Охота

Я удержала смешок и серьёзно сказала:

— Папа, этот вопрос закрыт. Главное я тебе сообщила. А со своей проблемой справлюсь сама… Да, папа, тебе ничего не говорит фамилия Эйден?

— Ты имеешь в виду «кулон Виктории» Эйденов?

Мне пришлось сесть и сосредоточиться на разговоре, потому что как-то не ожидала, что именно папа мне сможет хоть в чём-то помочь. Если это, конечно, не совпадение. Неужели я вышла на что-то, связанное именно с Кириллом?

— И что там с кулоном Виктории?

— Ничего особенного. Именно в роду Эйденов из поколения в поколение передаётся эта драгоценность, за стоимость которой на сегодняшнем рынке можно купить планету. Можно ли поинтересоваться, почему ты упомянула данную фамилию?

— У меня была короткая встреча с представителем этой фамилии.

После паузы мой непрошибаемо деловой папа впервые на моей памяти мечтательно произнёс:

— Не возражал бы породниться с этим родом. — И вздохнул. — Но…

— Он богат?

— Род этот, — папа сразу понял, что я говорю не об определённом человеке, — и богат, и имеет генеалогическое древо, корнями уходящее далеко вглубь веков. Но что-то, по последним слухам помнится, говорили о том, что главный наследник погиб, будучи армейским офицером, а младший исчез — и, возможно, его тоже нет в живых. Доживает свой век патриарх семейства, а там… Скорее всего, со смертью продолжателей родовой крови перестанет существовать и род, и имя. Наследство, скорее всего, будет роздано по побочным родственным ветвям. Возможно, с таким, побочным, представителем ты и столкнулась? — Вопросительные нотки в папином голосе смешались с алчностью.

— Возможно, — задумчиво сказала я. И насмешливо добавила: — Род — ладно. Папа, а кто богаче? Мы или Эйдены?

— Э-э… — осторожно (хотя где-то издалека я расслышала предвкушающие, смачно кровожадные нотки) высказался папа. — Если мы с твоим дедом сможем провернуть одну комбинацию с небольшим… э-э… рейдерством, боюсь, ни о каком сравнении речи не будет. Мы созванивались вчера, — объяснил он. — Речь идёт о небольшой планете. Но говорить… Говорить пока… Ингрид, ты же знаешь, как я суеверен. А тут ещё эта неприятность с Мартеном.

— Надеюсь, устранимая, — легкомысленно сказала я, всовывая в ножны сапожка финку. — Желаю тебе прекрасного делового дня, папа, и пока прощаюсь.

— Спасибо, Ингрид.

У зеркала я критически осмотрела, всё ли спрятала, экипировавшись. В последнее время, выходя «на охоту», я старалась увешиваться не слишком большим количеством оружия. Сильнейшим оружием, как учил Эрик, всегда было и будет умение пользоваться имеющимся — на всю катушку. Что и подтвердилось на Сэфа. Так что испытанные два пистолета, лезвия на наручах и метательные ножи — хватит и этого для задуманного.

Только успела полюбоваться на себя, как вирт-связь вежливо предупредила о сообщении. Подняла блок взглянуть: «Мы на месте».

Прекрасно. Я послала воздушный поцелуй отражению и выпорхнула из спальни. С Рольфом прощаться не зашла. В конце концов, я рассчитываю на часа полтора прогулки по вечернему пригороду. Всего лишь.

Нисколько не удивившись моему странному виду: сапоги, длинный плащ с двумя длинными разрезами по бокам (чтобы ногу спокойно поднимать), с надвинутым на лицо капюшоном, — дворецкий почтительно выслушал мой приказ приготовить жилую комнату внутри моих покоев. С мужскими вещами. Размер я дала навскидку, но, думаю, не промахнулась.

Села в вызванное такси. Дворецкий захлопнул за мной дверцу и выждал, когда я отъеду. Неплохо вышколен. Профессионал… С дворецкого мысли перескочили на Кирилла. Интересная комбинация, как сказал бы папа. Скорее даже — уравнение. И решать его мне. Не то, что придётся выискивать, что там за перипетии у Кирилла с его родовитым именем или что там за тайна с кулоном Виктории… Нет, моё личное уравнение заключается в следующем: что мне больше нравится? Иметь ли под рукой мужа из знатного, судя по всему рода, а заодно иметь под рукой реликвию этого рода? Надо будет заглянуть в Сеть — хоть посмотреть, как кулончик выглядит… Или же иметь под рукой телохранителя, который будет просто обязан следовать во всём за мной, потому как хочется снова связать его контрактом. Я скривила губы в ухмылке… Как честному человеку, Кириллу придётся придерживаться условий…

Через час такси встало у дверей в парк той развалюхи, приобретением которой так гордится этот плебей. Как его там… Ринальдо.

Выждав, когда такси отъедет, я глубоко опустила капюшон на лицо и тронула металлическую дверь сбоку от ворот. Замок был хилый. Одного выстрела хватило.

Дорожка к парадным дверям длинная. Я спокойно прошагала по ней полпути, зная, что выстрел заставил обитателей дома встрепенуться и приникнуть хотя бы к окнам.

Наконец двери открылись.

Я откинула капюшон, не сбавляя шага. Отстриженные волосы шевельнулись под повеявшим ветерком. Господи, как хорошо-то. Сейчас постреляем… Ммм… Хорошо-то как — и правда… Ишь, само выглянуло — убожество-то это. Надо же… Оно навстречу мне ещё и спешит. С шавками своими. А чего ж двоих только взял? Хозяином себя чувствует? Встречает гостью? Губы мои расползлись в такой акульей улыбке, что Ринальдо чуть не споткнулся. И встал на месте.

— Чё надо?.. — договорить он не успел.

— Мою собственность, — перебив его, ощерилась я. И ударила его своим коронным — пальцами по лицу. Он только начинал движение назад от движения — и удар пришёлся лишь кончиками пальцев, после чего он схватился за лицо и завизжал. Кажется, боль причинил ему даже не удар, а мои остро заточенные перед выходом ногти.

Из-за хозяина выскочили шавки.

Ну слава Богу — хоть расслабиться смогу…

Пуговица на поясе плаща уже расстегнута, движениям не мешает.

Ногой в лицо тому, что пониже. «Услышала» стопой отчётливый хруст сломанного носа и хрип, когда била второго — ножами с запястья. Пока не убивала. В плечи — по точкам же. Когда обе шавки рухнули, взяла за плечо шипящего от боли Ринальдо, подтолкнула его к дому, с крыльца которого посыпались остальные шавки. Очень сильно надеюсь, что Мартена среди них уже нет.

— Ты заплатишь ещё за это! — провизжал Ринальдо, плача от боли. — Ты не понимаешь, с кем ты связалась, дура!

— Именно это я и хотела выяснить, милейший, — высокомерно ответила я и толкнула его к дверям. — Будешь сопротивляться — получишь по полной, понял?

— Ты не понимаешь, в какую игру ввязалась!! И с кем!! Ты труп!!

— Ну, пока труп у меня под рукой. Ходячий, правда. Пока, — сказала я, а потом рванула его за плечо, оборачивая к себе. — Скажи своим, чтобы сидели смирно! Тогда никого не тронем. Слышал меня? Говори, скотина!

Ринальдо шмыгнул носом, кажется, собираясь продемонстрировать чудеса героизма… И остолбенел: до крыльца оставалось шагов пять, когда по обеим сторонам дома к нам помчались, слегка пригнувшись, люди в пятнистых одеждах.

— Ну, приказывай.

— Не стреляйте! Не стреляйте! — в панике завопил своим Ринальдо. И, обернувшись ко мне, затараторил: — Ты кто? Ты кто? Этот сказал — ты ему сестра! Ты кто? Почему?

— Ингрид, всё под контролем? — вынырнул из темноты Эрик. А вглядевшись в часто дышащего хозяина казино, почти ополоумевшего от его внезапного появления, оскалился сам: — Это, что ли, твой… э-э…

— Ага, — в тон ему сказала я. — Именно, что… Э-э.

— Что дальше? — спросил Эрик, оглядывая свою армию боевиков-призраков, которые бесшумно рассредоточились по дому.