Охотницы за сардиями или "Люди в чёрном" отдыхают

– Вот... изучаю. – Лисовой кивнул на бумаги, лежащие на столе.
– Те снимки из головы не идут. Не возражаешь, если я возьму парочку? В гостинице посмотрю, подумаю на сон грядущий.

– Конечно. Если считаешь, что это именно то, что нужно на сон грядущий, - Гена покачал головой, намекая, что от таких картин могут сниться кошмары.
– Слушай, Жень... тут такое дело... Может, и не стоит из-за Сергеевой шум подымать, но я тут подумал…

– Из-за кого?

– Марты...

«Неужели я проморгал Рыжулю, и этот парень окрутил её!? Вот это номер...» - мысленно ахнул Евгений, а вслух сказал:

– А что с ней не так?

– Да не то, чтобы не так… Ты можешь разузнать о ней подробней? Попросить питерских коллег?

– Да что случилось-то?

– Тут такое дело... – и Гена рассказал о подозрениях, связанных с Сергеевой и Серым.

Алушта. Персиковый сад.

– Сооту, почему так мало? – высокий худощавый мужчина взял из рук полной женщины в широкополой шляпе нечто, напоминающее маленький металлический контейнер.

– Не понимаю, что происходит, - с тревогой в голосе проговорила Сооту. – Вот уже два дня я не чувствую запаха добычи. Наверно, поэтому, Чииту и пробыла на суше больше обычного.

– Ты это называешь «больше обычного»? – мужчина рычал, словно раненное животное – звуки клокотали в глотке, подслушай кто разговор этих двоих, не прошёл бы мимо, но персиковый сад по обыкновению своему был пуст – слишком жарко, ближе к вечеру здесь начнут прогуливаться парочки, но пока – никого.

– Пойми же, она была вынуждена сделать это, иначе мы бы её потеряли! В сильную жару нам трудно находиться на солнцепёке, поэтому я стараюсь быть больше в тени. На аллеях, в кафе. Ночью я купаюсь, но это мало помогает.

– Вернёмся к добыче, Сооту. Ты говоришь, что не чувствуешь пищи. Почему? Людей стало меньше? – мужчина нервничал, перебрасывая контейнер из одной руки в другую.

– В том-то и дело, что нет. Может, попробовать поискать добычу где-нибудь в другом месте? Побережье большое.

– Я передам твою просьбу царю. Встретимся вечером в условленное время.

Глава 15

Марта принимает решение.

... Марта зашла в номер. Скинула босоножки, бросила сумочку в кресло, и, стянув с себя платье, упала на кровать.

«Ну, ж был денёк! Сквозь дым летучий событья бросились, как тучи», - проговорила она в потолок, ни к кому особо не обращаясь, даже к самой себе. Леночка любила вот так изменять известные стихи. У неё таких было много. Как же это… ах, да, вот: «Шардоне ты моё, шардоне…». И ещё что-то было, сейчас не вспомнить...

Это всегда помогало – читать про себя что-то ритмичное. Так лучше думалось и всегда напоминало о Лене, вот только раньше это не было связано с болью...

Марта закрыла глаза, расслабилась и стала вспоминать сегодняшний «богатый на летучие события денёк». Сначала этот неожиданный поцелуй. Потом случай в морге – кража вывела из себя, хотя она всё понимала. Кольцо… Ладно, потом. Что ещё? Оказалось, Женя и есть тот самый опер из Питера.

– Мерзавец! – проговорила Марта сквозь стиснутые зубы.

Конечно, если разобраться, ничего особенного она ему не рассказала, но дело не в этом. Она очаровалась и потеряла контроль над ситуацией – вот что её злит! Но он-то, он-то хорош! Неужели так трудно было сказать правду? Что за тайны Мадридского двора! Так, всё. Спокойно. Надо сосредоточиться. Что там дальше?

Макс. Этому-то типу, что от неё понадобилось? Ну, однофамилица она его подельнику... или как его лучше назвать?.. Компаньону? Сергеева, конечно, не Петрова, но тоже распространённая фамилия.

– Так, всё… Хватит! – Сказала Марта вслух. – Так ничего не получится.

Она прислушалась к себе. В душ! Если стихи не помогают – надо идти в душ. Если и это не поможет – она пойдёт на пляж, плавать в море. Подплывёт к буйкам, ляжет на спину. Они с Леночкой однажды…

Марта вскочила с кровати и стала ходить взад-вперёд, обхватив голову руками. Опять! Лена. Воспоминания. Боль. Боль и опять воспоминания, и так по кругу - если это не прекратиться, она просто сойдёт с ума!

«Вы когда-нибудь чувствовали, что попали в замкнутый круг собственных эмоций? Вы не можете волевым усилием изменить своё состояние, а это значит, не можете посмотреть на ситуацию по-другому. Вас что-то злит, тревожит, вы кем-то очарованы - и всё! Вы не вспомните необходимые факты, не примете единственно правильных решений, и тогда, возможно, это будет стоить жизни. И не только вам. Тем не менее, вы – люди. А люди подвержены эмоциям. Следовательно, они ошибаются. Но что, если права на ошибку у вас нет?»

Слова отчётливо звучали в голове, словно она вернулась в прошлое. Алевтина Витальевна, или как её прозвали в группе «Алфавит», их преподавательница по использованию боевых артефактов. Почему она вспомнила эту лекцию?

«Слушайте мой голос. Сосредоточьтесь. Почувствуйте тепло кольца. Попросите его «подсказать» вам нужную информацию в критический момент».

Марта закрыла глаза. Кольцо горело на пальце, фиолетовый цвет стал ярким и насыщенным. Прямо слепил глаза. Голос Алевтины Витальевны. Вспомнила! Ну, конечно! Вот оно! Вот что ей не давало покоя. Лена сделала ошибку. Эта ошибка стоила ей жизни. Что именно её так расстроило? Вывело из себя? Что? Что случилось в тот роковой вечер? Лена – опытный охотник, на её счету столько сардий, что…

Ленка не могла просто так дать себя убить! Что-то произошло, и она, Марта, может это выяснить – надо «прочитать» Ленино кольцо. Да, это потребует сил, но им это поможет. Смерть подруги выбила из колеи, но она не перестала быть той, кем является. Марта погладила отшлифованные грани кристалла.

– Спасибо, - прошептала она и поцеловала кольцо.

Леночкино кольцо было точно таким же. Внешне. На самом деле – нет. «Своё» кольцо не узнать невозможно. Охотницы чувствуют артефакты, как если бы они пахли собственным, только им известным неповторимым запахом или светились бы разными цветами. Но кольца не пахли и кристалл был всегда одного и того же ярко-фиолетового цвета, просто каждая охотница чувствует своё кольцо. Сердцем.

Внутри Леночкиного кольца светилась маленькая звёздочка. Эта звёздочка помнила тепло своей хозяйки, помнила последние мгновения жизни Лены.

– Расскажи мне, - прошептала Марта, уронив на прозрачный камень слезу.

Из кольца Крыловой потянулся тонкий, словно ниточка, фиолетовый лучик и стал перетекать в её собственный артефакт. Через несколько секунд всё кончилось - кристалл Лены погас, словно из него ушла жизнь, и в то же мгновение камень на кольце Марты вспыхнул с удвоенной силой.

– Вот и всё... Прощай, Крылова...

Марта уже не сдерживала слёз – зачем? Здесь её никто не видит, а если она не даст горю прорваться – ничего не получится – ритуал требует эмоционального выхода. Она выла в голос, вдребезги разбила несколько стаканов, что стояли на подносе возле кувшина с водой.

– Сергеева, нюни подбери! – через какое-то время приказала она самой себе, пытаясь восстановить дыхание.
– Соберись, тряпочка!

Утреннюю гимнастику Марта не сделала - поленилась встать на час раньше из-за раннего рейса. Так что пора навёрстывать – ей необходимо быть в форме. Купальник, лёгкий сарафан, полотенце. Что ещё? Поцеловать кольцо Лены и спрятать в контейнер, выданный ещё в Конторе специально для этого случая. Силу она забрала себе, так как они с Крыловой были напарниками – это традиция. Что касается самого артефакта несмотря на то, что теперь он «мёртв», хранить кольцо надлежало согласно правилам утилизации боевых артефактов.