Охота за наследницей

Я помахала Сашке, и тот двинулся навстречу.

Тут Макс, все еще сидя на байке, схватил меня за руку и неожиданно притянул к себе. Другой рукой обхватил затылок, запутавшись в распущенных волосах, и на краткий миг обхватил губами мои губы. Это не был нормальный поцелуй, скорее, обещание. Но проняло до кончиков пальцев.

— Завтра уезжаю, хочу увидеть тебя еще. Пообедаем?

— Я… да, — ошарашенная его действиями, пробормотала я. А к нам приближался не менее ошарашенный Сашка.

— Я свяжусь с тобой, — и Макс лихо натянул шлем, стартовал с места. А я осталась со своим шлемом в руках.

Что это было?

— Что это было, Рин? — вторил Саша, как-то нахохлившись и поглядывая на меня с неодобрением.

Это еще что? Он не мой парень, чтобы так реагировать на мои поцелуи с мужчинами. Хотя, надо признать, я сама отреагировала несколько неадекватно. Но это просто от неожиданности. Было в этом что-то непонятное мне, как будто неестественное. Но я предпочла пока не задумываться, что именно меня так смущает. После выброса адреналина пришел отходняк

— Так. Саш, давай вопросы оставим на потом. То самое потом, когда я уже помылась и лежу в кроватке, — сказала, устало потерев переносицу.

Тут друг соизволил обратить внимание на мой внешний вид. Его глаза округлились, и на языке явно повис вопрос.

— Я никого не убила и не закопала! — предупредила я расспросы. — Дай мне отмыться, и все расскажу.

Мы юркнули в общагу, и только тут до меня дошло, что время уже позднее. Вахтерши на месте не оказалось.

— Слушай, а как ты… — начала я, сделав выразительный жест руками, указывая на все вокруг.

— А Валентины Ивановны любовь, — хмыкнул Сашка.

— Ммм? — я помнила, что обе вахтерши были дамами далеко за… За гранью того возраста, когда еще веришь, что обретешь простое человеческое счастье с противоположным полом.

— У нее любовь к солодовым напиткам, — пояснил друг, увидев мое недоумение.

Мы рассмеялись.

Сашина комната рассчитана на троих, но один парень уже свалил в родные пенаты, сдав сессию досрочно. А второй спал. Я мельком взглянула на него и слегка опешила, увидев, что из-под одеяла высовываются четыре пятки.

— Это Дима, ну, ты помнишь, может, — невозмутимо пояснил Сашка. — А там еще… эээ… Оксана… э… Катя… В общем, вот так. В тесноте, да не в обиде, — заключил он.

— Ну вы и кобели. Саш, ну вот объясни девушке для общего развития, так сказать. Ты ж буквально вчера мне рассказывал про Любу — любовь всей твоей жизни. А когда я позвонила, явно кого-то охаживал.

— Рин, ну ты как маленькая. Люба — для души, и я пока ухаживаю за ней. Тем более, она укатила на практику на раскопки куда-то в Крым. Я, кстати, завтра рвану за ней. А… эээ… Маша — ну, для тела.

Столько незамутненной простоты было в его ответе, что я даже злиться на него не могла. И все же один вопрос на языке висел, и я его сняла:

— А Маша знает, что она… для тела?

Казанова потер шею, наклонив голову, а другой рукой почесав живот, и пожал плечами. Я покачала головой. Непосредственность, блин.

— Ладно, выдай мне какое-нибудь полотенце и футболку побольше. Сгоняю в душ.

Глава 4

Спала я, надо сказать, как убитая, заняв место отсутствующего студента. На соседней кровати в середине ночи кто-то усиленно шуршал и сопел, но мне было все равно. Сашка еще раньше умотал к тому самому телу, которое для дела…

Утром поднялась довольно поздно. По крайней мере, девушка с соседней кровати исчезла, оставив кавалера одного. Я открыла глаза и потянулась. В теле разлилась непонятная слабость, как будто накануне я уделалась на садово-огородных работах.

— Привет, — раздалось дружелюбное, и надо мной склонился приятный шатен с кружкой кофе в руках и с улыбкой чеширского кота. Ну да-ну да, знаем мы, отчего у него с утра настроение зашкаливает.

— А Санек просил о тебе позаботиться, если он не вернется до твоего пробуждения. — И протянул мне кружку.

— И у тебя получилось! — искренне улыбнулась я. Эх, вспомню недолгие студенческие годы! Уже начала забывать, какие студенты открытые и доброжелательные в большинстве своем.

Я пила кофе и не торопилась вылезать из кровати, ибо некуда — ее хозяин не вернется в ближайшем будущем, а на работу сегодня не надо.

Дима вел себя ненавязчиво, ни о чем не спрашивал. Это вообще в студенческой среде моего бывшего универа негласное правило — не лезть с расспросами к временным подселенцам. Если оказался в общаге в чужой комнате, значит, были причины. С Димой я раньше знакома не была, но парень приятный.

Постепенно мысли от одного приятного парня перетекли к другому, ну, наверно, уже не парню. Макса я бы назвала мужчиной. Слишком много в нем было… всего! Я так и не спросила, сколько ему лет, но сама дала бы 29–30. Эта его уверенность в себе, саркастичная улыбка, да и нехилый байк, который, я уверена, стоит не копейки, говорили о том, что это вполне состоявшийся человек. Поэтому тем более непонятно было, почему он проявляет ко мне такой интерес. Я ничем не выдающаяся девушка без особых внешних данных. Ну, симпатичная, да. Но не более.

Оголила ноги, подтянув одеяло повыше, и окинула их взглядом. Да, ничего так, стройные. Уловив заинтересованный взгляд Димы, который до этого самозабвенно резался в какую-то стрелялку на компе, спросила напрямую:

— Как тебе?

— Ножки класс, — сообщил этот кобелек, еще ночью сопевший под одеялом с другой девой, и обернулся ко мне уже всем корпусом, забыв об игре.

Я поспешно спрятала ноги под одеяло, отметив разочарованный вздох.

— Слушай, Дим, раз уж Саши нет, ответь мне на вопрос. Хотя, у него взгляд все равно был бы пристрастный.

— Без проблем, — улыбнулся парень.

— Как я? В смысле, как девушка? Ты бы назвал симпатичной или прям очень красивой?

Дима завис на мгновение.

— Ну, красота — дело субъективное. Тут сложно сказать. Но ты реально секси.

— Почему? — без обиняков вопросила я.

— Ты такая непосредственная и прямая. Вот и спрашиваешь напрямую. А это возбуждает. Мы, мужчины, любим, когда не жмутся и тихушничают, а нормально говорят, что нужно. Вот прямо через рот. Мы так понимаем лучше.