Огонек во мраке

— Что?! — у меня даже глаза выпучились от удивления такой новостью.

— Прости, я не могу тебе разрешить ехать к кому-то в гости. В последний день учёбы за тобой приедет машина и отвезёт, куда надо. Ты там проведёшь все две недели. — графиня резала меня без ножа словами.

— Но… зачем?! Маменька, я…

— Саша, так надо. Просто оставайся там и всё. Ты меня поняла? — в голосе Нины Фёдоровны появились металлические нотки.

Мне хотелось сказать «Нет! Пошли эти Меншиковы в задницу!» и тому подобное, но… От Нины Фёдоровны я видел только хорошее, соврать ей и уехать, или резко ответить «нет» будет как плевок ей в лицо. Юношеская кровь бурлила и требовала говорить и делать всё против старших, а здравый смысл подсказывал, что это слишком тупо.

— Хорошо, маменька. Раз вы настаиваете… — обречённо проговорил я, когда здравый смысл всё же победил.

— Хорошо, Саша. Ты как там учишься? Как экзамены?

— Я лучшая в группе!

— Прекрасно. — голос стал мягким и даже слегка гордым. — Веди себя пристойно, не влезай в неприятности. И не забудь — машина за тобой заедет после экзаменов!

— Я поняла, маменька.

— Что-то случилось? — с тревогой посмотрела на меня Юля, когда я окончил звонок.

— Не получится с тобой отпраздновать. Зачем-то Нина Фёдоровна приказала к новгородским Меншиковым на Новый год отправиться. И никуда из их особняка не выходить! Представляешь?!

— Обидно. — нахмурилась Юля. — Но, может, там тоже неплохо будет.

— Ага, конечно. — я хотел много чего добавить, но оборвал себя.

Не стоит о своём, пусть даже это весьма условно, роде правду рассказывать. Даже подругам! Они по отношению к роду посторонние, не надо им знать подноготную наших отношений.

— Ладно, давай учиться, экзамену завтра всё равно, где мы будем праздновать Новый год.

Я сидел на унитазе, когда дверь приоткрылась, и в комнату зашел Цезарь. Это не салат, это так звали пса Меншиковых. Мерзкая тварь! Невоспитанный, слюнявый, любит грызть вещи и обувь. Но он любимец здешних детишек, поэтому его терпят и всё ему прощают. А уж когда это мои вещи грызёт и слюнявит, то всем пофиг, потому что я для Меншиковых значу меньше, чем прошлогодний снег.

— Цезарь, фу! Цезарь, уйди отсюда! — я попытался выгнать пса, но куда там!

Невоспитанная собака радостно зашла, стала обнюхивать всё, особенно мои спущенные трусы и меховые штаны, завиляла хвостом. А потом мерзкая псина схватила зубами трусы и потянула на себя, задом пятясь из туалета. Благо дверь всё ещё была открыта его мощным задом.

— Цезарь, брось! Выплюнь! Оставь их! — я попытался пересилить эту псину, но я вешу тридцать восемь (а в данный момент даже грамм на триста поменьше) килограммов, а Цезарь — шестьдесят. — Брось! Брось!

Но пёс только сильнее потянул, упёрся всеми четырьмя лапами и дёрнул так, что я чуть с унитаза не слетел. Трусы затрещали, растянутые чуть ли не на метр, одна штанина слетела с ноги — и Цезарь радостно ускакал с моими кружевными защитниками задницы в пасти.

Пиздец. Просто пиздец. Я только третий день тут, а ненавижу это место всей душой!

— Ха-ха-ха, Цезарь, ты их добыл! Молодец! — снаружи донёсся радостный вопль Кости, одного из хозяев псины.

Я спрятал лицо в ладони. Он не просто их у меня украл, но ещё и своему уроду-хозяину притащил!

Быстро закончил со своими делами и вышел. В коридоре никого не было, но снаружи доносились радостные вопли. Выглянул в окно. Во внутреннем дворике поместья стояли Костя, Сергей и Акакий, сыновья главы этой ветви семьи, графа Аркадия Меншикова. Они радостно гоготали, перекидывая палками друг другу какую-то тряпку. Впрочем, не какую-то, а мои трусы. Вокруг бегал Цезарь, радостно гавкал и подпрыгивал, пытаясь пастью достать желанную добычу.

Может, я на самом деле просто умер и всё? А это — мой Ад, в котором меня заперли в загробном мире. Иначе я не могу объяснить происходящее.

Эти трое плюс две графские дочки устроили мне тут весёлую жизнь. Комната под самой крышей, в углу. При встречах такие презрительные лица, будто пьяного бомжа увидели, который ссытся сам на себя. Да ещё и то толкнут, то какую-то вот такую хрень сделают, как сейчас.

— Фу, какой-то запах гадкий… А, Сашенька, это ты! А я-то подумала! — раздался над ухом медовый голосок.

Ну да, если уж говно — так лопатой! Это Елена, одна из графских дочек. Очень утончённая особа, на пару лет старше меня. Подлянок она не устраивала, но любила подобные словесные плевки. Обычно они бродили с сестрой парочкой, но сейчас что-то Алисы не видно.

— И что же ты подумала, Леночка? — в тон ответил ей.

Хотелось, конечно, в дыню дать, сбить с ног и ногами отмудохать, но это было бы слишком жестоко для такой крохи, как я. И Нина Фёдоровна бы расстроилась, если бы я так поступил с родственницей.

— Да так… Кстати, я видела, что Цезарь нёс какие-то трусы! Ты не в курсе, где он их взял?!

— У меня украл. — я не видел смысла скрывать, трое придурков всё равно всё расскажут.

— Правда?! — усмешка Лены стала просто счастливой. — Тогда тебе срочно надо переодеться! Ходить по дому без трусов очень некультурно!

— Конечно, я уже сейчас мчусь за новыми.

— Это правильно. — Лена кивнула. — Надеюсь, больше ничего Цезарь не забрал у тебя? Иногда он бывает таким игривым!

— Что, и у тебя иногда трусы подворовывает?

— Естественно, нет! С приличными девушками такое никогда не случается! — обижено выпучила глаза девчуля.

Ага. А я, значит, не приличная девушка. Следовало ожидать.

Не ответив, я пошел в свою комнату. С этими уродами общаться — только себе настроение портить.

Комната у меня была небольшая, со скошенной крышей, угловая. Зато обе наружные стены были с большими окнами, открывая замечательный вид на Ладожское озеро, покрытое льдами и сверкающее. Полутораспальная кровать, которая для меня была почти как стадион, шкаф для вещей, стол, пара стульев, телевизор на стене — вот и всё убранство. Моим тут были вещи в шкафу да ноутбук на столе, вместе со смартфоном.

Закрыв дверь на щеколду, разделся и стал вытирать влажное тело. Увы, в этом доме приходилось быстро вытираться в душевой и одеваться, а не обматываться полотенцем, чтоб тело высохло само. Блин, даже в университете я чувствовал себя в меньшей опасности, чем здесь!

В коридоре раздались шаги, в дверь кто-то с силой ударил своей тушей, заржали несколько голосов, стук шести убегающих ног. Ну вот, как на заказ. Для обитателей этой дыры я не родственница, а так, простолюдинка, которая поселилась с ними. А как относятся к простолюдинам? Явно без пиетета!

До ужина не выходил из комнаты, изучая видео из Руин. Техника там е работает, но вот разные записывающие артефакты пашут. Но записей полных рейдов нет, не знаю, почему. Только нарезки, но даже они весьма интересны.