Ох уж эти Шелли

В общем, Алан мечтал стать великим писателем, и его в этом решительно поддерживали, но кроме всем известной мечты была и другая — маленький Милн хотел иметь семью, достойную своего великого будущего: красавицу-жену, очаровательных детей. Все они в фантазиях Милна должны были восхищаться его талантом и ходить на цыпочках в то время, когда великий литератор будет трудиться в своем красивом кабинете. Ухоженные, чистенькие детки будут воспитываться доброй, как крестная Золушки, феей, а их мама станет угощать всех в гостиной правильным английским чаем, сначала наливая в чашечки ароматные сливки, потом свежезаваренный чай и в заключение — по ложечке сахара в каждую чашку. Позавтракав, детки целуют руку матери, вежливо прощаются с отцом, и в следующий раз он встречается с ними только вечером, дабы в последний за день раз поесть со всеми вместе и благословить счастливое семейство на сон грядущий.

На первый взгляд такая мечта кажется необычной для маленького мальчика, но на самом деле ничего странного. Когда у тебя самого прекрасная семья, отчего же не пожелать себе такую же, ну, может быть, только слегка усовершенствовать имеющийся образец. Не суть.

После начальной школы Милн поступил в Вестминстерскую школу, а потом в Тринити-колледж Кембриджа, где ему привили любовь к точным наукам, но не отбили желания сделаться писателем. О том, что юный Милн пишет, очень быстро узнали учителя и студенты, и Алан начал работать в студенческой газете "Grant". Обычно он писал вместе со своим братом Кеннетом, который в то время тоже страдал писательской болезнью. Свои совместные статьи они подписывали АКМ (Алан, Кеннет Милн). Тогда же работы Алана Милна были замечены британским юмористическим журналом "Punch" ("Панч"), который пригласил юношу к сотрудничеству. В дальнейшем Милн стал постоянным автором и помощником редактора.

Писатель и война

В 1913 году в жизни Алана Александра Милна произошло знаменательное событие — он познакомился с Дороти де Селинкурт, носившей домашнее имя Дафна. Девушка была очень хороша: миниатюрная шатенка с тонкой талией, длинными ногами и веселым смехом. Но и Милн был более чем недурен — блондин с безупречной прической и васильковыми глазами, к тому же вполне обеспеченный человек и с перспективами в дальнейшем сделаться известным писателем. Вряд ли Дафна любила Алана, тем не менее она сочла эту партию интересной для себя и вышла за него замуж.

Вместе они переехали в новый, давно облюбованный Милном дом, где первым делом муж оборудовал для себя писательский кабинет. Гостиную, спальни и другие помещения по своему вкусу обставляла молодая жена.

Тем временем началась Первая мировая война. И первый сюрприз: вместо того чтобы тихо сидеть в тылу или — еще лучше — купить для себя и любимой жены билеты в какой-нибудь кругосветный круиз, муж пошел добровольцем на фронт. Алан Александр Милн служил в MI7 — пропагандистском подразделении британской разведки. Прошел всю войну и чудом выжил, потеряв всех своих боевых друзей. Позже он напишет книгу "Мир с честью", в которой будет осуждать войну. Но это произойдет еще нескоро.

Вернувшись домой, Милн не мог найти себе места в обычной, невоенной, жизни. Услышав фейерверки за окном, он падал на пол, спасаясь от бомбежки, звуки едущих по дорогам машин наводили его на мысли о дислокации вражеской техники, а жужжание мух сообщало о незахороненных человеческих останках. Жена уже не могла, как прежде, тихо подкрасться к нему со спины и закрыть лицо ладонями, так как отставник мог вообразить, что на него напал враг, и дать отпор.

Издатель требовал новых фельетонов, а в голове Алана Милна была только война и мысль, что необходимо сделать все возможное, чтобы подобный ужас никогда больше не повторился. По крайней мере, обязать все крупные страны ни при каких обстоятельствах не решать свои конфликты войной. Милн садился за работу, но то, что он писал теперь, было только о войне, только о крови и страданиях. Кто после войны мог такое печатать? Люди желали как можно скорее позабыть перенесенные ужасы, а не читать о них снова и снова. В общем, все, что делал в ту пору Милн, было никому не нужно.

Несмотря на то, что муж вернулся с фронта живым и здоровым и сразу же засел за новую книгу, Дороти этого было мало. Сказал же: "Буду великим", так будь! Она желала вращаться в высшем свете, а не сидеть целый день под дверью кабинета какого-то скучного типа, который только и делает, что стучит по клавиатуре своего "Ундервуда". Какой смысл добиться успеха на склоне лет? Нет, успех нужен прямо сейчас, пока они молоды!

Она так давила на мужа, требуя, чтобы тот перестал грустить и писать то, что не приносит ни радости, ни денег, и занялся фельетонами, что в результате Алан вообще перестал писать. Теперь он только бродил из угла в угол, эпизод за эпизодом переживая войну.

"Еще немного, и он у тебя запьет, — совестила Дафну соседка. — Алана может спасти от депрессии только очень большая радость".

А чем можно порадовать любимого мужа, который не желает ходить по театрам и гостям, отказывается от посещения танцев и не желает думать о загранице? Дафна решилась родить ему ребенка. Дочку, которая никогда не наденет военную форму, чтобы уйти на фронт.

Милн и его семья

В 1920 году Милны ждали появления дочери и даже придумали ей имя Розмари, но неожиданно родился сын, которого родители поначалу хотели назвать Билли, но потом решили, что Билли — хорошо для ребенка или пирата, но что будет, если сын вырастет и сделается серьезным человеком: банкиром, преподавателем в колледже, политиком или священником? Над ним ведь будут смеяться! Поэтому они дали ребенку двойное имя Кристофер Робин — по одному от каждого родителя. Дома же они все равно называли его Билли.

"Мы действительно больше хотели, чтобы была Розмари, но надеюсь, что с этим джентльменом мы будем просто счастливы", — сказал Алан спустя несколько дней после рождения сына своему знакомому. "Новое произведение Милна вышло в свет 21 августа 1920 года в четыре утра и весит четыре килограмма, если доверять акушерке, а им не стоит верить, потому что акушерки — те же рыбаки и всегда норовят приврать относительно своего улова", — говорил он друзьям на первом вечере, устроенном в честь рождения сына. На самом деле со временем Кристофер Робин сделается самым важным персонажем в жизни нашего героя или вторым по важности после… но об этом мы еще поговорим.

Казалось бы, мечта Алана Милна об идеальной семье начала сбываться, но тут выяснилось страшное — оказалось, он вообще не знает, что делать с ребенком. Мало того, не испытывает ни малейшего желания взять его на руки или приласкать. На самом деле ничего удивительного: многие мужчины, да и, положа руку на сердце, не только мужчины, способны общаться с детьми, лишь когда те смогут вступить в конструктивный диалог. Но Милн понятия не имел об этом, ему казалось, что мечта потерпела фиаско. С женой тоже перестало ладиться. После рождения сына она сделалась печальной. Сын — значит война. Придет время, он наденет форму, покинет их и, может быть, никогда не вернется или вернется таким же потерянным и странным, как его отец. С каждым днем Дафна отдалялась от мужа все больше и больше.

Писательское дело тоже двигалось невыносимо медленно. Собственно, Милн вряд ли рассчитывал на блицкриг, но никак не ожидал, что все будет столь уныло и постно. Впрочем, для многих карьера Алана Александра Милна была поводом для зависти. Его довоенные фельетоны регулярно переиздавались в "Панче", Милн работал над пьесами и вел переговоры о постановке "Мистер Пим проходит мимо" в театре. Время от времени, желая доказать жене, что его светлое будущее уже начинает реализовываться, он даже оплачивал статьи о своем творчестве, и затем подсовывал их супруге. Но всё это было не то.

И если прежде он уходил в свой кабинет, чтобы работать, теперь Милн бежал туда, чтобы не слышать детского плача, ворчания жены и няньки Оливии Ренд-Брокуэлл (в стихотворении Милна "Королевский дворец" она названа Элис).

Шаг навстречу судьбе

Когда сынишке исполнился год, Алан подарил ему медвежонка Тэдди лондонской фирмы "Фарнелл", которого мама назвала Эдвардом. Но вскоре маленький хозяин самостоятельно переименовал своего питомца в Винни. На самом деле Винни — женское имя, сокращенное от Виннифред. Так звали медведицу из лондонского зоопарка. А спустя еще немного времени это имя сделалось двойным: Винни-Пух. Пухом звали лебедя, и, как впоследствии писал сам Милн, лебедю его имя больше было не нужно, и его отдали мишке.