Охота на газетную утку (Руки кукловода)

— Ну что она — пришла в себя? — Он взглянул в мою сторону и удовлетворенно кивнул.

— Вот это и называется — дружеская помощь и участие! — проскрипела я своим пересохшим ртом, постаравшись вложить в свою реплику как можно больше сарказма. — Вы, Петр Ильич, просто Сайга-Клаус какой-то! Небось на досуге старушек через улицу переводите!

— Нечего было лезть не в свои дела, — огрызнулся он, — я, как мог, способствовал твоей карьере, имя тебе, можно сказать, сделал…

— И все совершенно бескорыстно, — ехидно вставила я.

Мне было важно сейчас отвлечь его разговорами, чтобы он не заметил, что я делаю.

А делала я вот что: пальцами связанной руки на ощупь пыталась найти на панели своего мобильника ту кнопку, на которой Никита закодировал свой номер. Кажется, она была второй слева.., только бы не ошибиться!

Я нажала кнопку. Самое ужасное, что проверить, дозвонилась ли я туда, куда нужно, я не могла. Я могла только верить и надеяться.

И могла дать понять Никите, что я попала в переделку, и где меня искать. А где — я уже поняла. Это была та самая квартира Петра Ильича, в которой мне уже удалось побывать.

— И что вы теперь собираетесь со мной вделать? — спросила я как можно громче, чтобы Никита услышал и понял, что я в беде.

Петр Ильич пожал плечами:

— Это, моя милая, будет зависеть от тебя.

Если ты расскажешь, с кем поделилась своими домыслами, то я не причиню тебе никакого вреда…

— Ой-ой-ой! — воскликнула я. — Умираю со смеху! Вы что же, совсем за дуру меня считаете? Хотя, конечно, то, как я послушно действовала по вашему сценарию, могло создать у вас не слишком лестное мнение о моих умственных способностях.

Но уж сейчас-то глаза у меня открылись, и я прекрасно понимаю, что вы не оставите меня в живых…

— Хватит с ней миндальничать! — зло проговорила Светлана. — Сейчас я с ней поработаю, и она быстро все выложит!

— Дорогая, — поморщился Петр Ильич, — твои методы…

— Мои методы действенны! — оборвала его рыжая.

— Но не забывай, что на теле не должно остаться следов! Нам ведь нужно будет создать видимость естественной смерти.

Я похолодела. Когда при тебе ведут такие разговоры, это кого угодно выбьет из колеи, а я и без того не отличаюсь крепкими нервами… Даже если Никита все услышал и понял, ему из своего Новоапраксино ехать черт знает сколько.., а я ведь еще должна дать ему понять, где меня держат!

— Не слишком-то обольщайтесь на этот счет, — вклинилась я в милый разговор этой сладкой парочки о моем светлом будущем, — эту вашу квартиру я давно уже вычислила и скопировала информацию из компьютера, так что в случае моей смерти все это тоже будет опубликовано!

Петр Ильич переглянулся со своей рыжей подругой.

— Да, кажется, я действительно ее недооценил! — проговорил он злобно и кивнул:

— Ладно, делай с ней, что угодно, но выясни, у кого она оставила все материалы.

Светлана упругой танцующей походкой приблизилась ко мне, рывком подняла на ноги и подтащила к вращающемуся креслу. Усадив в кресло, куском провода примотала к нему мои ноги и огляделась в поисках подручного материала. Глаза у нее горели, на щеках выступил румянец. Видно было, что она с огромным наслаждением приступает к допросу с пристрастием.

— Подруга! — окликнула я рыжую стерву, пытаясь придать своему голосу бодрость и энергию. — У тебя в роду людоедов не было? А Чикатило тебе родственником не приходится?

— Заткнись! — лаконично ответила Светлана и, приняв наконец решение, достала зажигалку и пачку сигарет.

— Минздрав предупреждает! — напомнила я.

— Ага. — Глаза Светланы хищно сверкнули, она зажгла сигарету и протянула ее горящим концом к моей руке.

— Эй! — вскрикнула я, пытаясь отодвинуть руку. — Что за шутки?

— Ты считаешь, что с тобой кто-то собирается шутить? — Светлана наклонилась ко мне и скрипнула зубами. — А ну выкладывай, куда спрятала материалы, а то ты у меня сейчас задымишься, как заводская труба!

Я лихорадочно думала, как потянуть время. Мне хотелось надеяться, что Никита услышал мой зов о помощи и сейчас спешит в город, но как же далеко ему добираться! Я могу просто не дожить до этого. О том, что будет со мной, если его мобильник был отключен, или если я нажала не на ту кнопку, я предпочитала не думать.

Раскаленный кончик сигареты дымился в миллиметре от моей кожи, я уже чувствовала его жар. Светлана упивалась моим страхом, глаза ее горели еще ярче.

— Послушай, подруга, — заговорила я, вспомнив свое предыдущее посещение этой квартиры, — а ты знаешь, что твой престарелый друг прячет здесь компромат на тебя?

Я стреляла почти наугад, но, кажется, попала в цель: Светлана явно не доверяла Петру Ильичу, и мои слова упали на благодатную почву.

— Что ты болтаешь? — зло спросила она, но слегка отстранилась, а главное, убрала от моей руки сигарету. — Ты-то откуда об этом знаешь?

— Я же сказала тебе, что была в этой квартире и хорошенько здесь пошарила.

— Не слушай ее, дорогая, — подал голос Петр Ильич, — ты же понимаешь, что она просто тянет время!

— Что за компромат? — деловито осведомилась Светлана, не обращая внимания на слова своего старшего товарища.

— Твое фото за столиком кафе рядом с таким представительным импозантным мужчиной.., волосы, зачесанные назад, довольно полный.., и на фото проставлена дата и время.

Неожиданно Светлана вскрикнула, как от удара, и кинулась к Петру Ильичу, который незаметно отступал к дверям. Схватив его за плечо, Светлана обернулась ко мне и прошипела:

— Где эта фотография?

— Во втором ящике стола. — Я скосила глаза в нужном направлении.

— Она все врет! — взвизгнул Петр Ильич неожиданно высоким голосом.

— А это мы сейчас проверим! — Рыжая, не выпуская Петра Ильича, подскочила к столу и выдвинула одной рукой ящик.

Разбросав лежащие там снимки и документы, она нашла на самом дне ящика свою фотографию и помахала ей перед носом Петра Ильича:

— Ты, сволочь старая! Ты ведь клялся, что уничтожил все отпечатки вместе с негативом!

Я же тебе за это отработала!

— Дорогая, ты, конечно, гораздо моложе меня, — прохрипел полузадушенный старик, — но кто из нас большая сволочь — это еще как посмотреть! Все-таки ты должна испытывать ко мне хоть какую-то благодарность: если бы я не обеспечил тебе алиби, ты бы сейчас проходила курс интенсивной терапии на зоне строгого режима за убийство своего мужа.