Охота на удачу

Внезапно для себя Воронцов отметил, что его удивляет наличие у Лили отца. Временами ему казалось, что панкушка, должно быть, появилась на свет без участия родителей, настолько она была самостоятельной. В другое время Герка бы непременно расспросил ее об этом поподробнее, но сейчас лишь недовольно осведомился:

— И когда ты собиралась мне об этом сообщить?

В ответ Лиля только пожала плечами, дескать, ну что я могу сказать? Устало вздохнув, Герка опустился на край кровати.

— Лиль… мне домой надо, — он с надеждой заглянул в зеленые глаза. — У сестренки день рождения завтра.

— Да как ты не понимаешь, нельзя тебе домой! — Непроходимая тупость Герки заставила девушку страдальчески воздеть руки в потолок, отчего полотенце едва не соскользнуло с груди. — Тебя там как раз и караулят! А и приди ты домой, что толку-то? Тебя никто там не помнит и не ждет! Увидят тебя в квартире и тут же в полицию сдадут! Сами родители и сдадут, понимаешь!?

— А как же…

Не закончив, Герка сложил ладони лодочкой и прижал их к губам, словно в молитве. Так и сидел, потухшим взглядом вперившись в мелькающие на экране кадры новостного сюжета. Казалось, он только сейчас осознал, что означали вскользь брошенные панкушкой слова о том, что сборщики уже «позаботились» о его семье. Даже стоя, Лиля была выше сидящего Герки всего сантиметров на десять. Но сейчас, глядя на убитого горем парня сверху вниз, она ощущала себя большой, взрослой женщиной, всезнающей и мудрой. Откуда-то выплыло словосочетание «материнский инстинкт», незнакомое, саднящее сердце чувство. Шмыгнув носом, девушка опустилась перед Герой на корточки, крепко сжав его колени ладонями.

— Эй, ну ты чего раскис? Еще зареви давай!

Лиля попыталась его поддеть, хоть как-то взбодрить, но при этом едва не разревелась сама. Неподвижно сидящий Воронцов отнял руки от лица и пристально посмотрел на девушку.

— Что ж это за счастье такое — без семьи, без родных? Что это за удача, когда ею даже поделиться не с кем, а? И на хрена она такая нужна, Лиля?

Ответа не было. Вернее, он был, но Лиля не видела, как можно донести его до человека с иными, диаметрально противоположными ценностями, при этом не исказив сути. Оставалось только смотреть в измученные, повзрослевшие глаза Герки и ощущать себя последней сволочью. Еще одно непривычное и не шибко приятное чувство.

— Так, а ну хорош тут уныние разводить! Все проблемы решаемы, и твоя в том числе. Думала завтра со Швецом на эту тему поговорить, но ты ж до завтра от горя помрешь. Сейчас пойдем — он мужик с опытом, обязательно что-нибудь присоветует. А теперь давай выметайся отсюда, мне одеться нужно!

Вытолкав немного повеселевшего Герку в коридор, Лиля скинула полотенце. Но вместо того чтобы начать одеваться, упала на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, беззвучно заплакала.

* * *

— Избавиться? — Сросшиеся брови Швеца заползли на лоб, да там и застыли. — Помилуйте, Герман Владимирович, да кто же в здравом уме от такого счастья отказывается?

— Швец, он не за диагнозом пришел, а за помощью. Если есть чего по делу, выкладывай, а попросту языком молоть — это нам без надобности.

Обновленная Лиля в ярко-красных клетчатых бриджах и белой футболке по-барски развалилась в кресле. Вместе с чистой одеждой к ней вернулись ее хамские манеры. Даже начищенный пирсинг блестел не столько радостно, сколько нагло-вызывающе.

— Раз добром не осилить, надо хитростью пробовать. Уж кому, как не вам, знать, милая Лилия.

Швец пожевал губами, с интересом разглядывая девушку. Та невозмутимо покачивала ногой, переброшенной через подлокотник, и делала вид, что намеков не слышит. В этом разговоре Герка чувствовал себя третьим лишним, ничего не понимающим, ни на что не влияющим. Осознание того, что его судьба решается без его участия, страшно раздражало.

— Непросто это, такой дар принимать, если хозяин в душе против. Не спорьте, Герман Владимирович, — Швец предостерегающе поднял руку, останавливая юношу. — Что бы вы себе ни напридумывали, в душе, я знаю это точно, вы против того, чтобы отдавать незаслуженную удачу убийцам. Вы вовсе не желаете расставаться с артефактом, поверьте, я вижу. Располагай вы временем и безопасностью, готов спорить, вы бы сейчас с превеликим удовольствием учились пользоваться удачей. Только травля, которую устроили сборщики, вынуждает вас отказываться от счастья. Ну и еще непонимание элементарных принципов его работы. А для Случая это, извините, не аргумент. Монета ваша, покуда вы не откажетесь от нее добровольно.Ну или пока преследователи, пожертвовав кем-то из сборщиков, не вырвут ее из ваших окоченевших рук. Так что, даже обронив монету в море, именно вы будете ее хозяином… покуда живы. И именно за вами придут сборщики. Честно говоря, я не вижу, как можно решить ваш вопрос…

Швец виновато развел руками. Правая все так же сжимала длинную иголку.

— Несчастный Случай тебя забери, Швец! — вскинулась Лиля. — Я же просила, если ничего по существу нет, то…

— Не порите горячку, милая Лилия, — Швец ободряюще улыбнулся понурому Герке. — Я сказал только, что я не вижу.Столько лет за иголкой… зрение у меня уже не такое острое, знаете ли. Я действительно не вижу решения вашей проблемы. А вот судицы могут увидеть. Почти наверняка увидят.

В повисшей тишине вполголоса выругалась Лиля. Выругалась и тут же замолчала. Судя по всему, предложение Швеца было ей не по душе. Видя, что молчание затягивается, Герка решил нарушить его самостоятельно:

— Судицы? Это что же, судьи женского пола?

— Почти, — прикрыв глаза, кивнул Дан Ааронович. — Судицы, рожаницы, орисницы, норны, парки… не в наименовании дело, а в сущности. Две барышни у меня работают. Поговорите с ними, они очень проницательные… профессия, знаете ли, обязывает.

— А других ва…

— Других вариантов нет, Лилия, — перебил девушку директор. — Выбор за вами, можете воспользоваться, а можете воздержаться. В любом случае, услуга бесплатная.

* * *

— Бесплатная услуга, ты слышал?! Расщедрился, сучий сын! Змеюка подколодная этот Швец!

Не заботясь о том, что Швец может ее услышать, Лиля принялась ругаться, едва они с Геркой покинули директорский кабинет. И продолжала ругаться, провожая юношу на встречу с какими-то судицами.

— А чего плохого в бесплатной услуге? — не понял Воронцов.

— Герка, ну честное слово, твою же мать! Здоровый лоб, а все еще веришь в сказки про бесплатный сыр, не лежащий в мышеловке? Швец в жизни ничего никому бесплатно не сделал, и судиц он тебе сосватал не по доброте душевной, а чтобы настроение их выведать! Сам-то он без крайней надобности к ним в жизни не подойдет, благодетель хренов!

— У меня тоже крайняя надобность, — Герка улыбнулся невесело. — Так что, видимо, придется. Кто они, что они — рассказывай. Швец говорил, судицы — это то же самое, что норны… Это что, правда? Ну там, нити судьбы, и все такое?