Охота на Разрушителя

Одним из пришедших оказался ставший уже знакомым распорядитель. Привалившись спиной к стене, он стоял с какой-то непривычной для себя виноватой и заискивающей улыбкой.

— Рокки? — окликнул Глеба распорядитель со столь же нехарактерной робостью, — вот он… наш… Рокки.

Последняя фраза предназначалась двум другим визитерам, занимавшим кресла. Оба выглядели пожилыми, но бодрыми, с высокими лбами и умными проницательными лицами. Одеяния этой парочки напоминали не то рясы священников, не то халаты тибетских монахов. А один — тот, что постарше и поблагообразнее — еще и носил поверх что-то вроде мантии, украшенной значками-иероглифами. Почти как на браслете.

«Маги! — догадался Глеб, — да не из последних, похоже. Тот-то, который браслеты ставил, этим двоим, поди, в подметки не годится…»

— Глеб, — вслух представился он, — вне арены — можно просто Глеб.

— Хорошо… Глеб, — чуть скрипучим голосом молвил обладатель мантии со значками-иероглифами, — подойдите… мы бы хотели показать вам… кое-что.

Слегка заинтригованный, Глеб подошел к столику, куда второй из пришедших магов поставил шар величиной с большое яблоко, сделанный то ли из стекла, то ли из хрусталя.

Сначала шар озарился изнутри слабым белым светом… затем глаза Глеба уловили в нем какое-то движение. А миг спустя наклонившийся к шару поближе, и потом вообще присевший перед столиком на корточки, Глеб оказался удивлен настолько, что не матюгнулся едва. Еле сдержался.

И было отчего! Потому что, вглядываясь в шар, Глеб понял, что впервые за время жизни в Империи он смотрит самое настоящее… кино. Во всяком случае, видеозапись.

Детали, конечно, трудно было разглядеть из-за небольших размеров шара. Не говоря уж о том, что в качестве экрана он был плоховат — не слишком удобен из-за выпуклой формы. И все же главное в продемонстрированном ролике Глеб уловить сумел.

Толпа каких-то мужиков дикого и неопрятного вида, но при этом обвешанных оружием и облаченных в доспехи, врывалась в деревню — скопище деревянных домиков, сараев. Несколько мужиков с вилами и косами высунулись им навстречу… и были зарублены дикими ублюдками меньше, чем за минуту.

Затем толпа разделилась, рассыпавшись между деревенскими постройками. Кто-то из вооруженных громил гонялся за разбегавшимися в ужасе детьми, женщинами. Кто-то рубил на ходу подвернувшихся селян. Еще кто-то вламывался в дома. Кому же вламываться оказалось лень, просто бросал горящие головни на соломенные крыши.

Смена кадра — и теперь бородатый детина в рогатом шлеме и с бесстыдно спущенными штанами ни от кого не таясь, насиловал худенькую деревенскую девушку, почти подростка, перекинув ее через накренившийся забор и задрав бедняжке юбку.

Звука не было. Но все равно нетрудно было догадаться, что детине его занятие нравилось. А вот девушке — наоборот. Да только кто ее спрашивал?

Еще смена кадра. Деревня уже удалялась, полыхая гигантским костром. Клубы дыма поднимались к небу. А на первом плане, оставляя горящую деревню за спиной, двигалась процессия. Давешние вооруженные до зубов налетчики-дикари вели за собой вереницу из закованных в одну, длинную цепь детей, женщин, немногочисленных мужчин. Следом гнали, нахлестывая, коров, овец.

Вот какой-то немолодой мужичок с опухшим лицом пьяницы осел на землю — не иначе, ноги подкосились. Подскочив к нему, один из конвоиров ударом меча снес мужичку голову: а нечего, мол, всех задерживать.

— И че это за беспредел? — глухо вопрошал Глеб, отрываясь от шара, когда тот, наконец, погас.

Хоть и навидался он в жизни всякого, а содержание просмотренного фильма, мягко говоря, не порадовало.

— Варвары, — коротко молвил маг в мантии.

— Дикие племена… или кланы, — более подробному ответу сподобился его сидящий напротив коллега, — дикие вольные поселения. Живут в землях примерно к северу от Империи Света.

— И доставляют нам, так сказать… беспокойства, — добавил обладатель мантии со значками-иероглифами.

— Все равно не понял, — проговорил Глеб ворчливым тоном, переводя взгляд с одного мага на другого, — на… кой вы мне-то это показываете? Сами че, не знаете, как с отморозками поступать… тварями беспредельными? Раз тут Империя… могущественная наверняка, сильная, развитая… так почему бы не послать на них армию? Да волшебство свое на них не наслать — такое, которое не жизнь не облегчает, а наоборот?.. Навешали бы варварам этим… они бы век боялись нос потом из своих земель высунуть. Или вообще… что, нельзя завоевать их? И сделать цивилизованными людьми? А кто не захочет — с теми по-плохому.

Монолог этот сердитый маги, конечно, выслушали — в вежливом молчании и даже вроде бы внимательно. Вот только ответили на него возражениями. И тем особым тоном, с такими выражениями, какие использовать в споре были способны лишь всякие книжные умники. Этакий кастовый язык и соответствующий стиль общения. Феня навыворот.

— Не все так просто… Глеб, — изрек маг в мантии, — попробуем ответить по порядку.

— Ну, начнем с того, что война, знаете ли, весьма затратное занятие, — вторил его напарник, — и не только в денежном отношении. И как всякая затея, в которой приходится задействовать множество людей и других средств… в общем, решиться на нее власть имущим непросто.

— Мы же… маги, хоть в Империи и пользуемся влиянием… даже привилегированным положением, но императору… его министрам, сановникам по большому счету можем лишь что-то рекомендовать. А принять решение вправе лишь сам император.

— Нынешний же глава Империи — человек… скажем так, предельно осторожный и осмотрительный, — возможно, тот из магов, что демонстрировал Глебу шар со злополучным видеороликом, хотел выразиться менее дипломатично, но в последний момент осекся, — решения, особенно столь судьбоносные, как начало войны, он ни в коем случае не примет, не посоветовавшись с придворными…

— …а также с женой, любовницей… и хоть кем-нибудь из дворцовой прислуги, — маг в мантии оказался менее разборчив в выражениях, — ну и с собачкой и говорящим попугаем заодно.

— Я уж о том не говорю, что даже среди таких как мы — умных, просвещенных людей нет единства в этом вопросе: как быть с варварами, — продолжал его коллега, — знаете, был у меня друг… еще, когда я в Магистериуме учился. В магии как в практическом ремесле он, увы, не преуспел. Зато жадно впитывал знания из книг, коих еще и коллекционировал потом долгие годы. Так вот, друг этот мой утверждал, что варваров нет смысла завоевывать. Что нужно их просвещать, приобщать к культуре, а через нее — к общим с Империей ценностям.

— Смешно, — Глеб хмыкнул, — интересно, а друг этот… с такими взглядами — он еще жив?

— Живет и здравствует! — в ответ воскликнул маг, — и, вы, быть может, удивитесь, но он осмелился даже поселиться в землях варваров. Причем, судя по его письмам, неплохо там устроился. Варвары… знаете, они, конечно, дикие жестокие твари, но у них своеобразные жизненные принципы. Убивают они тех, кто вышел против них с оружием. А от остальных пытаются поиметь для себя какую-нибудь пользу.

— Поиметь… да уж, — хмыкнул Глеб, вспомнив эпизод из просмотренного фильма — тот, где варвар насиловал деревенскую девушку.