Охотница. Книга вторая. Испытание Судьбы

Ну, раз мне позволили…

Я опустила руки ниже, затем нерешительно задрала край его свитера, но Ник упростил мне задачу и, чуть приподнявшись, избавился от вещи, кинув её куда-то на пол. За такое тело нужно арестовывать...

Мои ладони легли на голую, кажущуюся раскалённой, кожу, пальцы нашли белую полоску шрама под ключицей и осторожно провели по неровности, вызывая у вампира судорожный вдох.

– Как ты получил его?
– спросила я, не прекращая своих действий.

– Стычка с наёмниками-дроу в одном из миров. Не поделили территорию, - хрипло ответил Ник, и мои пальцы спускаются ниже, находя очередную отметину прошлого под левым тёмным соском. Я и не подозревала, что и у мужчин они могут быть столь чувствительными…

– А этот?
– не забыв невесомо пройтись подушечкой пальца и по тугой горошине, поинтересовалась я, ловя любые изменения в брюнете.

– Всё тот же мир… Только светлые эльфы, с которыми мы затеяли шуточное сражение, обернувшееся вовсе не шуткой… Рина, мне кажется, моя идея была не очень хорошей, - заметно напрягся мужчина, и это напряжение я почувствовала как раз тем местом, на котором сидела.

– Инициатива наказуема, ты разве не знал?
– Я только вошла в раж, не собираясь сдавать позиций, и, наверное потому, что отступать не привыкла, если уж начала, наклонилась к шраму и провела по нему ещё и губами, не забыв втянуть ртом напрягшийся сосок. Дорвалась, что называется…

– Мне конец, - прошептал вампир, слегка стиснув свои пальцы на моих бёдрах, но даже и не думал меня останавливать, понимая, как мне это важно.

А мои проворные пальчики тем временем оказались на животе Ника, который уже дышал через раз, и наткнулись на длинный широкий рубец, уходящий куда-то вниз, за ремень штанов.

– Ну а этот?
– И я бы себе просто не простила, если бы не узнала, где он заканчивается, поэтому взялась за пряжку, чувствуя себя супер-женщиной, которой всё по плечу.

– Р-рина…

Нравится ли мне, как полыхают его глаза? Безумно.

– Ты сказал, я могу делать всё, что захочу, так?

Ответом мне был долгий взгляд и обречённое бормотание на японском, из чего я сделала вывод, что мне давали свободу действий, и я ею, естественно, воспользовалась.

– Это был поединок чести, - совсем глухо ответил брюнет, явственно ощущая, как мои чуть дрожащие руки расстёгивают ремень, проводят по белой полосе шрама, спускающегося всё ниже.
– Один вампир поступил… нехорошо по отношению к подавальщице на постоялом дворе, и я не мог не вмешаться. Рина… Может, остановимся на этом?

Ах вот как вы заговорили, сенсей…

– Поздно.

Я не знаю, куда подевался прежний страх, когда я спустила его брюки вместе с бельём вниз, обнаруживая, что полоска шрама заканчивается на бедре. Но он меня уже не так волновал, как возбуждение вампира, явственно просящее своими размерами о том, чтобы с ним что-нибудь сделали. Так что ведомая своими инстинктами, я обхватила его ладонью, неспешно скользя по нему вверх-вниз, не забывая уделять внимание другим чувствительным участкам. И да, я гуглила этот вопрос… Долбанутая на всю голову охотница.

Вампир, похоже, был в шоке от моего поведения, но то, как он нетерпеливо подавался мне навстречу, продолжая сжимать мои бёдра пальцами, явственно говорило о его удовольствии. Правда, полагая, что мне позволят завершить начатое, я сильно ошиблась. Как только я почувствовала, что Ник вот-вот приблизится к финишу, я ускорила движения руки, но он резко ссадил меня с себя, и я оказалась лежащей под мужчиной. Брюнет стянул с меня штаны так быстро, что я даже не успела испугаться, и прижался ко мне своей горячей плотью, начав неспешное скольжение… вверх-вниз, обратно, и снова резко вверх, а затем дразняще-медленно вниз. Я мгновенно воспламенилась, скрестив ноги на пояснице у вампира, позволяя ему плавно двигаться, придерживая меня под ягодицы, которые он поглаживал и несильно стискивал. Мы оба были на пределе, и когда он помог сначала мне, а затем и сам излился мне на живот, тело ощущалось таким невесомым, а мысли разом вылетели из головы, что эту пустоту, казалось, невозможно было ничем заполнить. Но поцелуй всё расставил по местам, и я почувствовала себя невероятно целостной, как только его губы накрыли мои.

– Ты меня с ума сводишь, Ветерок, - признались мне.
– И я не знаю, что с этим делать.

Да, иначе и не описать эти ощущения, которые мы оба испытали. Но было ещё кое-что.

– А тебя что-то беспокоит, я чувствую, - ответила я, когда вернула себе способность дышать и мыслить. Всё ещё нависая надо мной, брюнет долго всматривался в мои глаза, а потом тяжело вздохнул, и мне стало как-то совсем не по себе.

Мы привели себя в порядок, и только тогда Ник поделился со мной своими переживаниями. Он рассказал о том, что случилось во время поединка с Мастером, и во время этой почти исповеди я старалась ничем не выдать свой истинный страх. А если бы он сильно покалечил Яна или вообще убил его? Вот почему он казался таким подавленным вчера по телефону…

– А можешь сейчас зажечь пламя?
– попросила я, просто чтобы подтвердить слова Роланда.

Вампир глянул на меня, а потом на его ладони вспыхнул огненный цветок. В самом его центре ярко горели лепестки рубинового цвета, а по краям кромка пламени была оранжевой.

– Оно уже почти полностью поменяло оттенок, - глухо констатировал мужчина.
– Откровенно говоря, я до сих пор в ужасе. Я не припомню, чтобы когда-нибудь так терял контроль.

Это он ещё не знал, в каком ужасе я…

– Ладно, - решительно произнёс он, гася огонь, повернувшись ко мне, - лучше расскажи, как у тебя дела. Ты уже в порядке? Как всё прошло сегодня?

Я поведала обо всём, что успело произойти за это утро, включая эпизод с псом, и мы какое-то время обсуждали случившееся, но вампир пришёл ровно к таким же выводам, что и я. Тяжело оперировать малым количеством фактов, чтобы всё понять, но радовало, что кто-то мыслил со мной в одном направлении. Это придавало некоторой уверенности в собственной адекватности.

Потом разговор свернул в другую сторону. Ник вновь очень сожалел о том, что у нас не вышло провести каникулы так, как хотелось бы, и что он ещё многое хотел мне показать, но из-за некоторых всё опять пошло наперекосяк. А я, в свою очередь, почувствовала жуткие угрызения, за что, что фактически бросила его, когда мужчине нужна была поддержка в его непростом состоянии, поэтому сказала:

– Извини, что опять замкнулась. Просто… тяжело вот так принять что-то, когда всё казалось тебе совершенно другим. В смысле, я даже не знаю, чему уже можно верить, а чему нет. Может, весь мир – вообще одна большая иллюзия, а я до сих пор не в курсе?

Меня крепко обняли сильные руки, и стало так уютно, что все тревоги куда-то уходили, словно Ник их забирал одним прикосновением.

– Думаешь, он сказал тебе всё?
– спросил он где-то над моей головой.

– Не-а, - убеждённо отозвалась я.
– Он по-любому что-то сильно не договаривает, чтобы все карты, как обычно были лишь у него на руках. Остаётся только подождать и понять, что из сказанного правда. А вообще, не хочу о нём больше!

– Точно, - согласился со мной вампир.
– Забирает всю радость, как дементор.