Огонь Просвещения
Шрифт:
Тут горный мед, нефрит тут тертый,
И янтаря крупный кусок,
Хомяк тут дикий и проворный,
Барана жирный очень бок.
Ворвани банки тут крутые,
Дерев садовых тут кора,
Металлы всякие такие,
Металлов тяжких тут гора!
И год в котле оно кипит,
Потом аджику закопали,
Пять лет в земле она лежит
В бочонке темном герметичном,
Там изменяясь и томясь,
Затем в баллоне же отличном
В наш магазин явилась, торопясь.».
Китайцу в руки отошла аджика,
Пятьсот он фунтов за нее отдал,
And go to home, between the hotel «Nika»,
Прийдя домой, аджику он сожрал.
Какой же вкус, какие ароматы,
Мне словом то не передать,
Залил тот запах все палаты,
Из окон вырвался гулять.
Взгляни, comrade, какая муть,
Глубока цвета красота,
В том цвете все, что в свете будь,
Как хороша Аджика будет та.
Галлюцинации Бунина.
Солнце восходит из-за лесов,
Соловей уже в роще поет,
По росистой траве звук не слышен шагов,
Счастлив тот, кто в России живет.
И река у подножья холма,
Огибая его, голосит,
И пока спят спокойно дома,
Тишь такая в округе стоит.
И вдыхаю я запах земли,
И смотрю как деревья растут.
Всему миру сознаюсь в любви,
И пускай все на свете живут!
В Ароматном лежу я дыму,
Как на облаке я развалился,
Предаваясь тут морфию-сну,
Окончательно я просветлился.
Будто лодки все мысли плывут,
Святой дух в меня будто вселился,
Во все стороны мысли идут,
В духе том разум мой растворился.
В кронах ветер, гуляя, шумит,
Звучит арфой мне музыка эта,
Сквозь прохладу утра он летит,
Вобрав в звуки свои краску лета.
И камыш над прозрачной водой
Поет с волнами песню едину,
И качаясь, маня как рукой,
Славит кратку свою он годину.
И лягушки, и мыши, и все
Издают дифирамбные звуки,
Утро славит живет кто в траве,
Вырываясь из пут ночной скуки.
Массу тела я тут потерял,
Невесомым я стал, как пушинка,
И в эфире приятном летал,
Сознавая, что я лишь песчинка.
И комфорт я такой испытал,
Будто гору я с плеч моих скинул,
Наслаждаясь, я с тем изнывал,
И уж думал, что мир я покинул.
В Солнца свете уходит туман,
Время снова приблизилось дня,