Ох уж этот Мин Джин Хо 9

На мгновение замолкнул, перешёл к следующему моменту.

— А что с потенциальным ростом? Какие цифры могут быть реальными через три года? Сколько будет стоить наш гипотетический пакет в двадцать процентов?

Усмехнувшись, я пожал плечами.

— Сколько может стоить компания, которая будет спасать человеческие жизни по всему миру?

Собеседник слегка наклонил голову набок. Подумал. Наконец, медленно кивнул.

— Принимается. Тут капитализация может быть и в триллион.

Всё-таки взяв в руки чашку, отпил чая. Снова взглянул на меня.

— А размытие акций? Ты можешь гарантировать, что его не будет?

Всё. В своей голове он с предложением уже согласился. Осталось лишь это формализовать.

— До момента, когда капитализация фирмы достигнет ста миллиардов, не будет. Потом — возможно. Но за вами останется пакет, как минимум, в десять процентов.

Тот тихо хмыкнул. Побарабанил пальцами по столешнице.

— Десять процентов от ста миллиардов… Что сказать, уговаривать ты тоже умеешь.

Снова замолчал, погрузившись в размышления. А к моменту, когда я почти полностью разобрался с одной из порций десерта, вынырнул из своих мыслей.

— Хорошо. Я прямо сейчас возвращаюсь в Шанхай и попробую убедить совет директоров. Если всё получится, немедленно сообщу. Нужно будет подготовить документы.

Могу поспорить, личную выгоду для себя он тоже увидел. Не в финансовом эквиваленте, понятное дело. Но вот репутация Вэньмина, в случае моего успеха, взлетит до небес.

У меня дел на сегодняшний день тоже хватало. Так что, спустя пару минут, мы уже озвучили слова прощания, договорившись быть на связи и я поднялся на ноги, разворачиваясь к двери. Сделав несколько шагов, вдруг услышал за спиной голос китайца.

— И ещё один момент, Мин Джин Хо.

Обернувшись, я вопросительно посмотрел на него. А ханец усмехнулся.

— Переоформи уже на себя мою яхту. Или я посчитаю, что ты отказался от оплаты и отправлю её назад в Индонезию.

Глава XV

С Бён Хо мы встретились около небольшого парка. Он уже ждал на месте. А когда автомобиль остановился около него, сразу же открыл дверь, собираясь забраться в салон. После чего замер на месте, удивлённо смотря на Хан Со Хи.

Девушка улыбнулась ему и выскользнула наружу. Изобразила лёгкий поклон.

— Рада познакомиться, Бён Хо-ним! Я буду голосовать за вас.

Обойдя слегка ошарашенного мужчину, расположилась рядом с водителем. А сам кандидат в президенты всё-таки оказался на заднем сиденье «Генезиса», сразу же вопросительно на меня посмотрев.

— Мой секретарь. Нанята сегодня, уже приступила к обязанностям.

Тот тихо хмыкнул. Бросил быстрый взгляд на девушку. Снова посмотрел на меня.

— О чём ты хотел поговорить?

Судя по лицу, он сам хотел задать какой-то вопрос. Я даже догадывался о чём именно. Но присутствие новой работницы, у которой сегодняшний день был первым, его явно останавливало.

— Для начала обсудим кандидатов на позиции членов Национального Собрания. Хё Рин недавно прислала ещё трёх спорных. Плюс, есть вопросы по одному из твоих помощников. Как-то слишком внезапно он одномоментно выплатил остаток по автомобильному кредиту.

Следующие пять минут мы действительно обсуждали трёх политиков, к которым у Хё Рин возникли вопросы в плане чистоплотности, плюс прошлись по его помощнику, который имел доступ к партийным финансам и с высокой долей вероятности запустил в них свои руки.

Потом автомобиль остановился около небольшой лапшичной, которую на сегодня полностью снял один из людей Хё Рин, залегендировав это своим Днём Рождения. Владелица работала на кухне, а для обслуживания зала он пригласил якобы наёмного официанта. Который тоже был одним из членов команды разведки.

Как только мы расположились за столиком, которые не просматривался через внешнее окно, в меня упёрся встрвоженный взгляд.

— Что мне делать с законопроектом? Присланный концепт, я помню. Нейтральность и всё прочее… Но люди же взбесятся. Будут протесты. Радикалы с обоих флангов поднимут вой. Да и все партии, что не участвовали в голосовании, попробуют это использовать. Выборы на носу. Каждому хочется поднять рейтинг.

Я неопределённо хмыкнул.

— Использовать эту тему они, возможно захотят. Но не смогут.

Тот удивлённо приподнял брови.

— Почему?

Я усмехнулся.

— По той простой причине, что мы ударим первыми. Сразу же, как законопроект будет внесён в парламент. Представим обществу и миру нужную картину.

В том, что кампания сработает в рамках целого мира, у меня были обоснованные сомнения. Тем не менее негодование за рубежом она в любом случае смягчить должна. А вот внутри Кореи, предполагалось добиться нейтрально-положительного отношения населения. Сделав так, что на улицы выкатятся простестовать только радикалы с обоих флангов.

Бён Хо задумчиво цокнул языком.

— Может, тогда стоит поддержать его? Раз всё будет настолько хорошо. Оставаться в стороне — не лучший выбор. Меня моментально обвинят в отсутствии позиции.

Я вздохнул, смотря на него, и мужчина выставил перед собой раскрытую ладонь.

— Да, я помню. Всё помню. Ты сам написал в концепции, что это и есть позиция. Дождаться первых результатов, оценить и только потом определяться. Не ломать никому ноги сгоряча и не сжигать города. Но это всё равно выглядит, как попытка уйти от ответа на вопрос, с кем я.

Пожав плечами, я уложил руки на стол.

— Могу поспорить, почти все политики займут такую позицию, когда наша кампания заработает в полную мощь. А ты ко всему этому добавишь мысль о потенциальном расколе общества. И своём желании этот самый раскол предотвратить. Должно сработать.

Тот медленно кивнул.

— Должно… Ладно. Буду следовать рекомендациям. И надеяться, что ты прав.

Чуть помедлив, добавил.

— Так ты для этого хотел встретиться? Обсудить реакцию на законопроект?

Судя по его лицу, Бён Хо уже давно нормально не спал. Из-за чего благополучно забыл, что сам заговорил о грядущем голосовании в парламенте.

— Я хотел обсудить иной вопрос.

Теперь уже я пару секунд помолчал, выбирая между вариантами формулировок. В голове их крутилось не меньше десятка, а озвучить было возможно только одну.

Определившись, я наконец продолжил.

— Ситуация сложилась так, что мне тоже необходимо выйти под софиты.

Глаза собеседника чуть расширились от изумления.