Охота на русскую Золушку

Его мать не проронила ни звука. Лишь коротко вздохнула, и Ал тут же покрылся испариной.

— Дорогой, все это нужно немедленно прекратить. Такое поведение не подобает истинному джентльмену. На тебя же смотрит вся страна!

Я сжал кулаки. Неужели Ал это снова проглотит? Ведь у него есть суперсила, способная противостоять средневековым догмам. И эта сила — любовь Маши!

Но Ал лишь опустил голову. Вот же кретин!

— Сейчас ты пойдешь и объявишь, что сделал предложение прекраснейшей из девушек.

Он удивленно уставился на мать. А она посмотрела на Лизи.

Чертова девка! Она всех нас сделала!

— Как давно ты все знала? — я не стал церемониться, оттащил ее в приемную и прижал к стене.

Она ухмыльнулась:

— Да ладно тебе, Марко! Мог бы и догадаться! Мой папаша решил выдать меня замуж и начал подыскивать женихов. Думаешь, я готова лечь под любого, с кем он мне прикажет? Ты помог, кстати. Наша связь сделала меня неприкасаемой на рынке невест. Представляешь, от меня отказался даже двоюродный кузен князя Лихтенштейна. А ему сорок три! Я же почти освободилась. Но тут нарисовался Ал со своей Машей. И вдруг его родители очень заинтересовались моей кандидатурой. А я подумала и решила, что друг детства меньшее из зол.

— Лизи, опомнись. Ты же его не любишь.

Она дернула плечом:

— Мы всегда были близки. А в браке совсем не нужна любовь, милый.

Я пошел к Алу. Тот стоял у окна и тупо пялился в черную ночь.

— Что ты творишь? Ты же разрушил Маше жизнь! А теперь дал заднюю? По-твоему, это мужской поступок? Я уж не говорю, что она тебе верит!

— Маша не дура, — голос его был чужим. Отстраненным, — Она прекрасно понимает с кем имеет дело. Я принц, Марко! Я не могу на ней жениться. Но это глупое обстоятельство не помешает быть нам вместе. Я поговорю с ней, и она все поймет. Она же меня любит. И значит примет любого.

— Черт!

Он вздрогнул и оглянулся. В его глазах на секунду промелькнул что-то человеческое. Да я бы еще раз саданул со всей силы кулаком о стену. Да пусть бы костяшки в кровь сбил, лишь бы до него достучаться. Но он моргнул и стал прежним, включил это свое высокородное величество. Я с досадой потер кулак. Надо было в челюсть бить. С переломом его бы увезли в больницу, а у меня появилось бы время подготовить Машу.

— Ты не можешь так с ней, — я завел руки за спину и сцепил пальцы в замок. Очень хотелось съездить ему по морде.

— Не смей к ней подходить! Я сделаю объявление, а потом сам с ней поговорю.

— Как мило, у моего мужа есть живая секс-игрушка! — Лизи подхватила его под руку, — Можем устроить тройничок!

— Я отошел в сторону только потому, что ты об этом попросил! — крикнул я ему в спину, — Ограничения сняты!

Он замер на полушаге, но Лизи потянула его в отрытые двери. В зал, где их ждали разодетые гости. Их чертово общество.

А я начал задыхаться. Твердый воротник впился в шею, а галстук сжался удавкой. Натурально, не хватало воздуха. Перед глазами поплыло. Еще не хватало отключиться! Я сорвал с шеи вычурную полоску ткани, отбросил ее к стене. Воздух прохладным потоком хлынул в грудь. И я вдруг понял, почему мой отец давным-давно свалил из Лондона. Тут же все давит! История, правила, традиции эти треклятые. Во всем этом просто невозможно стать счастливым. Я и пытаться не буду. И Машу отсюда увезу. Пусть она меня не любит, пусть нам не быть вместе, но на свободе у нее появится шанс найти свое счастье. Счастье, а не вот это вот все! Тройничок с Лизи и Алом! Пусть поищут себе другую секс-игрушку. Машу я им не отдам.

И вот результат, девушка всей моей жизни, моя любовь, мое несбыточное счастье лежала на диване в моей студии и вполне себе мирно посапывала. Я укрыл ее пледом и опустился рядом на колени. Ничего нет прекраснее, чем спящая девушка в твоем логове. Та, для которой ты хочешь сделать это логово домом. Разжечь очаг, посадить дерево, родить с ней сына или дочь, — все, чтобы она тут осталась. Чтобы смотрела на тебя глазами полными нежности. Чтобы ей хотелось тут беззаботно смеяться над твоими шутками.

Я сжал ее руку с тонкими длинными пальчиками, чувствуя себя вором. Я краду ее близость, пользуясь случаем. Ведь едва она откроет глаза, как все это станет невозможным. А пока… пока я целовал ее ладонь, и нежную кожу запястья, и маленькую выступающую косточку у основания кисти. Пусть сны ее станут приятнее. Ведь ей придется проснуться и понять, что мир вокруг по-прежнему жесток.

Глава 36

Маша

Мне снился чудесный сон. Марко был рядом. Я сказала ему, что люблю, а он касался мягкими губами моего запястья. В его глазах мерцал теплый свет. И манил, манил к себе как маяк усталого рыбака.

Вокруг пахло чем-то вкусным. Меня разрывало между губами Марко во сне и дразнящими ароматами в реальности. В конце концов я распахнула глаза и уставилась в белый потолок. Я проснулась не дома. Хотя что я теперь могу так назвать? Квартиру родителей в Москве, где мама мне точно не рада? Комнату в Оксфорде, которую переделал в стиле своей спальне Платон Каримов? Или особняк Берти, который вчера выкинул меня из своей жизни, объявив всем, что намерен жениться на Лизи? Нет, все это нельзя теперь назвать домом даже с натяжкой. Потому что дом там, где спокойно, безопасно и хорошо. Где человек счастлив. Вот как сейчас. Я скосила глаза и узрела большой кухонный стол. За ним кто-то суетился. Я улыбнулась. Вспомнила, как Марко привел меня в свою квартиру, как напоил коньяком. Наверное, потом я отключилась. А он не стал меня будить. Наоборот, заботливо укрыл пледом. Я подтянула его к подбородку. Неужели между нами… или все-таки… Но тогда зачем?

— О, ты проснулась?

Надо мной склонилась Лизи.

Лизи!

Я подскочила и села на диване, кутаясь в плед.

— Ой, да расслабься ты. Я тут с гуманитарной миссией.

— К-какой?

— Привести тебя в чувство, конечно! Мы же добрые друзья.

Вот уж сомневаюсь. И что ей от меня опять нужно? Она уже получила Берти в эксклюзивное пользование. Что же еще?

— Я заказала пиццу!

— Круто, — я потянулась, лениво размышляя, что на мне опять вечернее платье, в котором мне придется возвращаться из Лондона в Оксфорд. Опять днем. Марко Сеймур себе не изменяет. Даром что на этот раз он кинул меня в собственной квартире. Интересно, если я не уйду до вечера, нам удастся с ним поговорить? На этой крамольной мысли тело тут же свело судорогой. И я ощутила на спине тепло его ладоней. Как тогда в доме Лизи. И губы засаднило. А внизу живота мгновенно разлилось кипящее олово.

— Итак… — Лизи всунула мне в руку кружку с кофе и пододвинула тарелку с двумя кусками пиццы.

Меня и без того подташнивало, но симбиоз кофе, Лизи и пиццы сыграли дурную шутку. Голова пошла кругом. Пришлось закрыть глаза.

— Что ты тут делаешь? — только и смогла выдавить из себя.

— Как это что?! — возмутилась Лизи, — Тебя спасаю, конечно!

Меня! Она спасает?

— Ты осталась без перспектив, без средств к существованию и даже без покровителя.

Она замерла у барной стойки посреди кухни Марко и посмотрела на меня как менеджер, подготовивший презентацию.

— Хочешь стать моим покровителем? — я поставила чашку на стол, посмотрела на нее прямо. Постаралась даже не моргать.

Она усмехнулась. Дернула плечом. Похоже, она рассчитывала на что-то другое. Может ожидала, что я зарыдаю и буду рвать на себе волосы? Или?

— Давай начистоту. Для начала обрисую тебе ситуацию, как она есть.

Она подошла ближе и села напротив в кресло, картинно закинув ногу на ногу. Юбка ее слегка задралась, обнажив красивые коленки. Я же продолжала сидеть на диване, поджав под себя ноги, вцепившись пальцами в плед Марко, как в щит. Слушать Лизи мне совсем не хотелось. У меня сейчас проблем выше крыши, и нужно как-то их решать. Но я прекрасно понимала, что она не уйдет, пока не донесет до меня то, с чем явилась. Интересно, как она зашла? Ох, ну да. Они же с Марко до вчерашнего дня были официальной парой. Наверняка, у нее есть ключи от его квартиры. Да и как она узнала, где я, если он сам ей не рассказал? Значит, он уже встретился с ней и с Берти. Но пришла только она. Правда заколотила по макушке и плечам, словно на меня опрокинули ведро с гравием. Наверное, я еще больше скрючилась, потому что на губах Лизи появилась довольная улыбочка. Она слегка вздохнула и начала: