Охотницы за привидениями

— Дела, — пробормотала Женька. — Старушенция явно участвует в заговоре. Левушку расстраивать нельзя, и вообще, спите по ночам крепче. Этот тип в доме, старуха его прячет, и мы ей точно кость в горле. Что делать-то? Идти с доносом к Левушке? — Женька вздохнула: — Как бы после этого из окна не вывалиться. Здесь третий этаж. Заметь, только нас так высоко поселили, прямо нарочно.

— Не болтай глупостей, — рассердилась я. — Это крыло гостевое, нам же сам Левушка рассказывал. Мстислав, Олег и Руслан свои люди, выходит, из гостей только мы. К тому же у людей общий бизнес, серьезные разговоры, к чему им лишние уши?

— Ты думаешь? — с надеждой спросила Женька. — Ну так будем доносить на старуху?

— Не знаю, — вздохнула я. — Вот что, давай-ка вернемся в этот коридор.

Женька выкатила глаза и вроде бы лишилась дара речи, но ненадолго, потому что спросила:

— Ты что, спятила?

— Почему вдруг спятила? — пожала я плечами. — Просто хочу понять, что там делала старая карга. Ведь не заколку же искала в самом деле.

— И как ты это поймешь? Там обычный коридор, темный, мрачный… одни голые стены. Ты ж видела…

— Что-то должно быть, — возразила я. — Не зря она на полу сидела.

— Может, утром посмотрим? — переминаясь с ноги на ногу, предложила Женька.

— Сейчас, — отрезала я и начала спускаться по лестнице, подружка последовала за мной.

Если Олимпиада и сообщила охране о подозрительном типе в саду, то энергичных действий они предпринимать не стали. По крайней мере, зловещую тишину дома нарушали только наши осторожные шаги. Коридора мы достигли в рекордные сроки, я огляделась и недовольно поморщилась. Женька была права, коридор пуст, и что, собственно, я надеялась тут обнаружить — для меня самой загадка. Впрочем, Олимпиада говорила о какой-то двери… Мы прошли чуть дальше, и тут подружка заявила:

— Решетка.

— Что? — не поняла я.

— Посмотри под ноги. — Я посмотрела. В самом деле, в полу было небольшое отверстие, забранное решеткой. — Здесь она и сидела, — заметила Женька, тревожно оглядываясь. Я опустилась на колени и даже сунула руку между прутьев решетки.

— Похоже на вентиляционную шахту, — сказала я с умным видом, потому что ничего больше в голову не приходило.

— Может, у нее действительно что-то туда упало? — Женька, тревожно оглядываясь, опустилась на корточки рядом со мной. Включила фонарик и направила луч света вниз. Он потерялся в темной глубине, и тут слуха нашего достиг приглушенный стон. — Опять, — пролепетала Женька побелевшими губами, а я легла на пол и приложилась ухом к решетке. Вне всякого сомнения, звук шел оттуда. Мы подождали, но он больше не повторился. — А ведь она тоже слушала, — заявила Женька.

— Кто? — не поняла я.

— Олимпиада, естественно. Что-то в этом колодце есть.

— Он очень глубокий?

— Ты же видела, свет до конца не доходит, правда, фонарик слабенький и батарейки садятся.

— А ведь в дыру вполне можно пролезть, — заявила я.

Женька поспешно ответила:

— Только не сейчас, к подобным экспедициям нужно готовиться. Веревки, нож, бутылка воды и хотя бы газовый баллончик. Ты ж не собираешься прыгать, вниз надо как-то спуститься.

Не слушая Женьку, я подергала решетку. Держалась она на четырех болтах, отвинтить их не проблема, будь у нас плоскогубцы, но, кроме фонарика, который горел подозрительно тускло, у нас ничего не было. Подружка права, к экспедиции надо готовиться.

В крайней досаде я поднялась с колен, решив обследовать коридор, через несколько шагов он плавно поворачивал и заканчивался дверью. Я толкнула ее, и она открылась. Вниз вели каменные ступеньки, фонарь высветил большое помещение, вдоль стен — полки, сплошь заставленные банками, бутылками и прочей тарой, в которой хранилась всевозможная снедь. С такими запасами вполне можно пересидеть длительную осаду.

Слева у стены стояли две огромные винные бочки. Женька, проявив неожиданную отвагу, подошла поближе и открыла кран на одной из них. Тонкой струйкой полилось вино. Рядом стоял кувшин с остатками вина, вторая бочка оказалась пустой. Я села на стул возле бочки и задумалась.

— Где мы находились, когда чуть не столкнулись с охраной?

— А что? — спросила Женька, разглядывая банку с вареньем с наклеенной сбоку бумажкой. На ней от руки было написано: «Абрикосы» — почерк неровный, крупный, точно писал ребенок.

— Пытаюсь сообразить, откуда они шли.

— А это важно?

— Откуда мне знать?

Выбравшись из кладовой, мы немного пробежались и пришли к выводу, что охрана как раз из этой самой кладовой и возвращалась или просто бродила по коридорам, что, в общем-то, маловероятно. Кладовая для них явно предпочтительнее.

— Глупо лезть в эту дыру, — заявила Женька, когда мы наконец вернулись ко мне в комнату. — Она же совсем рядом с кладовкой, а там, где хранятся продукты, должна быть вытяжка, это всякий знает.

— Значит, кладовая и эта самая шахта должны как-то сообщаться? Но мы ничего похожего не нашли.

— Да там все полки заставлены, — возразила Женька. — Ты же видела.

— Видела… Не нравится мне эта шахта. Не зря Олимпиада возле нее сидела. Что-то там есть.

— Хорошо, — кивнула Женька. — Давай в нее заглянем, вот только раздобудем веревку.

Мы наметили план кампании. И хотя я принимала в этом самое деятельное участие, но при мысли, что в самом деле придется спускаться в шахту, мне делалось нехорошо.

Постояв под душем и приведя нервную систему в порядок, мы наконец-то легли спать.

Утро опять началось с суеты во дворе. Ник громко лаял, двери в доме хлопали, а несколько голосов одновременно звучали на повышенных тонах. Женька, чертыхаясь, побрела к окну, я делала вид, что сплю, подружка некоторое время молчала, потом изрекла:

— Кажется, кто-то нас покидает.

— Как это? — всполошилась я, не зная, что и думать.

— Охрана из дома вещички вытащила, чемодан и сумку.

— Это Мстислав, — зашептала я, подходя к Женьке. — Решил, что оставаться здесь для него опасно.

Пока мы с Женькой гадали, в дверь аккуратно постучали.

— Да, — сказала я почему-то дрожащим голосом, дверь приоткрылась, и появилась Наташа.

— Доброе утро, — улыбнулась она. — Вас Лев Николаевич просит спуститься вниз.

— А что случилось? — спросила подружка.

— Лев Николаевич уезжает. С братом что-то произошло. Он вам сам все скажет.

— Мы спустимся через десять минут, — кивнула Женька. — Мне кажется, — зашептала она, лишь только за Наташей закрылась дверь, — это удобный предлог от нас избавиться.

— В самом деле? — охнула я.

— Конечно. Старушенция не в восторге от того, что мы ночами по дому шастаем, наверняка присочинила что-нибудь хозяину, а мы и так на подозрении. Вот Левушка и придумал какую-нибудь нелепицу, чтоб мы съехали…