Огневой контакт

Антон поднял «эфку» и усмехнулся:

– Вот что значит в армии не служить.

По-видимому, от пережитого страха охранник лишился рассудка.

– Пошел к черту. Козел! – заорал он вдруг.

Антон, не церемонясь, ткнул ему стволом пистолета в глаз. Взвыв от боли, тот попытался встать, но тут же осел на пол от удара носком тяжелого армейского ботинка в челюсть.

– Где Решетов? – зло спросил Антон, заворачивая ему руки за спину и надевая наручники.

В ответ парень лишь что-то прохрипел и сник.

– Не хочешь со мной говорить, не надо. – Антон ухмыльнулся и, сунув тому под задницу «эфку» таким образом, чтобы чека была прижата ягодицей, выдернул кольцо. – Если будешь сидеть спокойно, то, когда я вернусь, мы продолжим разговор, но если будешь ерзать… В общем, не обессудь.

Выйдя из комнаты, он обнаружил, что Ежов уже почти пришел в себя. Он сидел, привалившись к стене спиной, и массировал шею.

– Ну что, оклемался? – Антон участливо посмотрел на друга.

– Нормалек, – одними глазами улыбнулся тот.

– Давай в подвал.

Неожиданно, где-то со стороны черного хода, прогремел взрыв. Зазвенели стекла, все заволокло пылью.

– Надо торопиться. – Еж поднялся. – По-моему, Юрок дурачится.

– Дай бог.

Барабан подробно описал расположение всех помещений. Для этого они даже делали остановку, чтобы он начертил подробный план дома. Поэтому, спустившись в подвал, они сразу разыскали Регину. Она находилась в той же комнате, где накануне происходили съемки. Второй «актер», уже отыгравший свою роль в фильме ужасов по сценарию Решетова, находился здесь же. Его даже не удосужились после смерти отвязать от столба и унести. В области живота зияла страшная рана, из которой до самых колен свисали зелено-красные кишки, облепленные мухами. Стоял отвратительный запах.

Антон бросился к Регине и принялся развязывать руки. Она застонала и открыла глаза. Увидев человека в маске, вскрикнула. Спохватившись, он открыл лицо и, взяв ее на руки, вышел из злосчастной комнаты.

Прикрывая Антона, Сергей вернулся с ним на первый этаж.

– Ты давай к машине, а я… – Еж не договорил. Вскинув пистолет, он выстрелил. Пуля просвистела над плечом Филиппова. Опасаясь за жизнь Регины, которую, как ребенка, он держал на руках, Антон заскочил за спину Ежа и только после этого глянул туда, куда тот стрелял. В десяти метрах от них, оперевшись одной рукой о кадку с гигантским фикусом, стоял один из охранников. Видимо, он пришел в себя и сейчас делал попытку отработать свой хлеб до конца. Однако силы его покидали. Уже не ориентируясь в пространстве, он пытался нагнуться и поднять пистолет, лежащий у его ног. Еж подошел к нему, откинул носком ботинка «макаров», а затем, сердобольно вздохнув, обрушил на голову незадачливого паренька рукоять пистолета…

– Снимите наручники! – завопил из машины Барабан при виде Филиппова. – Мне все равно бежать некуда. Я, почитай, своих сдал.

Антон пропустил его слова мимо ушей. Прислонив Регину спиной к колесу и ласково проведя по перепачканной грязью щеке, поцеловал ее в губы.

– Не высовывайся. Я сейчас вернусь.

Ежа в фойе не было. Антон осторожно проследовал по первому этажу. Двери во всех комнатах были открыты. Видимо, здесь уже побывал Сергей.

Завернув за угол, он увидел развороченный взрывом дверной проем. Сверху донеслись голоса друзей, и Антон ринулся к лестнице.

Ежова с Саяпиным он нашел в рабочем кабинете Решетова. Они уже колдовали над огромным письменным столом, где, по словам Барабана, был тайник.

Смахнув с него письменный прибор, телефон и стопку каких-то документов, Ежов нашарил внизу едва заметный рычажок. Потянув за него, он толкнул крышку. Одна ее половина была закреплена на оси, поэтому, развернувшись на девяносто градусов, она открыла взору неглубокую нишу, в которой лежали два плоских металлических кейса.

– Где Толик? – переведя взгляд с тайника на Саяпина, спросил Антон.

– Зацепило его, – Юра зло сплюнул на пол. – Давайте хватайте все это дело – и к машине. Я его сейчас туда подтащу.

Увидев Саяпина с Филипповым, спускающихся к машине с двумя кейсами в руках, Барабан опешил.

– Мужики, лучше меня пристрелите и здесь оставьте, – он закатил глаза, – мне теперь точно не жить!

Антон вспылил:

– На твоей безмозглой башке совсем недавно красовался краповый берет элитного спецназа МВД России! В них ваши ребята сейчас гибнут в Чечне, а ты, не успев снять его, продал их с потрохами. Продал и берет, и спецназ… Куда страшнее для тебя, если они узнают, что ты переправлял деньги боевикам!

Барабан, до этого брезгливо морщась и закрывая глаза от брызг, летевших изо рта Филиппова, неожиданно замер, прекратил дергаться и широко открытыми глазами уставился на Антона:

– Какие деньги?! Да я тебя…

Антон с силой тряхнул его голову так, что тот застонал.

– А ты не понял, почему с таким остервенением Решетов ищет системные блоки? Я ведь ему предлагал за них деньги.

Барабан часто заморгал глазами:

– Так ведь…

– В них транзит, миллион баксов для «духов», – перебил его Антон.

Несколько секунд Барабан осмысливал сказанное. У него даже выступил на лбу пот. До него наконец дошло, зачем приехали чеченцы, живущие сейчас на даче шефа, как у себя дома.

– М-м, – простонал он и закрыл глаза: – Какой я мудак! Как я сразу не догадался…

Антон отпустил его и сплюнул на землю:

– Такие вот, брат, дела.

Из-за дома появился Ежов, придерживая под руку Турова. Из-под правой ключицы, сквозь бинты, наложенные поверх камуфлированной куртки, сочилась кровь.

– Куда сейчас? – Барабан вопросительно посмотрел на усевшегося рядом с ним Саяпина.

– Здесь недалеко дом отдыха, – он наморщил лоб, силясь вспомнить название. Затем махнул рукой: – Как выедешь на шоссе, налево. На сто первом километре поворот.

– Зачем дом отдыха? – простонал Туров.

– Врач там есть, – вздохнул Саяпин, покосившись на него. – Да и кейсы вскрыть не мешало бы.

– Слышь, Барабан, – Ежов толкнул его в спину. – Ты точно должен был сейчас Решетова забрать?

Тот утвердительно кивнул, одновременно выворачивая руль.

– Так куда же они подевались? – не унимался Еж. – Весь дом перевернули. Как сквозь землю провалились. Что-то ты темнишь.

– Мамой клянусь! – взорвался Барабан. – Что мне темнить. Мне теперь терять нечего. Я уже точно одной ногой в могиле.

– Ну это ты брось, – усмехнулся Саяпин. – Мы тогда, по-твоему, уже двумя?

* * *

Солнце высоко стояло над горизонтом, но лес нехотя отпускал ночную прохладу. Обогнув свою резиденцию, Мальцев и Решетов притаились недалеко от въездных ворот.