Ох уж эти тёмные!

– Кель!
– Из люка высунулась голова тринадцатого наместника.

С трудом удержалась, чтобы не съездить сапогом по благородной роже. Ага, у меня с дэ Мораном старые счеты. Мое лицо ему не нравится! Все, как говориться, познается в сравнении, вот мечтаю Леонтею это сравнение продемонстрировать. Разумеется, на его шкуре.

– Иль?
– Вопросительно посмотрела.

– Ты зачем на крышу забралась?

– Чтобы на тебя посмотреть, соскучилась, - ага, кажется, книгу нащупала, но вытаскивать ее при Властелине... Он меня прицельными вопросами прямо в темечко изничтожит.

– Соскучилась?
– Благородная рожа расплылась отнюдь не в благородной улыбке. Эм, он меня случаем с эльфийкой или девушкой из таверны определенной профессии не перепутал? Нет, он и раньше намекал кое на что, но сейчас его попытки довести меня несбыточными мечтами до ручки выглядят особенно неуместными.

– Ага.

Вопрос на повестке дня: гуманно ли заталкивать Императора в карету ногами? Насколько скажется такая вольность с моей стороны на имидж Иллинойса?

– Сильно?
– Он еще и руки вытащил и на них облокотился!

– Как свинья по грязи в засуху, - скорчила умильно нежную рожицу.

– Да ну тебя!
– Тут же обиделся Властелин, убрался в карету и захлопнул люк.

И чего задавать вопросы, если ответ заранее не понравится? Я хмыкнула, достала книгу, свистом подозвала коня и спрыгнула в седло.

Надо же, ни разу не заглядывала в родословную Императоров. Всех по именам и заслугам знаю, но о их семьях мне практически ничего не известно.

Так-так, Изияс первый, жена Милара дэ Ройон, сын, дочь. Сын Нориман первый, второй по счету Властелин. При нем Империя вдвое увеличила свою площадь, а о дочери ничего не сказано, но дата ее смерти совпадает с датой смерти сына. Жена Норимана - Тимерина ди Олсо, тоже двое детей, на этот раз оба мальчики. Даты смерти разные - младший погиб не достигнув десяти лет. Его брат, третий Император затмил славу самого Изияса. Его прозвали Кровавый.

Следующая пара, и еще одна, и еще... От одной до трех жен, но детей всегда двое. У некоторых даты смерти совпадают, другие разнятся, но всегда умирает младший и всегда до десяти. Два исключения - две старшие дочери, они были Императрицами и даты их смерти совпадают со смертью брата.

Примечательно, что Властелины потерявшие брата или сестру были особенно жестоки и жили очень недолго по меркам темных. В частности ровно до того момента, как подрастающее поколение не было готово занять их место.

Двенадцатый, тринадцатый при них тишь да гладь была. Точно, сын и дочь и дочь и сын - даты смерти опять совпадают. У Отанаса насколько я знаю... Хм, похоже, только я и знаю что-то, ибо страница про моего учителя отсутствует.

Я провела пальцами по неровному краю. Кому потребовалось в прямом смысле слова обрывать родословную Императоров? И от чьего длинного носа прятать? Моего? Бред. Я как раз единственная, кто знает, что у Отанаса был один ребенок - сын, который погиб при не выясненных обстоятельствах в детстве. Или не один...

Наши способности передаются исключительно по наследству.

Отанас иногда называл меня дочерью.

У меня часть дара.

Мне надо знать правду. Сейчас.

Ведь кто-то должен был принимать роды...

Придержав коня и отъехав в сторону, я дождалась Лассо. До него придворным целителем был его отец. Думаю, он знает ответы или сведет меня с тем, кто в курсе моего очень странного и туманного прошлого.

Сирота, за ногу Отанаса и розгами его по мягким частям тела! Мать меня бросила, да чтоб ты дважды умер, интриган старый! Надежда и опора моя, выкопаю, на костях станцую и снова закопаю!

– Осантейя?
– Тихий голос целителя выдернул меня из мрачных дум.
– Ты хотела что-то спросить? Я швырнула ему книгу. Он быстро догадался в чем дело.
– Ты хочешь узнать были ли у Отанаса дети?
– Кивнула. Рот открывать не стала, ибо способна пока исключительно нецензурными словами разговаривать.
– Довольно давно в замке появилась орчанка. Звали ее Росана. Вскоре после своего появления она родила близнецов. Росана исчезла вместе с мальчиком, а девочку оставила. Белые волосы, необыкновенная сила... Ты прости, я сравнил образец твоей крови с кровью Отанаса. Результат положительный.

– Как давно ты знаешь?
– Произнесла сквозь зубы и сквозь ненависть. В этот момент я ненавидела Отанаса, Иллинойса, Лассо и весь остальной мир впридачу. Дело не в том, чья задница занимает трон - дело во лжи. Двадцать восемь лет лжи. Это слишком даже для меня. Особенно для меня. Четырнадцать поколений темных в роду... Я расхохоталась. Да уж, я действительно продукт тщательной селекции.

– Кель...
– оборотень тронул мое плечо, но я раздраженно сбросила его руку и повторила вопрос.
– Доказательства получил вчера. Отец рассказал.

– И когда ты планировал мне сообщить?
– Зло взглянула на Лассо.

– Не планировал, - четко ответил ди Кассино.

Я закрыла глаза. Никогда и никому не могу простить всего две вещи: ложь и предательство. Такой хороший и такой правильный целитель совершил обе. Он солгал, тем самым предал.

Мне не больно. Как может болеть сердце, которое вырвали? Не буду плакать - предатели недостойны моей слабости. И не собираюсь грустить. Разве грусти было недостаточно в жизни? Я ведь сильная, через столько прошла - выдержу и еще одно испытание. И плевать, что дышать нечем, словно дали под дых. Все равно, что внутри что-то дрожит и вот-вот лопнет, а из развороченной груди рвется крик. Неважно... уже ничего не важно. Судьбу не обмануть, а попробуешь так она, мстить будет... А уж она-то, как никто другой, знает болевые точки и умеет бить по ним.

– Ты для меня больше не существуешь. В первом же городе за перевалом ты покинешь отряд и вернешься в Лос-Идос, соберешь вещи, выберешь себе замену и навсегда уйдешь из замка. Нгатци выплатит тебе выходное пособие. Язык будешь держать за зубами, иначе его тебе отрежут. Надеюсь, мы поняли друг друга, - тронула поводья и сжала бока коня.

– Кель, что ты собираешься делать?

Я не ответила. Барон Лассо ди Кассино умер для меня несколько минут назад.

Иллинойс и компания

С Кель что-то произошло. И крайне нехорошее. Иллийнос ощущал это всем свои существом, хотя по внешнему виду Правой Руки непосвященному ничего сказать было нельзя. Разве что абсолютно равнодушные глаза выдавали ее, но у кого хватит смелости смотреть герцогине дэ Крейлин в глаза? Правильно - ни у кого. Желающих прочитать в них свой приговор нет. Лишь однажды Властелин видел свою Правую Руку в таком состоянии: на казни предшественника Энкорне. Их отношения очень напоминали дружбу. Кель и предидущий начальник охраны выросли вместе, вместе обучались военному мастерству и часто вставали парой в спарринг и доверяли друг другу спину, а он попытался воткнуть что-то чрезвыйчано острое в ту самую спину.