Охота на поросёнка

– Чего тебе? – поинтересовалась она, закрыв себя шторкой. Он не ответил. Сняв с вешалки полотенце, начал старательно вытирать башку.

– У тебя есть имя? – спросила Ольга, делая воду погорячее.

– Конечно, есть.

– Ты мог бы его озвучить? Если двум людям предстоит спать на одной кровати, им лучше звать друг друга по именам, чем просто «эй, ты!»

– Сергей.

– Очень неприятно. А меня Оля зовут.

– Какой идиот тебя так назвал?

– Папа. Он идиот, это правда, но до тебя ему – как до звёзд. Серёженька, принеси мне одну из своих рубашек! Только не слишком рваную, если это возможно.

Сергей принёс не только рубашку, но и вельветовые штаны.

– Отлично, – сказала Ольга, закрутив краны, – повесь их на батарею. Слушай, а водка у тебя есть?

– Да, где-то была.

– Найди мне её! Иначе я сейчас буду пить твою кровь.

Штаны оказались Ольге узки, рубашка – широковата. Она их всё же надела, за неимением лучшего, и пошла босиком на кухню. Серёжка ставил на стол поллитровку водки, две рюмки, тарелку с нарезанной колбасой и банку с томатами.

– Это всё? – возмутилась Ольга, сев к столу боком, поскольку лучший из стульев именно так и стоял в углу у окна.

– Нет, есть ещё хлеб.

Ольга промолчала. Нарезав хлеб, Сергей положил на стол пару вилок, и, вскрыв бутылку, наполнил рюмки. Пили не чокаясь. Стукнув по столу пустой рюмкой, Ольга сделала бутерброд и съела его, как ей показалось, с приличной скоростью. Но Серёжка за это время успел съесть два.

– Ты медленней жри! – разозлилась Ольга, – мне что останется?

Выпили по второй. Предоставив Ольге уничтожать колбасу, Серёжка запил томатным рассолом, после чего притащил из комнаты сигареты и зажигалку.

– Ты пьяный был, когда выезжал на встречку? – спросила Ольга, прикуривая.

– Да нет.

– Так да или нет?

Сергей закурил.

– Ну с Кириллом дунули по чуть-чуть.

– Молодцы какие!

– А Рамиль сам был обдолбанный. Мусора перед ним стелились просто как суки рваные!

– Это были гаишники?

– Нет, простые муниципалы остановились. Рамиль отвёл их в сторонку, поболтал с ними. Один, я слышал, спросил: «Что, точно ГАИ не нужно?» Рамиль сказал, что не нужно. Они свалили.

– А что же было потом?

– Потом он переписал с паспорта мой адрес и записал телефон, а мне свой оставил, домашний. Мобильный дать почему-то не захотел. И так мы разъехались. Я помчался сразу к Кириллу и попросил пробить телефонный номер по базе. Кирилл пробил и назвал мне адрес. Вечером Рамиль звонит мне и говорит – Четыре тысячи долларов, два дня сроку, на третий включаю счётчик. Сказал ещё, что он дома бывает после двух ночи. И бросил трубку. Меня взбесил этот разговор! На другой день я взял у Кирилла шпалер и ночью двинул на Ленинский. Полчаса стоял у подъезда, пока не вышла девка какая-то. Я вошёл и обосновался на лестнице. Через час подъехали вы с Рамилем. Дальше ты знаешь.

– Угу. А как ты сумел его пристрелить? Ведь он – профессионал.

– У меня был первый юношеский разряд по стрельбе из короткоствола. Сразу же после школы я это дело забросил. Но год назад Кирилл сделался совладельцем тира, и я с тех пор хожу туда регулярно.

Ольга испытывала уже нешуточный интерес к этому удивительному Кириллу. Но у неё было правило: бей вопросом только в десятку. А никакой десятки пока что не наблюдалось.

– Так что, сейчас я стреляю где-то на уровне КМС, – закончил Серёжка и плеснул водки в рюмки.

– А у меня был первый юношеский разряд по Дзюдо, – похвасталась Ольга. Сделав затяжку, она прибавила:

– Идиот! За четыре тысячи баксов не убивают.

– Ну, это смотря кого.

– Никого! За такие деньги просто не убивают.

– А за какие деньги, по-твоему, убивают?

– Я никогда серьёзно не размышляла на эту тему, – соврала Ольга, давя в пустой тарелке бычок, – давай, что ли, выпьем!

Сказано – сделано. Жуя хлеб, Ольга привязалась к Серёжке снова:

– А ты реально шёл его убивать? Или просто грабить?

– Я сам не знал, – признался Серёжка.

– Но ты же, хоть и придурок, должен был понимать, что если оставить его в живых – он тебя в живых не оставит, так как ему известны все твои данные!

– Я не был уверен в том, что смогу его ухандокать. К счастью, он мне помог.

– Так куда ж ты шёл, твою мать, если не был уверен в главном?

– А не пошла бы ты в жопу? Что за допрос?

– Мне не безразлично психическое состояние человека, с которым я буду спать в одной комнате.

– Ну, тогда спи на лестнице, – огрызнулся Серёжка. Съев помидор, продолжил:

– Я ничего не имею против чеченцев, они – ребята нормальные. Я немного с ними работал, и у меня два друга – чеченцы. Но этот самый Рамиль был просто убийца. Я это знаю. Да, он меня запугал, но ведь я не девка, чтоб вставать раком!

– Значит, из вас двоих пассивный – Кирилл? – тут же лупанула Ольга в десятку. Серёжка ответил матом. Потом вскочил и забегал из угла в угол, при этом громко сопя. Ноздри у него раздувались. Он был взбешён. Желая с ним помириться, Ольга спросила:

– Что вы с Кириллом курите?

– А твоё-то какое свинячье дело? Ты подментованная?

– Да что ты вдруг так завёлся? Сядь и остынь. Погляди, какие у меня ножки! Можно даже потрогать.

Ольга задрала ноги на табуретку, стоявшую перед нею, и потянула штанины. Мельком взглянув на её лодыжки, Серёжка сел.

– Это у тебя от рождения? – помолчав, улыбнулась Ольга.

– Что?

– Гомосятина.

– Ты уж лучше заткнулась бы!

– Сам заткнись! А то в рыло дам.

Некоторое время прошло в безмолвии. А потом, наполняя рюмки, Серёжка тихо сказал:

– Меня просто очень сильно волнует эта дискета.

– Дискета?

– Да. Ведь она…

Серёжка остановился, глядя, как Ольга опорожняет рюмку, и выпил всё из своей. Сделав два глотка рассола из банки, Ольга спросила:

– А ты уверен, что есть о чём волноваться?

– Да. Когда мы с Рамилем стояли там, на шоссе, у него зазвонил мобильник. Не тот, который ты слышала, а другой. Рамиль взял звонок и заговорил по-французски. А я до восьмого класса учился во французской спецшколе. Многое, правда, уже не помню…