стала я отрицать.

– Я рад, что у вас все налаживается, - он тоже улыбнулся, потом посерьезнел: - Но не забывай, пожалуйста, то, о чем мы говорили когда-то.

– Что именно?
– я нахмурилась, мне не понравился его тон.

– Не сделай ему больно.

– Что за чушь? Я никогда не сделаю ему больно.

Но Золотаревский был предельно серьезен.

– Девочка моя, я просто хочу оградить тебя от ошибок.

– Я...
– я не понимала.
– Я не понимаю.

– Дай бог, и не поймешь.

– Послушайте, - не выдержала я.
– Если вам есть, что сказать, так скажите. Вы же сами можете оградить меня от ошибок, разве не так? Правда, я вообще не понимаю, о каких ошибках идет речь.

Но Владимир Петрович был непреклонен.

– Каждый должен иметь право на ошибки. Это источник опыта.

Я готова была рычать. Зачем он меня вообще пугал, если не собирался говорить ничего конкретного?

– То есть не скажете?
– сделала я последнюю попытку.

Золотаревский покачал головой.

– Поверь мне, если бы твоей жизни угрожала опасность, я бы сказал.

Слабое утешение, я чувствовала, как бешенство подкатывает к горлу, но усиленно его сдерживала.

– Какое задание будет на сегодня?
– спокойно спросила я.

Старик вскинул брови, удивленный, что взрыва не последовало, потом удовлетворенно кивнул.

– Полагаю, с полигоном можно повременить, - я кивнула.
– Как насчет того, чтобы дать тебе дополнительный выходной? Я вижу, у тебя планы на вечер.

Мое дурное настроение тут же пропало, я вспомнила о Кирилле, об обещанном свидании, и все стало снова хорошо.

– Отличное предложение, - я расплылась в улыбке. Мне действительно нужно было собраться. Этот вечер должен стать самым лучшим в моей жизни.

– Тогда ступай, - улыбнулся в ответ старик, его улыбка была с оттенком грусти, но я снова вошла в стадию счастья и не имела ни малейшего желания пытаться разгадать его головоломки.

"Мне кажется, все это связано с его видениями", - высказался Зверь, когда мы спускались вниз на лифте.

"Ясное дело".

"Тебе стоило прислушаться".

"Зверь, - взмолилась я.
– И ты туда же! Я в кои-то веки счаслива, по-настоящему счаслива. Давай оставим все загадки на потом. Хотя бы на завтра. Идет?"

"Мне не понравилась его улыбка, - не унимался Зверь.
– Я думаю, он не стал бы переживать из-за ерунды".

"Да прекрати, что может случится? Я затащу его сына в постель на первом свидании? Кирилл уже взрослый мальчик, и, думаю, сам разберется".

"О!
– Зверь скинул с себя серьезность.
– Уже есть планы?"

Каких только планов у меня в голове не было в этот момент, но обсуждать их я не собиралась, а потому только пробормотала:

– Отстань.

Это должен был быть самый потрясающий вечер, и я не собиралась ничему и никому позволить его испортить.

– Мой ласковый и добрый зверь...
– пела я себе под нос, просто летая по квартире.

За этот день я успела многое и была безумно благодарна Золотаревскому за то, что он меня отпустил.

Я сделала генеральную уборку, не упуская тот вариант, что после ужина мы можем приехать сюда. В конце концов, чем черт не шутит? Потом привела себя в полны порядок. Я уже давно в свободное время занималась своей квартирой, но конкретно собой - крайне редко, такого желания у меня не возникало давно. Маникюр, педикюр, эпиляция, всевозможные маски.

Я просто летала и чувствовала себя потрясающе.

Я бы даже не смогла вспомнить, когда в последний раз укладывала свои непослушные волосы в течение часа, а не сушила вниз головой и не завязывала в "хвост".

Также я извлекла на свет божий гору косметики, которой уже давно не пользовалась, перерыла весь гардероб в поисках подходящего платья, пока не нашла то, которое меня устроило: ярко-зеленое летящее на тонких бретелях. Потом еще час крутилась перед зеркалом, выбирая серьги.

Я чувствовала себя женщиной. Впервые за долгое время. Не носителем Огненного Зверя, а самой настоящей женщиной, счастливой и желанной.

К шести часам я была полностью готова. Даже меня саму восхитила девушка, которую я увидела в зеркале. Без ложной скромности, я выглядела потрясающе.

"Ну вот, - сказал Зверь.
– Я же говорил, девушки должны носить платья!"

В этот момент я была склонна с ним согласиться. Сегодня я намеривалась быть сногсшибательной. Я безумно хотела, чтобы Кириллу понравился мой внешний вид. Какой он меня видел все это время? Джинсы, кроссовки или балетки, постоянные спортивные кофты, водолазки, свитеры - словом, ничего, в чем бы я была хоть капельку женственной. Сегодня я хотела, чтобы он увидел меня с другой стороны...