Охота на президентов или Жизнь №8
Шрифт:
— Народ не поймёт… — ответил я первое, что пришло в голову. Я и сам ещё многого не понимал. Но дальше я сказал ему чистую правду: — Кеша, ты можешь пристрелить меня на месте, но это я порекомендовал его старику Охуельцину в преемники…
Минуту он стоял соляным столпом, эдаким Лотом.
Потом взревел:
— Но почему?!
— Потому что другой родни у меня в верхах не было, — виновато и честно признался я.
Он уже сорвался с места, чтобы задушить, пришибить меня или разорвать на части. Но его отвлек дребезг телефонного звонка. Я поднял трубку. Звонил мой «приятель» из администрации:
— Слушай, — кричал он заполошно, забыв поздороваться, — они тут требуют острова!
— Какие?
— Курильские, блин, какие ещё! Говорят, всё, терпения больше нет, не то, говорят, мы вам «зюйд-вест» устроим! у нас все на ушах стоят, никто
— А Капутин чего говорит? — переспросил я его в свою очередь. И погрозил Кеше пальцем, мол, погоди.
— Чего-чего! Да он теперь, как чего такое, сразу: нихт ферштеен, блин! моя па рюски не понимает! и в кабинет! и на ключик! а мы ни хера тут по ихнему, по-немецки не понимаем! и переводчиков он всех уволил! министры, блин, дебилы! так отдавать или нет!
— Отдавайте! — сказал я твердо. — Но не даром, цену повыше заломите!
— Ты что, охренел! — заорал на меня Кеша. — Предатель! Я его успокоил:
— Ничего, денежки получим, назад отобьём.
А тем временем Россияния лезла изо всех жил и мощей, чтобы помочь Заокеании разгромить, завоевать и оккупировать страну Талибастан… а заодно и всё оставшееся полушарие восточное. Очень это нужно было Россиянии. Ну просто ничего нужнее не было! Так она любила заокеанскую Амэурыку, так, что прямо в бой за неё готова была пойти… Заокеания поняла всё верно. И сказала: «Ну ты, Россияния, и иди за меня в бой! Я тебе за это полпроцента с процентов по кредитам скину…» Буря ликования прокатилась по Россиянии. «Урр-ря-яааа! — кричали пре-зидентии и корреспондентии. — Ур-ря-я-яааа!!!» И уже предвкушали в экстазе, как их будут любить в настоящем Белом Доме… уж так! уж так! прям, как в романах!
— Он и есть Антихрист! — выкрикнул мне в лицо, брызжа слюной и размахивая руками, Моня Гершензон. Он даже не поздоровался, узрев меня после многих лет разлуки. Он просто дико заорал: — Антихрист!!!
— Да кто же? кто?! — оторопел я.
— Кто, кто… хрен в пальто! — поразился моей бестолковости Моня. — Перепутин! Кто ещё!
Мы стояли посреди Франкфуртской книжной выставки и нас обтекали пёстрые толпы окололитературной публики. Прежде я не встречал Моню во Франкфурте-на-Майне, хотя регулярно посещал эту тусовку ещё с девяностых. Это была главная книжная ярмарка планеты, это был всемирный слёт писателей и издателей. И я, как заводной апельсин, из года в год, из века в век всё катился в её суетный калкан. Катился, зная, что мода на русских писателей и вообще русских в Европе и Штатах давно прошла, что легче бедному еврею пролезть в богатые Аравийские эмираты, чем нашему россиянскому брату-сочинителю на полки ихних букшопов. Правда, ещё на ура шли матерщинники-поставангардисты и изощрённо-скандальные певцы анального секса. Но я никогда не входил в их придворные круги и никогда в их числе не получал госпремий. Моня тем более… Моня был членом Союза щелкопёров-бумагомарателей без году неделю… Позже я узнал, что Моня приехал сюда с делегацией пи-сателей-«деревенщиков», привёз трёхсотстраничную поэму «О, Русь, тряхни власами!», посвящённую извечной борьбе русско-печенежских витязей с международным хазарским сионизмом, что остановились они в гостинице «Россия» у вокзала, где хозяином был наш русский еврей, перебравшийся сюда «прожектор перестройки», что «деревенщики» долгими вечерами и ночами пили с хозяином водку, кляли проклятущих сионистов, от которых просто нигде не было спасу, и плакали по русским берёзкам…
А я остановился под Франкфуртом в чудесном и уютном «водолечебном» городке Бад Хомбурге, почти точной копии знаменитого Висбадена, где Федор Михалыч проигрывал свои писательские гроши в рулетку. Я был опытным путешественником, я совмещал приятное с ещё более приятным… притом водку давно уже не пил… а берёзки росли тут же рядышком, возле изумительной русской церквушки, что построил вездесущий Бенуа ещё в прошлом кошмарном веке.
Нынешний век был не менее кошмарным.
— С чего ты взял эту чушь? — спросил я Моню Гершен-зона, который, оказывается, был ныне Мокеем Ивановичем Шершенём-Гречесеевым.
— Пришёл! Ибо уже при дверех был. Обольститель и ниспровергатель! Тень Хирама и сын Вдовы! Всадник бледный! Истинно говорю вам… — зловеще ответил Мо-кей-Моня. — Как и было написано в книгах! Антихристус богомерзкий! — и погрозил мне скрюченным пальцем.
Я сказал, что ему бы пора знать, кто и как пишет эти самые книги.
На что Моня-Мокей замахал на меня руками, как на пособника международного сионизма.— Не богохульствуй!
Я писал про антихристов и прочих мерзавцев времён перестройки ещё лет пятнадцать назад. Я тоже видел рогатую рожу с тремя черными шестёрками во лбу то в Горбатом Херре, то в старике Ухуельцине… Но потом понял, не будет никакого конкретного антихриста, не будет! не надо переваливать свои делишки-грешишки на чужого дядю! ежели и явится о н, то не козлом рогатым, и не вторым Мессией с нимбом и проповедями, и не президент-гауляйтером или патриархием, а черным незримым облаком, что начнёт входить в наши души и делать нас понемножку антихристами… а потом, когда нас самих, вот таких, станет больше, чем сможет выдержать земля наша, тогда и придёт конец света… Я даже написал про всё про это большущую умную статью во всероссийской газете «Вокс Универсум», и от неё, от статьи и от самой газеты, как черти от ладана отшатнулись все прочие… уже не российские, а россиянские газеты да журналы… и только умная еврейская газета «Новое русское слово» в Нью-Йорк-сити перепечатала мои размышления, а вслед за ней их перевели в интеллектуальском «Ньюй-оркере»… Нет пророков в родном отечестве… именно поэтому Моня Шершень-Гершензон не знал ничего о технологии массового производства антихристов.
Да, три шестёрки были… двоих я уже назвал, а третий сам назвался, открыв российские базы своим партнерам по НАТО… Три шестёрки при «большой восьмёрке».
Моня не знал простой истины.
Шестёрка не может быть Антихристом.
Увы.
Веселится и ликует весь народ. А паче народа гарант. Стэн, измученный приемами и водкой, видел, что паренёк доволен. И он по-отцовски похлопал его по спине.
— Будешь хорошо служить, до сержанта дослужишься, парень! — добавил он добродушно, поощряя ретивость и рьяность подопечного.
— О-о, йес, сэр! — браво ответил Перепутин и лихо козырнул, отдавая честь важному посланцу.
Он был несказанно рад. Ещё бы! Эта важная персона из Заокеании привезла ему прямиком из настоящего (настоящего!) Белого Дома запечатанный пакет! а в пакете лежали нашивки рядового 2-го класса заокеанской армии… О-о, это была великая честь!
— Ван момент, сэр! — удержал он собравшегося уже уходить Стэна. И замахал руками.
Перепутин не хотел выглядеть неблагодарным. О-о, он знал, как быть цивилизованным!
Заранее подготовленные бумаги принесли. И Перепутин, величаво потрясая ручкой, прямо на глазах у великого посланника, присланного курировать и опекать Рос-сиянию и её безопасность, подписал новый указ, по которому в целях повсеместной борьбы с кошмарным международным терроризмом, он передавал в распоряжение заокеанских ВВС все военные и гражданские аэродромы и лётные базы на территории Россиянии и бывших её республик для гуманитарной помощи странам Восточного полушария посредством точечно-ковровых тотальных бомбардировок таковых простыми, вакуумными, атомными и нейтронными бомбами и ракетами. Это был большой шаг навстречу демократии и цивилизации!
Подписывая исторический указ. Перепутин живо представлял себе, как он, рядовой 2-го класса заокеанской армии, браво марширует вдоль взлётных полос и ангаров и лихо отдаёт честь настоящим сэрам сержантам и сэрам капралам… Это был просто пир души!
— О-о, это большой шаг навстречу демократии и цивилизации, парень! — Стэн снова хлопнул местного прези-дентия по спине, и тот от восторга чуть не упал со стула.
А тем временем грянули трубы, ударили барабаны, слажено грохнул каблуками по паркету почетный караул.
И внесли ордена и верительные грамоты.
Перепутин под звон литавров самолично повесил на грудь Стэну высший орден Россиянии — Большой Демократический Крест всех Гробов Господних Первой степени с бантом, подвеской и подвязкой. Поклонился заокеанскому посланнику большим поклоном, троекратно облобызал его плечи и на вытянутых руках поднёс большую грамоту с большой печатью. В грамоте, как и гласила директива из Белого Дома, говорилось, что сэр Стэн назначается верховным куратором-координатором всех стратегических (тактические были досрочно уничтожены ещё при старике Ухуельцине) ядерных объектов и баз россия-нии, с правом осуществления полного контроля за их использованием, утилизацией и уничтожением в соответствии с Международной Конвенцией по переводу россия-нии в связи с мировым разделением труда в прогрессивно-демократическую топливно-сырьевую цивилизованно-колониальную общечеловеческую фазу.