Охота на Тигра книга первая КВЖД

— Правильно. Японцы возродили нашу монархию после победы над Китаем в 1897 году. Кх. Раньше нашу страну называли Кочосон. Это первое корейское королевство. По легенде основано Тангуном в 2333 до н. э. Больше четырёх тысяч лет назад. Только сейчас, кх, не время рассказывать легенды, пропустим эти четырёх тысяч лет. Кх, Кх. — Пак прикрыл глаза. Иван Яковлевич потянулся пощупать пульс, но кореец, словно почувствовал и приподнял руку, останавливая. — В 1897 году наш король Коджон вернулся в императорский дворец Токсугун из своего укрытия в российском посольстве и объявил о создании империи. Король это ваше слово. У нас правит Ван. Коджон был слабый ван, страной управляла его жена Мёнсон. Кх. Кх. Поражение Китая в китайско-японской войне заставило королеву и её клан искать помощи у США, а потом у России. Это вынудило Японию пойти на крайние меры. В 1895 году новым посланником от Японии в Корее был назначен Миура Горо, он и организовал 8 октября 1895 года убийство королевы, которую сначала проткнули саблями, а потом сожгли. После поражения в русско-японской войне русские ушли из Чосон, и Япония объявила о своём протекторате над нашим государством. Однако ван Коджон пытался мешать японцам. Тогда премьер — министр Японии Ито Хиробуми заставил вана отказаться от престола в пользу своего сына, который получил храмовое имя Сунджон. Кх. Остаток жизни ван провёл в старом дворце Токсугун, где и умер в 1919 году. Мне известно, что его отравили японцы. Кх, Кх.

В двухлетнем возрасте Сунджона объявили наследником престола. В детстве ему подсыпали яд в кофе, отчего у мальчика выпали зубы, и значительно ухудшилось зрение. Правил новый император не долго, — Пак опять закашлялся, и из уголка его рта показалась кровь.

Брехт дёрнулся к нему, но был вновь остановлен вытянутой рукой. Пак открыл глаза и грустно улыбнулся.

— Мало времени, кх, осталось. Не мешай. Слушай. Премьер-министр Чосон Ли Ванён 29 августа 1910 года подписал Договор о присоединении Кореи к Японии. Этот договор положил конец трёхлетнему правлению Сунджона и более чем пятисотлетнему владычеству династии Чосон. После свержения и до самой своей смерти в 1926 году Сунджон со своей супругой жили практически безвыездно во дворце Чхандоккун в Сеуле. Он даже не смел надеяться на восстановление своих полномочий из-за прояпонской коалиции в правительстве. За Сунджоном оставили наследственный титул король Ли дворца Чхандок.

— Да, зачем мне всё это?! — Не вытерпел Брехт. Человек умирает и сказки рассказывает.

— Кх, кх. Вечно спешишь. Сейчас всё станет ясно. У императора Коджона от его наложницы Чанг в 1877 году родился сын — Ли Кан, который из-за происхождения матери не считался наследным принцем. Но время шло, и по указу императора в 1891 году его признали законным наследником под именем Ли Кан и титулом принц Юхва с приставкой королевское высочество. Ли Кан женился на даме Гим Судок, будущей принцессе Дук-ин — дочери первого барона Гима Саджуна. Кх. — опять струйка крови побежала из уголка рта.

— Пак… — Иван Яковлевич кинулся к Бичу.

— Помолчи. Дай попить, — Брехт, спеша, отстегнул от пояса фляжку и, свинтив с неё крышку, подал раненому корейцу. Тот дрожащими руками принял, поднёс к губам и сделал пару глотков, — Совсем немного осталось, — Он положил фляжку на ноги. Часть воды вытекла, но Паку уже было всё равно, — Слушай теперь самое важное. После отречения императора Коджона в 1907 году и утверждении Японско-корейского договора 1910 года, по которому Корея присоединилась к Японской империи, принц Ли Кан остался недоволен своим статусом, несмотря на предоставленные японцами очень высокие ежегодные денежные выплаты. Он смелый и честолюбивый человек. Кх. В 1919 году Ли Кан совместно с Чхо Ихваном, членом Дэдонгдана, пытался провозгласить себя императором Кореи. Неудачно. Пришлось сбежать в Китай. Затем принц присоединился к Временному правительству Кореи в Шанхае, где его очень тепло приняли из-за республиканских взглядов. А через год принца Ли Кана японцы нашли в Маньчжурии и вернули на родину. В Маньчжурии я был с ним. Я был его врачом и другом. Мы вместе учились в США, только на разных факультетах. Кх. Он на математическом, а я на медицинском. Это было в американском Колледже Роанок в Салеме штат Вирджиния, — Пак приподнял обеими руками фляжку и сделал ещё один глоток. Его лицо стало совсем белым. Белее нательной рубахи. А глаза широко раскрылись и почернели совсем.

— Пак …

— Всё, Ваня. Уже почти конец. Принц Ли Кан был красивым мужчиной и имел четырнадцать наложниц помимо официальной жены, принцессы Дук-ин. У него родилось двенадцать сыновей и девять дочерей. Тебе это ничего не даст. А вот у его жены Судок в 1915 году родилась дочь, которую назвали Ли Хэван. Когда принц путешествовал по Китаю, принцесса Судок и её старшая дочь Хэван были с нами. Нас предупредили, что японцы напали на наш след и едут арестовывать, но могут и убить. Принц Ли Кан доверил мне старшую дочь и приказал спрятать её. Что я и сделал. Кх. Кх. Потом я женился на служанке принцессы и поселился в Маньчжурии, у меня родился сын. Ну, а дальше ты всё знаешь. Этот урод убил мою жену и сына. Но кто-то из богов пощадил принцессу, её только ранили, и мне удалось её спасти. Куй не моя дочь. Это принцесса Ли Хэван. Я вручаю теперь тебе заботу о ней. Кх, кх. Есть угроза: «Я заставлю тебя есть своё дерьмо». Я сделал это. Кх. Теперь я свободен от обеих клятв. Теперь ты, Ваня, клянись! Кля… — ручеёк крови из уголка рта пошёл сильней, тело Пака выгнулось, и он обмяк.

Иван Яковлевич потрогал пульс на шее. Нет.

Твою ж мать! Ну, как же так?! Брехт посмотрел в лицо Пака. Тот словно ждал ответа, невидящими глаза смотря прямо в душу Брехта. Иван Яковлевич, закрыл другу глаза и, тяжело вздохнув, прошептал:

— Клянусь.

Глава 24

Событие пятьдесят девятое

В тёмном переулке:

– Эй, мужик, деньги гони!

– Нету.

– А если найду?

– Да не найдёшь ты ничего — я все деньги на пистолет потратил.

— Вань… — вывел Брехта из транса голос Васьки.

Иван Яковлевич мотнул головой. Там переваривалось то, что последние минут десять наговорил ему Пак. А может и не Пак? Да, точно не Пак, кто же скрывается под своей фамилией. Не спросил, как хоронить, что на табличке написать. Стоп. А как Куй-то зовут? Фамилия — Ли, а имя? Хван? Нет, как-то мягче. Вот черт! Опять стоп. А девушка знает, кто она? А своё имя? Ерунда всякая в голову лезла. Гораздо важнее, а что теперь ему делать? Как, мать её, скрывать эту принцессу? И сколько скрывать? Жениться на ней? А потом что — претендовать на трон Кореи. Там в прошлом будущем лет десять назад была шутка по телевизору, что её сестра, наверное, или какая племянница в США объявила себя главой императорского дома Кореи или Чосон. А может это она сама? А, нет. Слишком старая должна быть к тому времени. Столько не живут. Опять ерунда всякая в голову лезет. С какого Куй года, что сказал Бич? С 1915? Точно с 1915, то есть, ей идёт восемнадцатый год.

—Вань! — его тронули за плечо.

Васька стоял и плакал радом на коленях. Брехт его и не заметил.

—Проверил, — нужно возвращаться из страны грёз. Тут почти пятьдесят хунхузов. Вдруг, какой раненый или претворяется вообще, схватит винтовку и пальнёт в спину.

— Патроны кончились. Пришёл, у тебя взять. А тут… Что делать будем? — и слёзы растирает кулаком, царапая лоб Маузером.

—Держи. Что сказал, то и делать, — Брехт сунул руку в карман и вытащил пару снаряжённых обойм от Маузера. Блин, немцы вроде делали, а до магазинов додуматься не смогли, — Есть языки?

—Кто? — Васька прекратил реветь и, высунув язык, вставлял в пистолет обойму с патронами.

—Пленные, которых можно допросить?

—Нет. Двое были еле живые, я их добил. Вань, а что с девушкой делать?

—С какой девушкой? — Иван Яковлевич подумал, что китайчонок о Куй спрашивает.

—Тут одна забившись в хижине сидит. Красивая.

Мать же ж, твою же ж! Ох уж эти дети!

—Пусть сидит, её потом и расспросим о захоронке. Лопату или заступ не видел? — похоронить ведь надо.

—Нет. Пойду, поищу…

—Иди, проверяй хунхузов, а то ведь и, правда, получим пулю в спину, — остановил его порыв Иван Яковлевич.

—Пошёл, — Васька вставил обойму и вприпрыжку бросился к западной оконечности озера. Буквально через минуты загрохотали выстрелы и вернувшиеся к мирной жизни птицы бросились врассыпную, недовольно крича, на десятке птичьих языках. И не один ведь не похож на соловьиный. Сплошное карканье или гогот, но всё перебивает хохот чаек.

Брехт поднялся, посмотрел, взведён ли пистолет, передвинул на одиночную стрельбу переводчик огня и пошёл в противоположную от Васьки сторону, на восток. Решил сначала пожалеть патроны и проверять, убит или ранен хунхуз, тыкая остриём штыка, но первый же тыкнутый дёрнулся и Брехт, чуть не всадил себе пулю в ногу, с испугу нажав на спусковой крючок. Нет, такой футбол нам не нужен. Добил этого голозадого китайца, а в остальных уже стрелял метров с пяти. Патроны быстро кончились, и Иван Яковлевич, порывшись в кармане галифе, достал последнюю обойму, снаряжённую. Сколько же они тут положили? У Васьки три обоймы с теми, что он дал и у него две. Человек пятьдесят. Ну, да не человек. Это другие существа, человеки не могут отрезать маленькому мальчику голову, а потом играть ею в футбол. Другой вид. Параллельно просто развивался, вот и похожи внешне на людей. Как неандертальцы.

Прошёл Брехт до камышей и на двоих валяющихся полуголых китайцев патронов не хватило. Пришлось всё же воспользоваться штыком-кортиком. Но обошлось, никто больше не подскакивал. Все двадцать два проверенных получили пулю в голову или укол в основание черепа. Человек семь дёрнулись, но раз есть одна из наложниц Голодного Тигра, то языки больше не нужны. Нужна зачистка территории.

Отомстил, вот, вроде, убийцам жены и детей и ни грамму легче не стало. Вообще, ощущения, что разгрузил целый вагон с цементом и в грязи, ну, пыли цементной весь, и устал, как собака. А тут приходит бригадир и говорит, что не тот вагон разгрузил, нужно было соседний, а за этот не заплатят.