Охота на бабочек

— Ха-ха, как смешно. Представляешь, сколько придется искать и сопоставлять. А у него большой опыт в этом деле. Ой, снова я про секс да про секс.

— Три ха-ха два раза. Если он понадобится тебе до конца смены, спроси у Фини. Вот когда оба закончите, тогда и повеселитесь.

Ева вошла в свой кабинет и увидела Миру возле крошечного окна.

— Погода сегодня отвратительная, — заметила Мира. — Представляю, какие чудовищные пробки будут вечером.

— Ну, зато с утра было легко и приятно добираться до работы. Извините, что заставила вас ждать. Нужно было самой зайти к вам.

— Я все равно была поблизости, и Пибоди сказала, что вы заняты с братом Кей-Ти Харрис. — Она обернулась, и Ева увидела, что розовый костюм и жемчужное ожерелье в тон удивительно ей идут. — А подобные встречи редко проходят легко и приятно.

— Он глубоко порядочный человек, который винит себя за то, что сестра была женщиной далеко не порядочной. Их отец регулярно избивал мать, а Харрис не только одобряла его, но и доносила на мать и даже наговаривала на нее. Так что у него находился лишний повод избивать жену и поощрять дочь за преданность. Когда сын подрос и смог дать ему отпор, он избил его так, что пришлось вызвать «Скорую». И тогда мать обратилась в полицию и упекла подонка в тюрьму. Харрис отнюдь не обрадовалась этому и все отрицала, хотя ее брат мочился кровью в больнице. Потом заявила, что Брайс пытался ее изнасиловать, а отец защитил.

— Ложь, осуждение, снова ложь, чтобы выгородить отца и сохранить статус-кво.

— Любой ценой. А еще мать переехала и забрала с собой детей, что тоже не порадовало Кей-Ти. Видимо, следовать по стопам отца сделалось целью всей ее жизни.

— Она взяла его фамилию, а это уже говорит о многом, — кивнула Мира. — Мать была для нее воплощением слабости, а отец — силы. Она встала на сторону сильного и с удовольствием вкушала все выгоды своего положения. Когда мать разорвала порочный круг, Кей-Ти восприняла произошедшее не как наказание за содеянное, а как посягательство на своюсилу и власть.

— Впоследствии она жизнь положила на то, чтобы обрести власть и сохранить ее. Ложь, шантаж, угрозы — любые средства хороши. Она была талантливой актрисой, и ей нравилось играть в кино. Однако гораздо приятней оказалось контролировать окружающих и заставлять их бояться ее. Боятся — значит, уважают, считала Кей-Ти.

— Согласна. Она злоупотребляла алкоголем и наркотиками, потому что они давали ей иллюзию силы. Брат не упоминал о сексуальных контактах между отцом и дочерью?

— Нет, но, судя по всему, отец стал ее первой навязчивой идеей.

— Многие маленькие девочки мечтают выйти замуж за отца. Эта невинная фантазия, не имеющая отношения к сексу, проходит с возрастом. У Харрис все оказалось гораздо сложнее: она получала от него силу через насилие и предательство. Мужчины в ее взрослой жизни тоже становились ее навязчивой идеей (как Мэтью), но не могли заменить ей отца. Она хотела получать от них больше силы, пыталась играть роль своего отца и контролировать их. Ее мать лишила отца силы, бросив его. А значит, с ней не должно такого случиться, для нее это было абсолютно неприемлемо.

Ева повернулась к доске и посмотрела на женщину, в которой теперь не было никакого сходства с Пибоди.

— Чем больше мы узнаем о ней, тем больше она похожа на убийцу, а не на жертву.

— Проживи она дольше, может, и до этого дошла бы. Ваш убийца решился на второе преступление. Оно совершено с большей жестокостью и тщательнее спланировано. Первое убийство было пассивное, а во втором случае множественные удары свидетельствуют о гневе, которого не было в случае с Харрис. Или же он его подавлял. Смотрите, прослеживается определенный шаблон: убийца забрал телефон Харрис и электронику Аснера. Он попытался представить смерть Харрис как несчастный случай, а убийство Аснера замаскировал под ограбление.

— Обе попытки провалились с треском.

— И это тоже укладывается в шаблон. Ваш убийца считает себя умным и осторожным; он верит, что способен вас обмануть. В случае с Аснером он потратил много времени и сил на инсценировку ограбления. Он человек сообразительный, собранный, целеустремленный. Убийства совершены с определенной целью, но вряд ли причина в этой записи.

— Вот и я о том же!

— В случае с Харрис он действовал в гневе, под влиянием момента, а потом поспешно замел следы. С Аснером уже было иначе.

— Предположительно, Харрис наняла Аснера еще для одного дела, для чего-то похлеще съемки парочки голливудских актеров, занимающихся сексом в свободное от работы время. Возможно, запись была лишь ширмой, которой Марла с Мэтью прикрылись, чтобы отвлечь меня. А если они непричастны к убийствам, то Аснер узнал нечто крайне опасное для убийцы. Нечто такое, за что богатый и знаменитый человек может убить.

— Вероятно, вы правы. Это вполне соответствует патологии Харрис: она ведь многим угрожала разоблачением.

— Опять же, как в случае с Марлой и Мэтью, вряд ли стоило убивать Аснера из-за той записи. Наверняка детектив нашел кое-что еще, или же убийца боялся, что скоро найдет. И это не всплыло в ходе допросов. — Ева посмотрела на доску. — Нужно все перепроверить. Как я сказала брату Харрис, никто не имел права отнять ее жизнь.

— Вы сами верите в это?

— Я верю в то, что Кей-Ти следовало остановить. Вы бы сказали, что ей нужна помощь — терапия, консультации. Я склонна считать, что ее следовало привлечь к ответственности. Более того, я в этом убеждена. За подобные безобразия надо платить, но убийство — это уже чересчур.

— Полагаю, Харрис требовались и помощь, и наказание. У нее было трудное детство. Возможно, вы со мной не согласны, — заметила Мира, увидев, как Ева непроизвольно пожала плечами, — но это действительно так.

— И все же она не преминула этим воспользоваться. Интересно…

— Что именно?

— Интересно, в какой семье росла Стелла? Неужели она уродилась эгоистичной, жестокой и бессердечной? Или попала в тот же порочный круг? Я не оправдываю ее. Круги надо разрывать.

— Вы наверняка знаете, что Рорк мог бы это выяснить.

— Может быть, когда-нибудь потом. Он беспокоится обо мне и хочет, чтобы я поговорила с вами.

— У него действительно есть причина для беспокойства?

— Я не хочу, чтобы он волновался.

— Это не ответ.

— Она мне снится. Она винит во всем меня, и это очень на нее похоже.

— А вы вините себя?

Ева помолчала, потом ответила:

— Взять хотя бы брата Харрис. Он одновременно винит себя в том, что не любил сестру, и скорбит о ней. Не пойму, что именно чувствую я: вину или просто причастность. Скорби я не испытываю, об этом мы уже говорили, и с тех пор мало что изменилось. Знаю, я не виновата в том, что с ней произошло. Виновата она сама — и Маккуин. Причем отец виноват гораздо больше, чем я. Но я положила этому начало, арестовав ее в Далласе, еще не зная, кто она такая.