Огонь в его крови

И я отвлекаюсь, как только его вес опускается на мое тело. Боже, я обожаю чувствовать его на себе. У меня перехватывает дыхание, когда он утыкается мне в шею и начинает лизать мою ключицу своим горячим шершавым языком.

‘Мы подготовим все необходимое,‘ — сообщает он мне, а его мысли — хриплые от желания. — ‘Ну а пока я нуждаюсь в моей паре.‘

— О боже, твоя пара тоже нуждается в тебе. — Я выгибаюсь против его дразнящего великолепного языка. Почему я ношу так много чертовой одежды? Из нее надо выбраться, сейчас же.

— Моя Клаудия, — говорит он вслух, тщательно произнося мое имя, и звучит это как исходящий от него жар в чистом виде.

— Боже, ну почему разговорный голос у тебя такой сексуальный? — всхлипываю я.

Он посмеивается, и этот звук грохотом отдается в его груди.

— Клаудия, — поддразнивает он снова, и его рука расстегивает пуговицу на моих джинсах. — ‘Я чувствую запах влаги между твоих ног. Ты становишься скользкой, когда я произношу твое имя’.

Я стону, откидывая голову обратно на одеяла. Что бы он ни хотел со мной сделать, я принадлежу ему. Просто услышав свое имя, произнесенным запыхавшийся шепотом, я готова сбросить трусики и пуститься в омут с головой.

Мой дракон завладел мной. Он завладел мной, и он будет меня оберегать и держать меня в безопасности.

— Клаудия, — шепчет он снова, опуская рот вниз. Его когти разрывают мою футболку, разрушая ткань. — ‘Хочу почувствовать твою кожу своей’.

Я испускаю визг, отталкивая его когти, потому что в душе я всегда останусь практичным охотником за мусором.

— Только не мою футболку! Ты хоть представляешь, как сложно найти хорошую неповрежденную одежду…

‘Ну так сними ее, да побыстрее.‘ — Он прикусывает клыками мою обнаженную кожу, глядя на меня горячим взглядом, от которого мои коленки готовы вот-вот превратиться в желе. — ‘Я хочу взобраться на тебя и погрузиться в твои сладкие глубины, моя Клаудия.‘

О, Святые угодники, я тоже этого хочу. Я стягиваю с себя остатки своей одежды, делая это настолько быстро, насколько могу. Завтра мне придется снова сшить их вместе, однако в данный момент они должны быть сняты, немедленно. Соблазнительные мысли Кэйла вызывают у меня боль глубоко внутри. Я сбрасываю свою рваную футболку, затем бюстгальтер и скидываю их с кровати. Потом плюхаюсь на спину и начинаю стягивать свои дурацкие узкие джинсы. Слишком много одежды. В этот момент мне кажется, что мне стоит стать такой же нудисткой, как и он.

Даже в то время, когда я раздеваюсь, он движется вперед, низко гортанно рыча. Его рот тянется к моей груди, он сжимает ее в руке и начинает нежно лизать возбужденный кончик.

— Боже, ты играешь нечестно! — скулю я, стягивая джинсы с щиколоток, а затем проделывая то же самое с трусиками. Все это время он продолжает покусывать и сосать мою грудь, сводя меня с ума. И вот я наконец-то голая и, обхватив его бедра ногами, прижимаю его тело к себе. Дергая, я тяну его вверх, чтобы поцеловать. Чувствуя мое желание, он прижимается к моим губам, заключая меня в глубокий сладкий поцелуй. И я в восторге — на вкус он как жар, пряности и все то, от чего я изнываю и с каждым днем все больше.

Его член трется о скользкий жар моей киски, и я стону ему в рот, когда он проводит им сквозь мои складочки, смачивая свою длину моими соками. Он трется взад-вперед до тех пор, пока я не схожу с ума от потребности и мои бедра не поднимаются, чтобы встретить его. Я не думаю ни об укусах, ни о седлах, ни о чем-то другом, за исключением ощущений, которые испытываю, когда он трется об меня. Это и самое прекрасное, что есть на всем белом свете, и самое раздражающее, потому что я хочу, чтобы он был глубоко внутри меня.

— Да, — шепчу я ему в горячий рот. — Пожалуйста. Кэйл. Я больше не боюсь.

Во мне ничего от страха не осталось — я слишком сильно изголодалась по нему.

— Клаудия, — снова мурлычет он, скользя языком по моему.

Я вздрагиваю от желания так сильно, что чуть не кончаю от его следующего скользкого толчка сквозь мои складочки.

‘Прошу тебя,‘ — посылаю ему я. — ‘Перестань мучить и просто трахни меня’.

‘Перевернись, моя пара.‘ — Его мысли собственнические, переполнены вожделением, и когда он отрывается от меня, его глаза черные от потребности. — ‘Я покажу тебе, как драконы трахают свою женщину’.

Это так невообразимо грязно.

Я… обожаю это.

Я стону, когда, повинуясь ему, переворачиваюсь на живот. Приподнимая бедра, я делаю это с тонким намеком, руками хватаясь за простыни, пока жду его прикосновений.

Это происходит мгновение позже. Его большая ладонь гладит мою задницу, лаская мои бедра и бока.

‘Так красиво, моя Клаудия. Моя пара.‘

— Кэйл, — стону я. — Я нуждаюсь в тебе.

Он тянет мои бедра вверх, пока я не встаю на колени, прижавшись щекой к матрасу.

‘Ты хочешь свою пару, Клаудия? Ты хочешь меня глубоко внутри себя?‘

— Да, — умоляю я. — Да, пожалуйста, прямо сейчас.

‘Здесь?‘ — его костяшки пальцев касаются моих влажных складок, и я испускаю вопль. Они скользят по моей коже, и я чувствую, как он касается моего клитора, снова и снова обводя его одним большим суставом. — ‘Это то, чего ты хочешь?’

Боже, это всегда так. Я издаю бессвязные мольбы, пока он обводит круги вокруг моего клитора, сводя меня с ума.

‘Покажи мне,‘ — велит он, и его рука замирает. — ‘Используй свою руку и направляй меня’.

Я задыхаюсь, когда протягиваю руку между ног и нахожу там его большую руку. Я начинаю трогать себя, гладить клитор, но он отводит мою руку в сторону.

‘Используй меня.‘

Так грязно. Так божественно. Я стону, ведя его, направляя костяшки его пальцев, чтобы легкими круговыми движениями обводить кружочки вокруг чувствительного бутона моего клитора. Я чувствую его жар, так как он прижимается к моему телу, и сочетание этого со знойными мыслями, которые он мне посылает, я вот-вот кончу, что кажется рекордным временем. Его костяшкой пальца я растираю все сильнее и быстрее, и открываю рот в безмолвном крике. Так близко. Так…

Он останавливается. Его рука отрывается. Я заглушаю вопль разочарования, который вырывается из моего горла, еще раз хватаясь за простыни.

— Кэйл, — говорю я задыхаясь. — Сукин ты сы…

В следующий момент я едва не сползаю с кровати, потому что головка его члена прижимается к моей сущности. Боже, да, так лучше. Намного лучше. Я сдвигаю бедра, раздвигая колени шире, чтобы принять его. Чтоб он мог заявить на нее права.

Он делает это одним быстрым и резким движением.

Кэйл погружается глубоко, наполняя меня с такой интенсивностью, что у меня пальцы на ногах загибаются. От неимоверных ощущений я испускаю вопль, так как удовольствие обрушивается на меня, словно лавина. От наступающего оргазма мои мышцы уже начинают сжиматься и напрягаться; внутри меня он ощущается так совершенно. Я обожаю низкое рычание, которое он издает, то, как его большое тело покрывает мое, я обожаю все. Я пульсирую от нужды, во мне не осталось воздуха. Все напряжено в ожидании, готовое вот-вот взорваться.