Огонь и сталь

Девушка всхлипнула.

— Правда?..

— Конечно, правда, — облегченно вздохнул бретон, радуясь, что их ссора так быстро угасла. Он ослабил хватку на руках супруги, и Елентия, почувствовав свободу, наотмашь ударила мужа по лицу. Колдун сипло охнул больше от растерянности, чем от боли, и девушка змеей вывернулась из его рук.

— А я тебя все равно ненавижу, — выпалила она и в вихре огненных волос и мятого темно-лилового шелка выбежала из комнаты, оставив Мерцера сидеть на полу посреди комнаты.

***

На лицо дочери, унаследовавшее всю красоту ее матери, легла печать огорчения и досады, когда глаза цвета грозы остановились на Лис, сидящей на коленях у Мерцера. Девочка коротко взглянула на Довакин и резко отвернулась, прижимаясь к колдуну. Бретон заметил, как во взгляде магессы промелькнула печаль, но она надменно тряхнула волосами.

— Отец, зачем питать ее напрасными надеждами? Она только сильнее расстроится, — девушка хотела погладить ящерку по голове, но малышка дернулась и зашипела. Магесса поспешно опустила руку, за бесстрастной маской скрывая, что реакция Лис ее не обидела. Уголки губ Драконорожденной приподнялись в невеселой улыбке, — ты сильно к ней привязался.

— Она напоминает мне маленькую тебя, — сухо молвил колдун, начиная уставать от тесных объятий аргонианочки. Деметра задохнулась от возмущения, и бретон едва удержался от смеха. Оскорбленно поджав губы, она манерно отпила вино из отцовской чаши. — Такая же упрямая и своевольная.

— Неправда! Я была чудесным ребенком!

— Чудесным, избалованным и упрямым, — улыбнулся Мерцер. — Ты готова, милая? Из-за ярмарки мы итак потеряли много времени. Я должен был прибыть в Винтерхолд еще позавчера.

— Да, да, нам пора, — задумчиво кивнула девушка. Сиродильский колдун собирался было отпустить Лис, как девочка заплакала. Размазывая по щекам слезы, она всхлипывала, сотрясаясь всем тельцем. Но потом разжала руки и неуклюже слезла с колен мужчины и побрела к валяющейся на полу метле. Поникший хвостик волочился по полу, плечики вздрагивали, но она даже не обернулась. Маг взглянул на дочь, и увидел, что ее взгляд затуманился, а руки беспокойно теребят серый бархат одеяния. Он хорошо знал это выражение лица дочери — смесь решимости, обиды и колючего высокомерия. Гордо вскинув голову, она грациозно поднялась на ноги. Лис хмуро покосилась на нее, сжимая древко метлы.

— Я передумала, — произнесла магичка, и ее голос, не терпящий возражений, обрубил на полуслове всю болтовню в таверне, — я забираю Лис.

— Ч-что?! — глаза Киравы ошеломленно распахнулись, она протестующее замахала когтистыми руками. — Но как ж-же… нет, я не могу…

— Я тебя и не спрашиваю, земноводное! — отрезала Довакин. — Что, из-за денег тревожишься? Подавись своими септимами, но девочка пойдет со мной. Не позволю превратить ее в служанку! — с этими словами Деметра подхватила угрюмую Лис на руки и швырнула метлу в Тален-Джея. Черенок ударил его по чешуйчатому лбу, он зашипел, и Кирава бросилась к своему жениху. Мерцер видел, что гнев, мелькающий в глазах рептилий, кадык аргонианина ходил ходуном, клыки так и щелкали. Раздвоенный язык Киравы обвел контуры тонких чешуйчатых губ, шипастый хвост ударил ее по ноге, но кабатчица овладела собой. Оскалившись в почтительной ухмылке, она небрежно поклонилась.

— Как вам будет угодно, — просипела она, — надеюсь, мы позабудем об этом маленьком недоразумении? В следующий раз по прибытии в Рифтен, загляните к нам. Лучшая комната и ужин за счет нашей таверны, сударыня.

Магесса не соизволила ответить аргонианке. Обжигая чету ящериц надменным взглядом, она повернулась к ним спиной.

— Соберите вещи Лис да живее. И только попробуйте что-нибудь утаить, — обнажив в сердечной улыбке клыки, словно пару кинжалов, девушка пожала плечами и мелодично рассмеялась. Только глухой бы не услышал в этом смехе угрозы, — раз за какой-то день я заплатила вам столь… немало, то уж будьте порасторопнее. Не запутайтесь в собственных хвостах.

Тихие смешки показались аргонианам пощечинами. Но они привыкли к этому в стране нордов, где царит расизм. Не напялили северяне на них кандалы — и на том спасибо. Но налоги наседают с одной стороны, а Гильдия воров с другой. Во главе этого притона стоит теперь каджитка. Когда Мерсер умер, Кирава закопала под корнями старого клена изумруд во славу Хиста. Уж тот готов был живьем с них шкуры драть, а Дхан’ларасс, авось, баба благоразумная, не будет шибко лютовать. Хотя вот на днях в город приехала родственница почившей Мавен Черный Вереск. Аргонианка видела ее всего мельком, но такую породу научилась уже чуять за версту. Девица смазливая, вся такая тихая и скромная, только глазенки цвета болота туда-сюда зыркают. Кирава вернулась за прилавок, в то время как Тален-Джей поспешил на второй этаж за вещами девочки. Аргонианка проводила магессу тяжелым взглядом. Она к ребенку как к игрушке относится, забавляется, а что будет коль она ей надоест? Коротко фыркнув, Кирава принялась протирать прилавок. Не ее это дело. В конце концов, если нос совать в дела людей, то можно и без него остаться.

— Всего наилучшего, — бархатистый голос светловолосого мага пробежал хлестким электрическим разрядом по коже ящерицы. Тягучий и сладкий словно «медовая боль», самый нежный из ядов. Когти аргонианки царапнули столешницу в попытке усмирить бушующий в груди гнев, — надеюсь, вы распорядитесь деньгами с умом. Например, потратите его на приличное вино. Это же, — мужчина брезгливо поморщился, — пить невозможно.

Закрывшаяся за магами дверь таверны «Пчела и жало» заглушила разъяренное шипение Киравы.

***

— Скажи мне, горячо любимая моя дочь, сколько еще ты собираешься издеваться над ребенком? — Грзэин приветствовала хозяина тихим ржанием, и Мерцер похлопал ее по шее. — Ты уже определись, пожалуйста, оставляешь ты девочку или нет.

Недовольство отца заставило девушку капризно передернуть плечами. Лис, прижимающая к груди свою любимую куклу Шашу, продолжала хранить угрюмое молчание, но при виде Тенегрива радостно округлила глазки и рассмеялась.

— Лошадка! — ящерка зарылась мордочкой в темную гриву жеребца. — Мы ехать на лошадке?

— Конечно, — откликнулась Довакин, подсаживая ее в седло. — Я сначала хотела ее оставить, но потом соскучилась, ясно?! Мне ее не хватало, а эта хвостатая парочка превратила бы ее в бесплатную служанку.

— И кем она будет при тебе, душа моя? Она не сможет сойти за твою дочь, а в Скайриме… да что там, практически везде ящеров из Чернотопья не жалуют. Какую судьбу ты ей готовишь, оставляя у себя?

— Лучшую, нежели здесь. И более достойную, — она пощекотала подбородок Лис. Малышка, уже все простившая, потерлась носом о ладонь Драконорожденной и чихнула, едва не свалившись с коня.

— Я тоже готовил тебя для другой жизни. Ни к беготне по Северу и не к битвам с драконами. Однако, ты выбрала именно ее, — Мерцер подтянул подпругу. — Милая, подумай. Готова ли ты взять на себя такую ответственность.

— Такую ответственность?! Мне предназначено убить Алдуина, Первенца Акатоша! Думаешь, это легче, чем растить ребенка?! — голос магички едва не взлетел до визга. Кони беспокойно заплясали на месте, Тенегрив недовольно замотал головой, и Деметра резко дернула за поводья. — Хочешь сказать, я сама предпочла полезть дракону в пасть?!