Охотничьи угодья

«Да. Смотри. Она желает ему зла», — прошептала волчица Анны.

Тайное намерение читалось в движениях фейри, а не в выражении лица, на котором написано только беспокойство. Но тело выдавало её, нетерпеливая дрожь пальцев, смещение веса, она готова броситься и завершить убийство. Охота началась, и для фейри Чарльз стал призовым кольцом со звездным рубином.

«Мы остановим ее, — сказала волчица Анны. — Никто не причинит вреда тому, кто принадлежит нам».

— Да, — прошептала Анна.

— Чарльз Корник, ты нарушил правила. Отпусти его, — сказала Дана.

Братец волк даже не потрудился взглянуть на нее. Как он ее назвал? Чужачка, которая думала, что управляет им здесь, в месте, которое принадлежало оборотням. Анна могла почти прикоснуться к его мыслям. Шастель снова попыталась бороться, и Чарльз опустился ниже, чтобы надавить сильнее. Через мгновение французский волк снова лежал неподвижно.

Анна не противилась смерти Шастеля, но вот последствия для Чарльза — совершенно другое дело. И она бы не беспокоилась, если бы Чарльз сражался с фейри. Но ее супруг в глубине души был человеком порядка. Если Шастель умрет, потому что пытался запугать Анну, и фейри решит назвать это нарушением перемирия, Чарльз может просто уступить. Она не знала, что фейри сделают с ним, и не собиралась выяснять.

Анна вырвалась из ослабевшей хватки Айзека.

— Чарльз, отпусти его, — воскликнула она, выбегая на середину комнаты. Она почти обратилась к нему как к братцу волку, но почему-то это казалось слишком интимным, слишком личным, чтобы делиться этим с окружающими.

Именно братец волк, а не Чарльз повернулся, чтобы посмотреть на нее, его глаза остекленели от ярости. Она пыталась расширить связь между ними, но Чарльз держался особняком, пытаясь защитить ее от того, кем он был.

Анна подошла к нему и щелкнула его по носу, игнорируя яростное рычание, которое вырвалось из его глотки.

— Открой пасть. — Анна не боялась, но его рычание, запах крови и всё остальное заставили ее вспомнить слишком многое. Вспомнить, когда кровь и отчаяние принадлежали ей.

Ее руки дрожали, и она дышала через нос, как скаковая лошадь в конце дерби в Кентукки. Но все же засунула большой палец ему в рот и потянула, его клык скользнул по краю ее ладони и вспорол кожу.

Как только волк почувствовал вкус ее крови, то ослабил хватку, позволив голове Шастеля шлепнуться на землю, и быстро попятился от Анны.

Она не знала, жив Шастель или мертв, и ей было все равно, хотя это станет важно буквально через минуту. Прямо сейчас все ее внимание приковано к братцу волку.

Рыжий волк, который был и братцем волком, и Чарльзом, пристально посмотрел ей в глаза, и она увидела, что он уловил только ее страх. Она напугана до смерти из-за фейри, крови и гнева, а также собственной дерзости. Но он увидел только страх, а не его причины.

Он еще мгновение глядел ей в глаза, затем выбежал за дверь, которая открылась перед ним, хотя никто ее не придерживал, и захлопнулась, как только вышел.

— За ним, — приказала Дана голосом, похожим на звон стекла. — Он пролил первую кровь.

Ее голос придал импульс мужчинам, которые до этого стояли неподвижными наблюдателями, и они направились к двери.

— Стоять, — рявкнула Анна, а затем сделала то, на что никогда не осмеливалась прежде. Но волчица знала, как это сделать, она уже использовала силу Чарльза, чтобы перевоплощаться быстрее, чем когда-либо прежде, и позаимствовала ее сейчас, чтобы придать силы своему голосу. — Стоять.

Все волки, на двух ногах и четырех, которые начали двигаться по приказу Даны, замерли на месте и повернулись к Анне.

Фейри тоже обратилась к ней, и в ее голосе так же звучала сила.

— Он пролил первую кровь. Я фейри и не могу лгать. Я дала слово, что тот, кто прольет кровь во время охоты, будет наказан: кровь за кровь. Стены взывают к исполнению моего слова.

Не сводя глаз с Анны, она коснулась Ангуса, который стоял рядом.

— Лиам Ангус Магнуссон, сын Маргарет Хупер, сын Томаса Магнуссона. Твоим настоящим именем я прошу тебя привести ко мне Чарльза Корника.

Ангус сделал шаг к двери.

— Нет, — сказала Анна, и ее волчица помогла ей.

Ангус повернулся к ней с медленной улыбкой на лице.

— Как скажите, миледи, — ответил он Анне и улыбнулся шире. — Ты кое о чем забываешь, Дана Ши. Охота закончилась. Колокола прозвенели до нападения Чарльза, и правило крови больше не применяется.

Лицо Даны застыло, и на мгновение Анна прочла в ее глазах жажду смерти Чарльза, любым способом. И в них еще отражалась похоть, которая превосходила по силе у оборотней. Но фейри восстановила самоконтроль и разгладила руками несуществующие складки на своем пиджаке.

— Ах. Ты прав.

— Шастель угрожал Анне, паре Чарльза, — оживленно продолжил Ангус. — Вне охоты такое оправдывает нападение по нашим законам.

Он прав. Анна была настолько поглощена тем, что Чарльз чувствовал по поводу ситуации, что не поняла всю правду.

Даже при том, что Шастель не причинил ей вреда, угрозы достаточно, чтобы оправдать нападение Чарльза. Он, возможно, и не осознал всего, но волки поняли, и этого достаточно, чтобы заставить Дану Ши изменить свою позицию.

— Но не убийство, — возразила Дана.

— А он не мертв, — парировал Рик, который опустился на колени рядом с упавшим французом вместе с Мишелем, французским альфой. — А жаль.

Ангус подошел к распростертому на земле волку и внимательно осмотрел его.

— Он даже не тяжело ранен, — с разочарованием добавил он. — Чарльз просто перекрыл ему кислород. Через несколько минут с ним все будет в порядке, если не считать боли в носу.

— Хорошо, — произнесла Анна. Она прошла мимо Ангуса и Даны, но остановилась у двери. — Заканчивайте здесь. Я пойду поговорю с Чарльзом.

Как она и думала, он не пошел к воротам.

У Анны нет большого опыта в выслеживании, она способна читать следы только в снегу. И не смогла бы выследить добычу на гравии, если бы только та не истекала кровью, как порезанная свинья. Но невозможно не заметить, что тропа вела в прямо противоположном направлении от ворот. Ее беспокоила кровь, и она ускорила шаг. Гравий сменился землей, а грязь была неплохой заменой снегу. У Чарльза большие лапы, и его когти глубоко вонзались в грязь, когда он направился к воде, которая окаймляла район складов.