Охота на поросёнка

– Я говорил с таксистом, который вёз Юсупова от «Беверли-Хиллз» до дома, – сразу перешёл к делу Мельников, решив все интересующие его нюансы выяснить без Руденко. Последний тут же сказал Агееву:

– Человек пятьдесят, включая Шабанова, видели, как Юсупов, выйдя из казино, брал такси. Один из свидетелей смог частично припомнить номер машины.

– А говорите, что с Алихановым не общались, – заметил Мельников.

– Что рассказал таксист? – спросил контрразведчик.

– На Смоленском бульваре Юсупов взял проститутку и вместе с ней вошёл в свой подъезд. У таксиста глаз оказался цепкий. Он хорошо запомнил её. Кудрявцев сюда его притащил и нарисовал фоторобот. Вот он.

Достав из кармана карточку, Мельников протянул её собеседнику.

– Таксист думает, что Юсупов её впервые увидел? – спросил чекист, взглянув на портрет и затем отдав карточку Руденко, который протянул руку.

– Да, он в этом уверен.

– Что говорят сутенёры? – спросил Руденко.

– Я ехал к ним, когда Прохоров меня вызвал. Чёрт, я забыл о нём! Побегу.

– Расслабься, он в министерстве. Двадцать минут как уехал.

Вскочивший Мельников вновь уселся и закурил.

– По месту происшествия что имеем? – спросил Агеев.

– Убийца стрелял из «Вальтера», а Юсупов – из «Парабеллума». Ни тот, ни другой ствол нигде ранее не светились. Внутристенный сейф за шкафом открыт и пуст. В центре комнаты на полу валялись духи, помада, прокладки, тушь, пудра, презервативы. Женскую сумку вытряхнули, чтоб вынести в ней добычу. Ближе к дивану валялась целая сигарета, имеющая следы помады, а возле двери – треснутая дешёвая зажигалка. Она не принадлежала Юсупову, у него в кармане была другая. Под трупом, который лежал ничком вдоль окна, были обнаружены неплохие женские туфли тридцать восьмого размера.

– Какая-нибудь картинка сложилась?

– Киллер велел Юсупову открыть сейф. В нём был «Парабеллум». Юсупов успел пустить его в ход, но высоко взял, хотя он был профессиональный стрелок, с большим опытом. Эксперты убеждены, что он стрелял, уже падая.

– Значит, мы имеем все основания говорить о высоком профессионализме убийцы?

– Нет, не имеем, даже если рассматривать только выстрел, не принимая во внимание то, что во всём прочем он показал себя исключительным идиотом. Я кое-что понимаю в выстрелах. Технично загнать матёрому боевику, схватившему «Парабеллум», пулю между бровей – это, знаете ли, слишком красиво, чтобы быть правдой. Либо имела место случайность, либо Юсупову что-то вдруг помешало. Нет, вряд ли он погиб потому, что киллер превосходил его мастерством.

– Понятно, – проговорил Агеев, переглянувшись с Руденко, – значит, есть признаки, указывающие на то, что «Парабеллум» был в сейфе?

– Да, следы оружейной смазки на полке сейфа.

– Понятно. Что с отпечатками?

– Отпечатки с предметов из женской сумочки обнаружены на валявшейся зажигалке, туфлях и дверной ручке. На дверной ручке, дверной задвижке и туфлях имеются ещё одни отпечатки, также не идентифицированные по базе. Больше ничего интересного сообщить не могу насчёт отпечатков. Квартира принадлежит двоюродной сестре Юсупова. Она сейчас за границей. Связаться с нею не удалось пока.

Дотянувшись до пепельницы, стоявшей перед Руденко, Мельников бросил в неё окурок. Потом он взял со стола портрет основной свидетельницы, и, сунув его в карман пиджака, продолжил:

– Таксист подвёз их к подъезду в три. В три ноль пять соседи по этажу услышали женский крик. Кстати, в холле обнаружена недокуренная сигарета с той же помадой, что и на сигарете в квартире. В три пятнадцать соседи сверху и снизу слышали звук, похожий на выстрел.

– Только один?

– Да, два выстрела прозвучали одновременно. Их слышали только три человека, которые не убеждены, что им не почудилось. Дом – элитный, с толстыми перекрытиями. Спустя приблизительно минут семь в холл вошли три лица кавказской национальности. Они начали долбить в дверь квартиры Юсупова и орать. Жильцы трёх других квартир их прогнали. О жильцах – всё. Теперь – что касается Алиханова. Надо?

Руденко начал перебирать какие-то документы, лежавшие на столе.

– Прошу вас, – сказал Агеев.

– Глубоко чтимый мною глава чеченской диаспоры господин Алиханов и господин Юсупов договорились встретиться у подъезда в три. Опоздав где-то на пятнадцать минут, Алиханов звонит Юсупову на мобильник. Юсупов не реагирует. Свет у него в квартире горит. Тогда Алиханов шлёт к нему трёх своих молодцов – узнать, что стряслось.

– Почему он сам не пошёл?

– Потому что он, в отличие от вас, полагал, что в смерти Юсупова кое-кто заинтересован и что его пасёт киллер, который мог оказаться в квартире. Мсье Алиханов – человек храбрый, но… Вы меня понимаете.

– Он не говорил, кто, на его взгляд, собирался убрать Юсупова?

– Полагаю, что Алиханов сам вам об этом скажет.

– Я знаю, что он мне скажет. Мне интересен ваш комментарий.

– Я комментирую факты, – возразил Мельников, – чьи-то соображения комментировать не хочу.

– Простите. Что было дальше?

Мельников не ответил. Агеев, видя его досаду, дал объяснения:

– Я непосредственно с Алихановым не общался. Он в шесть утра позвонил моему начальству и истерично изложил свою версию. Он боялся, что вы его арестуете.

– Глупцы всех считают глупцами, – вполголоса отозвался Мельников и продолжил рассказ, – Бойцы Алиханова возвратились к нему в машину. Он велел ждать. Через пять минут из подъезда вышли парень и девка. Под проливным дождём они не спеша, в обнимочку, без зонтов, миновали дом и свернули за угол. Парень был в джинсах, свитере и кроссовках, а девка – по виду, та самая проститутка, шла босиком.

– Обалдеть! – Присвистнул чекист, – а что на ней было?

– Блузка и юбка выше коленок. На плече – сумочка.

– А как выглядел её спутник?

– Тощий, ростом примерно метр восемьдесят – как и девка, кстати. Взъерошенный, длинноносый.

– Жильцов по этим приметам проверили?

– Проверяют, но это – мартышкин труд, идиоту ясно. Сразу после того, как парочка сгинула, Алиханов вновь велел своим ухарям попытаться войти в квартиру. И её дверь оказалась открытой, хоть восемью минутами раньше она была заперта. Жильцы соседних квартир также уверяют, что сразу после ссоры с кавказцами они заперли коридорную дверь. В течение этих восьми минут из подъезда вышли только те двое. Увидев труп, люди Алиханова возвратились к нему, и он позвонил в милицию. Наряд прибыл в три сорок пять. Я подъехал в четыре сорок.

– Благодарю вас, – сказал Агеев, и, вытащив телефон, начал набирать эсэмэску. Мельников сонно взъерошил волосы. Продолжая просматривать документы, Руденко молвил:

– Помню, в прошлом году солнцевская мафия наехала на чеченцев, желая отвоевать у них гостиницу «Редиссон Славянская». Юсупов предложил солнцевским отвалить. Они отвалили сразу. Думаю, что Юсупов…

– Благодарю и вас, – прервал подполковника контрразведчик, убрав мобильник. Руденко пожал плечами и снял очки, чтобы протереть их платком. Агеев поднялся.