Охота на Лису

Некоторое время я сидела в одиночестве, но в скорости стали появляться первые любопытствующие и первые клиенты. Ими оказались двое военных: цена их совсем не смутила, на меня они внимания совершенно не обращали, поочередно подставляя свою дорогую обувку мне на стоечку, продолжали свой разговор. Такое неуважительное отношение мне было неприятно, но для моей шпионской деятельности лучшего и не надо. Я убедилась, что моя теория работает — чистильщик обуви так же привычен и безлик, продавец газет или попрошайка на перекрёстке. Этот факт несказанно меня воодушевил. Пока я чистила их обувь, офицеры, а это были высшие чины в армии, судя по дорогой одежде и обуви, обсуждали некую красотку. Та никак не хотела сдаваться ухаживаниям одного из них, и второй давал «ценные советы» по завоеванию оной.

— Будь твёрже! — поучал наставник. — Девицы любят, когда ими помыкают. Чем хуже ты к ним относишься, тем быстрее сдаются.

— Не знаю… — не уверенно ответил поучаемый. — Она такая ранимая, такая нежная, — и мечтательно закатил глаза.

— Ничего ты в женщинах не смыслишь, слушай меня. При встрече держи себя холодно. Не выказывай своей заинтересованности.

— Что ты говоришь? Тогда она вообще прекратит со мной видеться, — возмутился ученик.

— Наоборот! — Настаивал тот и продолжил таинственно. — Сначала она удивится твоему равнодушию, не понимая его причины, потом ей станет интересно, что с тобой случилось, а затем начнёт задавать себе вопросы, а не остыл ли ты к ней. И как результат — сама прибежит.

«Какая интересная теория», — задумалась я.

А наставник продолжал убеждать, и я даже начала с ним соглашаться, хотя поучаемый держался и с ослиным упрямством гнул своё.

Подняла глаза на несчастного ухажёра. Да, красотой не блещет, умом, кажется, тоже. Понимаю девицу, сама бы на такого не клюнула.

Обувь я дочистила, причем для первого раза вроде неплохо получилось. Военные кинули мне монеты и, не прерывая разговора, отправились по своим делам. Неплохо, ещё только полдень, а у меня в кармане уже позвякивает шесть монет.

В течение дня было ещё несколько человек, но меня нисколько не расстраивала моя непопулярность. Я же сюда не работать пришла, а за информацией. Да и к концу дня я пришла к выводу, что эта работа мне совсем не подходит — и ручки уже болят, и спинка ноет. Рассматривала проезжающие мимо кареты, представляла себя в них. Вот это моё — балы, наряды. Из меня бы получилась чудесная графиня или баронесса. Нет, я не жалуюсь, мне моя жизнь нравится, несмотря ни на что. У меня есть дом, родные люди, и детство у меня было счастливым. Даже то, что росла я без родителей, нисколько его не омрачило. Деда с бабулей окружили меня такой любовью и заботой, что большего и желать нечего.

Мои мечты неожиданно прервал возмущённый возглас:

— Ты что это цену такую назначил?

Этот вопрос прозвучал так резко, что я вздрогнула.

Передо мной, уперев руки в боки, стоял невысокий мужичок и злобно меня разглядывал.

Узнала его сразу — это был чистильщик обуви с ярмарочной площади. У него там своя палатка, и сколько себя помню, сидит он в ней безотлучно.

Я только пожала плечами в ответ на его вопрос. Кому какое дело до моей цены, сколько хочу, столько и ставлю.

— Ты кем это, сопляк, себя возомнил?! — продолжал меж тем возмущаться тот.

— А что такое, дяденька? — как можно вреднее протянула я.

— Какой я тебе дяденька? — пошёл он пятнами от злости и начал сыпать такими ругательствами, что у меня уши в трубочку свернулись.

А я никак не могла понять, что ему от меня надо, лишь молча наблюдала, как его корёжит.

Выкричавшись, он успокоился и заявил мне гордо:

— Ничего у тебя не получится! С такой ценой никто не придёт к тебе обувь чистить.

Я опять пожала плечами, не говорить же ему, что я уже неплохо заработала, для первого дня.

— Или ты надеешься, что сапоги у тебя чистить будет королевская семья? — решил он съязвить.

— Нееее, — протянула я хитро. — Для королевской семьи я цену то подниму, как минимум в два раза, это ж неприлично его величеств обслуживать по такой низкой цене.

Чистильщик лишь рот открыл, обескураженный моей наглостью, и, не найдя слов для ответа, ещё раз смачно выругался, окинул меня презрительным взглядом и удалился восвояси.

Остаток дня прошёл тихо и мирно, да и клиентов больше не было. Мимо народ шествовал, но до меня не было никому дела. Должно быть, ко второй половине дня у всех уже чистые ботинки.

Мой рабочий день окончился, а герцог так и не появился в поле моего зрения. Ничего, отрицательный результат — тоже результат. Буду надеяться, завтра повезёт. Мне всего лишь только и надо узнать, где мой камешек сейчас и не вернули ли его временной хозяйке. Ведь от этого зависит, как скоро я смогу прижать его к груди.

А вот следующий день был более чем результативным. С самого утра ко мне подошёл примарафетить свои безумно дорогие сапоги герцог. Я даже замерла на мгновение, а сердце пустилось вскачь от испуга. Лихорадочно принялась чистить его обувь, стараясь не смотреть вверх. Каждое мгновение казалось, что он меня разоблачит. Вот, ещё немного и спросит: «Милая леди, а что это вы здесь делаете?». Он кашлянул, и я вздрогнула, руки стали холодными и отказывались слушаться. «Если сейчас же не возьму себя в руки, произойдёт непоправимое — он присмотрится ко мне внимательней и раскроет обман! Что тогда со мной будет?». Я глубоко вдохнула и выдохнула, приводя расшалившиеся нервы в порядок. «Надо будет пустырничка попить или мятки пожевать».

Спасение пришло неожиданно. Рядом с входом в Тайную канцелярию остановилась карета, и из неё выпорхнула баронесса, та самая. Кажется, мне, наконец, повалила удача.

— Ваше сиятельство! — Пропела она и присела в таком глубоком реверансе, что и мне стала видна не малых размеров грудь. — Как я рада, что застала вас на месте, — дама сияла как новая монета.

— Баронесса Бассет! — герцог скромно поклонился в ответ и припал губами к протянутой ручке, следуя правилам этикета.

Баронесса зарделась, глядя на того обожающим взглядом. Некоторое время царило молчание, должно быть дама забыла, зачем вообще приехала сюда и что ей надо от этого потрясающего мужчины. Я, кажется, хмыкнула вслух, после чего герцог быстро расплатившись, отвёл даму чуть поодаль, чтобы продолжить разговор.

Жаль, надо ж было привлечь к себе внимание, теперь не могу слышать, о чём они разговаривают. Оставалось только наблюдать на расстоянии довольно забавную сцену. Баронесса ластилась к герцогу, как кошка, а тот медленно отступал к зданию канцелярии. Какое-то время дама продолжала его теснить, а я следила, что же из этого выйдет, и тихонько посмеивалась. У главы Тайной канцелярии было такое выражение лица, как будто он лимоном объелся. Он пытался быть вежливым, даже держал улыбку, правда, она больше походила на оскал. Наконец мужчина не выдержал и просто резко и довольно грубо развернул баронессу к карете, чуть ли не впихнув её внутрь. Я засмеялась в голос, тот развернулся, показал мне кулак, и закрыл неподдающуюся дверь кареты за настойчивой дамой. Тут же крикнул кучеру: «трогай» и покинул «поле битвы» почти победителем.