Огонь без дыма

– Тебе хоть понравился твой первый опыт? – спросил Тегрей. – Хотя ладно, можешь не отвечать. И без того вижу, что нет. И опять вернемся к Томасу. Итак, ваша связь была изначально обречена на провал. С одной стороны, самовлюбленный эгоист и тиран, которому плевать на чувства окружающих. С другой, наивная провинциалка, готовая при любом резком слове в ее адрес под землю провалиться. Если бы Томас тебя любил – то, возможно, он бы постарался как-нибудь совладать со своим характером. Был бы чуть мягче. Чуть больше внимания обращал на твои страхи. В конце концов, постарался бы раскрепостить тебя. Но тебе не повезло познакомиться с ним в самый тяжкий период жизни. Отвергнутый, бесконечно страдающий Томас… О, моя маленькая Альберта, я искренне сочувствую тебе. Представляю, как нелегко тебе пришлось. Томас решил доказать всему миру и в первую очередь неверной возлюбленной то, что прекрасно проживет и без нее. И выбрал для этого самый очевидный способ: сделал предложение тебе. Тебе, которая как две капли воды похожа внешностью на подлую изменницу, но при этом совсем другая по характеру. А потом он узнал, что доказывать, в общем-то, уже некому и нечего. Джессика мертва, следовательно, она никогда не признает ошибку и не почувствует досаду, наблюдая со стороны за его семейным счастьем. Что ему оставалось делать? Продолжать терзать тебя? Томас, при всей моей нелюбви к нему, все-таки жесткий, а не жестокий человек. Он ведь прекрасно понимает, что не сумеет сделать тебя счастливой. А именно счастья ты заслуживаешь. Ты спасла ему жизнь, рискуя при этом собственной. И я очень рад, что у Томаса хватило отваги сделать самый правильный шаг в этой ситуации.

Я выпила еще вина, больше не чувствуя вкуса напитка.

Наверное, Тегрей прав. По крайней мере, его рассуждения звучат здраво и логично. Вот только мне от этого ни капли не легче.

– Томас сказал, что устроит меня компаньонкой к какой-то своей старой знакомой, – неожиданно пожаловалась я. – У которой есть прекрасно воспитанный сын. И… И…

И предательски всхлипнула.

Было больно вспоминать, как Томас нахваливал сына леди Иреи. Неужели он не понимает, насколько мерзко это прозвучало? Как будто он пытался поскорее спровадить меня куда подальше. Мол, Альберта, надоела ты мне хуже пареной репы. Поэтому проваливай подобру-поздорову.

– Что-то подсказывает мне, что его знакомая живет не в Бриастле. – Тегрей издал смешок. – Ну Томас! Впрочем, было бы глупо ожидать от тебя другого.

Я приглушенно ахнула, внезапно осознав потаенный смысл предложения Томаса. Он хотел, чтобы я была как можно дальше от Тегрея! Получается, хотел таким незамысловатым образом меня обезопасить.

– Не беспокойся, никуда ты не уедешь, – заверил меня Тегрей. – Теперь уж точно.

– Почему ты так постоянно делаешь? – хмуро осведомилась я.

– Как – так? – с легкой ноткой удивления переспросил Тегрей.

– Только я проникаюсь к тебе каким-то подобием теплых чувств, как ты сразу же все портишь, – пояснила я. – Вот как сейчас. Ты мне угрожаешь?

– Я? – Тегрей опять хихикнул. – Угрожаю тебе? Милая моя Альберта, от всей души надеюсь, что тебе никогда не придется услышать, как я на самом деле угрожаю. Ты ведь сама не хочешь уезжать из Бриастля, верно?

Я пожала плечами. Потом неохотно кивнула.

– И это вполне разумно, – сказал Тегрей. – Кому же после такой насыщенной жизни захочется возвращаться в сонное провинциальное болото? Поэтому я помогу тебе.

Я могла бы сказать, что это звучит еще более угрожающе, но не стала. Все равно в итоге Тегрей ловко выкрутится, а я в очередной раз почувствую себя какой-то дурочкой. Даже не буду спрашивать, что он имеет в виду. Ответ мне наверняка не понравится.

– Пожалуй, мне стоит идти, – проговорила я и решительно встала, прежде поставив на подлокотник кресла опустевший бокал. – Спасибо тебе за приятную беседу, но я уже успокоилась и пришла в порядок. Поэтому…

– Поэтому мы выпьем еще вина и поболтаем, – ласково мурлыкнул Тегрей, завершив за меня фразу.

– С какой это стати? – спросила я, внутренне напрягшись.

Ну вот и неприятности начались. Вот недаром я с самого начала не хотела ехать с Тегреем! Было глупо поверить, будто он желает лишь добра мне.

– Альберта, на улице льет как из ведра. – Тегрей пожал плечами. – Неужели не слышишь? Гроза лишь набирает силу.

И он был прав. За треском поленьев в камине четко различались раскаты грома. Синеватые отблески молний, бьющие почти без остановок, подсвечивали задернутые плотные бархатные гардины.

– Я обещал, что тебя доставят к крыльцу Томаса, – продолжил Тегрей. – Но пожалей моего несчастного кучера. Не говорю уж о не менее несчастной лошади.

– Непогода может продлиться и до утра, – резко заявила я. – Я же не могу остаться здесь до утра!

– Почему не можешь? – Тегрей легкомысленно фыркнул. – Тебе приготовят комнату. И я в очередной раз даю тебе честное-пречестное слово, что не прокрадусь в нее ночью с целью обесчестить тебя. – Неожиданно подмигнул мне и добавил: – Впрочем, если ты вдруг пожелаешь пробраться украдкой в мою спальню – то я буду только рад твоему визиту.

Я зло засопела. Поразительно! Как, ну как Тегрей так легко и непринужденно заставляет меня краснеть? Даже Томасу не удавалось настолько часто меня смущать.

– Томас будет меня искать, – возразила я.

Правда, тут же осеклась, вспомнив, как усердно Томас глушил алкоголь при нашем разговоре. Боюсь, он уже давным-давно спит.

– Да неужели? – насмешливо воскликнул Тегрей. – Альберта, мы с тобой беседуем больше часа, а ливень начался уже по дороге сюда. Если бы Томас беспокоился о тебе, то давным-давно задался бы вопросом: а где, собственно, гуляет легко одетая девушка в такую непогоду?

– Он пил, когда я уходила, – негромко призналась я, силясь как-то оправдать Томаса.

Тут же замолчала, осознав, что сделала лишь хуже.

На губах Тегрея заиграла ядовитая усмешка, и он отсалютовал мне бокалом, как будто говоря – ну вот, что и требовалось доказать.

– Сядь, Альберта, – попросил он. – Я уже говорил, что не кусаюсь. Ничего с тобой страшного не произойдет, если ты побудешь у меня в гостях еще немного. Неужели тебе настолько противно мое общество?

– Почему противно? – Я тяжело вздохнула и опять опустилась в кресло. – Просто…

Замялась, не решаясь прямо высказать Тегрею все, что о нем думаю.

– Просто ты меня боишься, – завершил он за меня. – А почему, собственно? Что такого во мне ужасного? За пощечину я уже извинился и пообещал, что подобного никогда не повторится. А больше, по-моему, я тебя никак не обижал. Напротив, старался по мере сил и возможностей помогать тебе и защищать.

Я задумчиво провела подушечкой пальца по кромке бокала. Тегрей, приняв это за намек, тут же привстал и щедро плеснул мне еще.

– Я задал тебе вопрос, Альберта, – с обманчивой мягкостью прошелестел его голос. – И очень бы хотел услышать на него ответ. Говори прямо. Плакать и заламывать руки в истерике я точно не буду, что бы ни услышал.

– Ты ведь не оставишь меня в покое, – негромко сказала я. – И все твои обещания и показная забота – лишь способ отвлечь меня. Заставить потерять бдительность. Тогда, когда ты в первый раз поцеловал меня, я услышала твои мысли…

И осеклась.

Ох, Альберта, а про это точно не стоило упоминать! Кто тебя за язык тянул? Теперь Тегрей точно вытрясет из тебя всю правду.