Охота

— Стоило прерываться, — проворчала я о своём.

— Стоило, — твёрдо сказал Кирилл. — Ну что? Может, по вирту вызвать твоих ребят, чтобы отвезли нас? Или садимся в такси, а дома расплачиваемся?

— Ты же хотел погулять, — поддела его я. Не буду говорить, что у меня с собой пара наличных осталась от поездки до байкерской тусовки.

— Пошли, — решительно сказал он.

И пошли. Давно я так не гуляла. Мой спутник тоже не торопился. Пока шли, выяснилось, что наличность у него тоже есть. Небольшая, на такси до нашего дома не хватит, зато на горячий фаст-фуд прямо с прилавка хватило. Мы присели у такого передвижного прилавка с микроволновкой-печкой, объедались горячими лепёшками, залитыми горячим же соусом, запивали напитками — сладкими и горячими. В прохладный осенний вечер — самое то. Особенно сидя на низком бордюре, особенно, когда рядом человек, в плечо которого упираешься, как в кресло, и который то и дело хулиганит, негромко и заразительно хохоча, а время от времени то ли целует, то ли слизывает потёкший соус с моего подбородка… А продавец, молоденький парнишка, смотрит на нас и с завистью улыбается нам.

Такие часы трудно забыть — особенно по контрасту с происходящим далее.

Но мы пока ничего не знали. Ни о чём не подозревали и наслаждались каждой минутой пребывания только вдвоём.

А потом шли по дороге, взявшись за руки…

— Я про тебя мало знаю, — сказала я. — Ты был женат?

— Нет. Времени как-то не было. Да и… Я сразу после военной академии попал в армию, а там не до личного.

— А где до сих пор жил Рольф? У твоих родителей?

— Мы все жили у деда. Он отец моего отца. А тот постоянно болел и не мог найти нормальной работы, потому и оставался при деде. Мы не так уж и богаты. А когда родители умерли, Рольф тоже остался при деде. Брат — от второго брака отца, — счёл нужным он уточнить. — Я забрать его не мог — у меня постоянно служебные квартиры, да и переезжал часто. Так что проследить за его учёбой, воспитанием не мог бы. А дед у нас крепкий — он держал Рольфа в ежовых рукавицах. Пока не похитили. Я всё надеялся: как выйдет срок контракта — вернусь, заживём с ним. А тут вон как получилось.

— Будешь в должности восстанавливаться?

— Посмотрим.

«Убью, — спокойно подумала я. — Будешь реальным трупом, но моим. Блин, на могилку приходить буду!»

Он будто услышал, что я думаю: остановил, заглянул в мои глаза — у какого-то маркета, из витрин которого волной лилось световое разноцветье рекламы. Долго смотрел.

— Почему? Почему ты так смотришь?

— Показалось, соус остался на щеке.

Я закинула руку ему на затылок, притянула к себе. В рекламном свете его карие глаза, немигающе глядящие на меня, смотрелись странно.

— А хочешь?

Не договорив про восстановление на службе (поймёт!), я с каким-то страхом смотрела в эти бликующие глаза.

— Нет. Не хочу. Это — прошлое. Настоящее — это… — он слегка поджал рот, глядя на меня. И я договорила: настоящее для него — это Рольф. И, несмотря на недоговорённость, я была готова убить каждого, кто бы покусился на Кирилла. Потому что чуяла звериным чутьём: Кирилла могу убить только я.

Отвернулась, так и не дождавшись от него объяснения, что именно для него настоящее. Только почти рассеянно сказала:

— Меня сегодня тянет убить кого-то. Постоянно думаю даже не о смерти. Об убийстве. Смешно, да?

Его ладони мягко опустились на мои плечи.

— Странно, скорее, — задумчиво сказал Кирилл. — Ты очень чувственная. Если тебя тянет на убийство, то…

Мы вдруг обеспокоенно переглянулись.

— Оружие есть? — спросила я.

— Есть. Будем брать такси? — Он, мгновенно побледневший, ещё сумел изобразить усмешку.

— Нет. Мы сейчас идём в любое отделение банка. Пока мне оформляют карточку, возьму тамошний вирт и перезвоню Эрику.

Он кивнул и выпрямился, внешне бесстрастный, но ощутимо напряжённый, о чём никогда бы не догадалась, не заметь, как дёргается в нервном тике уголок его рта. Поэтому специально для него сказала:

— Надеюсь, напоминать не надо, что ты мой телохранитель? Тогда идём!

Нужное отделение мы нашли не сразу. Пришлось обратиться к полицейскому, стоявшему рядом с патрульной машиной. Тот указал на неприметную дверь, за которой скрывалось узкое помещение с кабинками подключения ко всем мало-мальски крупным банкам Содружества. На несколько секунд я зашла в кабинку идентификации, после чего меня попросили выждать минут пять для регистрации новой карточки.

— Хоть десять, — проворчала я, садясь в кресло. Кирилл тенью встал рядом. На почтительное предложение дежурной девушки-официантки я велела: — Вирт — с Сетевой связью, пожалуйста.

Не глядя на Кирилла, я то и дело чувствовала: он смотрит на меня — и на некоторое время словно исчезает из пространства, и ощущение пустоты рядом легко подсказывает, что мыслями он в эти секунды в нашей новой квартире — рядом с братом.

— Эрик! — резко сказала я, едва заслышав ленивый голос старого друга. — Мне нужно перекрыть все вылеты с Кэссии. Все. И пассажирские, и специальные.

В стеклянной дверце кабинки напротив я увидела, как остолбенел Кирилл, глядя на меня.

— Ты так говоришь… — с сомнением начал Эрик.

— У меня плохие предчувствия, — сказала я. — Некоторое время меня не было в новой квартире. Когда ты в последний раз связывался со своими ребятами, которых оставил охранять нас?

— Секунду, — сказал он. — Я сейчас попробую вызвать старшего. — Минута на вслушивание — и я поняла, что Эрик дозвониться не может. Он подтвердил это, сухо сказав: — Перекрываю все вылеты с Кэссии.

По голосу я сообразила, что мой старый друг постепенно вскипает в редком для него состоянии бешенства: его боевиков смог кто-то переиграть?!

— Судя по всему, дело — дрянь. Ингрид, не лезь на рожон. Сейчас вызову всех, кто у меня есть на Кэссии. Они соберут остальных. Секунду, мне позвонили. Да? — послышался его голос, отвечающий кому-то. Затем он вернулся. — Всё. Полёты с Кэссии блокированы. Ты где? Далеко от квартиры?

— Не очень.

— Не лезь, повторяю. Через три часа буду рядом.

— Я не полезу, — равнодушно сказала я. — Я пойду. В мою квартиру. И попробует мне кто-нибудь возразить!

— Удачи, — хладнокровно попрощался Эрик.

— Девушка! — остановила я пробегавшую служащую. — Это вирт банка? Оформите мне его в собственность или на прокат.

— Простите за беспокойство, леди, ваша карточка готова, — с поклоном сказал мне куратор отделения.

Уже на выходе нас догнала девушка и протянула мне карточку на временное пользование банковским виртом.

— Зачем тебе банковский? — шепнул Кирилл уже на улице.

— Не уверена, что мой не заражён или снова не блокирован. Поэтому я не пытаюсь прозвониться по нему домой… Нам — за угол.

— Не понял.

— Там нас ждёт вертолёт. На такси слишком долго добираться.

Кирилл кивнул и быстро прошагал вперёд, проверяя дорогу.

Нас никто не остановил, когда мы оба вошли на площадку для полицейских вертолётов. Достаточно было назвать фамилию и номер заказа. Вылетели сразу. Кирилл сидел рядом, осунувшийся и странным образом напоминающий натянутую тетиву. Или выскальзывающий из ножен кинжал.