Охотник 6: Реквием

— Хорошо… — он вдруг умолк, но не на долго, — «Предтечи» это… и они… так и сложилось.

«Дерьмо! Опять этот „блок“. Я нихрена не услышал. И… это воспоминание?! Эти листы бумаги могут воплотить того, о ком ты скорбишь? Ведь как я понял, Мироздание утопал в своём горе. Видимо он запирался в своих покоях, дабы общаться с сыном… уже давно умершем сыном… вот чего Мироздание был таким угрюмым и подавленным. Теперь его слова о том, что он ненавидит себя за сделанный выбор, и о том, что он вновь бы повторил этот выбор, обретают смысл.»

— Горот. Пока что на этом всё. Ты же со мной ещё поговоришь?

— Да, конечно. Ты желанный гость в нашем доме. Поэтому лишь позови, как я вновь предстану перед тобой.

И он исчез… хотя… его даже и не было в этом мире.

Артём залез на стул и начал запихивать листы бумаги себе под плащ, следом он забрал золотое перо, повесив его на пояс, и не забыл про чернильницу, закрыв её крышкой, которая оказалась на краю стола.

— Я не вор! Просто одолжил… потом верну.

Артём покинул покои Мироздания, вышел в коридор, и увидел, что его тени поймали ещё один проход.

Использовав «скачок», Охотник оказался возле своих помощников и протянул руку, прикоснувшись ладонью к белоснежному мрамору.

Показалась дверь, состоящая из потоков чистой тьмы, и проход открылся сам собой.

Внутри ничего нет. Комната, погрязшая в мраке, была абсолютно пустой. Словно здесь кто–то быстренько всё убрал.

Что–то подсказывало Артёму, что переступать через порог опасно для жизни… но желание познать правду пересилило страх.

Охотник тяжело вздохнул и сделал шаг вперёд. И как только он зашёл в комнату, дверь тотчас исчезла, погрузив его разум в необъятный мрак… всё же нужно было слушать своё чутьё.

Впереди Артёма, метрах так десяти, возник белоснежный дым, а также существо, покрытое мраком, что взирает на гостя оголодавшими глазами, которые спрятаны во тьме.

Это существо вытянуло перед собой конечности, обнажив человеческие руки, покрытые гнилью и оспами, а где–то и вовсе не хватает плоти. У этого существа белоснежные когти, из которых сочиться красный яд, что соприкасаясь с полом, обращается в чёрный лёд.

— Ты не Тьма, — сделал Артём шаг назад, а по его лицу побежал холодный пот, — Это ты, Агнес?! В мой разум пытаешься залезть?! А вот хрен тебе! Сейчас Безымянный покажет тебе кузькину мать!

Существо начало так мерзко смеяться, что душа Артёма утонула в ужасе.

— Ты ещё не понял, кто я?

Артём сощурил глаза, ещё раз приглядевшись к когтям, из которых сочиться ледяной яд. Точно такие же когти были у Агнес, когда она обнажила свой «Истинный Лик».

— Ты… Яхве?…

Вопрос звучал абсурдно, но всё же попытаться стоило. Может быть, у Яхве нет точной формы, и он может облачаться в кого угодно.

Сначала Артём думал на Тьму, потом на Агнес, но сейчас он понимает, что ошибался и это существо на самом деле… это Бог!

— Нет, не Яхве… скажи… кто я?…

«Она знает, кто такой Яхве и не стала отрицать то, что её персону возвели в лик Богов. Это значит…»

— Персефона… — сглотнул Охотник.

— Как же давно я не слышала своего имени! — вырвался из её рта, что скрыт за мраком, холодный пар.

«Дерьмо… это реально?! Тогда кто приходит к Вильдрифу и Аяке Шторм?! Это Яхве?! Или же Самюэль?»

— Чего надо?! — сжал Артём кулаки, — Мы с тобой явно не соратники.

И ведь точно. В первую встречу с этой женщиной, она сказала Артёму: «На сей раз ты меня не остановишь… время твоего величия закончилось, Гильгамеш!».

— Какой наглый человек, — стал её голос грубым, — Ты знаешь, кто я такая, и даже не боишься меня!… Была бы моя воля, я бы предстала перед тобой в своём истинном обличие. И ты бы склонил свою голову! Ты бы умолял меня простить твою грубость.

Артём сглотнул. Ему стало дурно, так как он вспомнил руку Яхве и его золотые глаза.

— Сорян, сестрёнка, век твоего величия окончен. Тебя все забыли.

— Ненадолго!…

— За чем пришла?! За чем обманывала меня и притворялась Тьмой?!…

— В тебе течёт кровь Предтечей. Она смешена, но всё же присутствует… значит… есть и крупица моей крови. И это породило в нас некую связь. Я являюсь к тебе, так как ты был моим! Ты восхвалял меня! Желал меня! Твои мысли были только обо мне!…

— Гильгамеш и ты… ну… типа… — Артём показал пальцами на левой руке кольцо и просунул в него указательный палец от правой руки, — Да?

— Я не знаю этот жест.

— Ладно, забудь! — вытер ладони Артём, — Значит, я был твоим поклонником? Восхвалял тебя, а ты давала мне «благословение». Да?

— Именно так! И, если ты желаешь, — она протянула руку в сторону Артёма, — Ты можешь вновь получить моё «слово». Стань моим «вестником». Обрети силу, которую этот мир и не видывал.

«Она не сказала, что я получу „благословение“. Только „Вестник“. Видимо Бог может откликнуться, даже если взывать его имя на местном языке. Это некий обход запрета Мироздания и Тьмы. Но на такую роль, я прям жопой чувствую, не каждый подойдёт.»

— Спасибо, но я откажусь.

Протянутая ладонь стала сжатым кулаком, а белый дым вокруг Персефоны начал вибрировать.

— Ничего… ты ещё возжелаешь меня… это вопрос времени!…

Раздался щелчок.

Артём слегка повернулся, увидев, что проход в коридор вернулся на прежнее место. Сама комната резко опустела и теперь видно её грани. Персефона, конечно же, исчезла.

— Вот и поболтали… — тяжело вздохнул Артём.

Глава LIV Сон

Мир «Небесный Свет»

Изучив башню Мироздания и Тьмы, и не найдя там больше никаких подсказок, Артём воспользовался своим личным порталом, который он начертил на смотровой. Он вернулся обратно в мир, погрязший в белоснежном свете, который может запросто выжечь сетчатку глаз и оставить тебя на всю жизнь без зрения. Но благо в кармане Охотника было две пары специальных очков с зелёным стеклом. Всё же они с Самюэлем переместились в «Геенну» именно из мира «Небесный Свет». И кстати насчёт Безымянного. Он как проник в разум Артёма, так больше и не выходит оттуда. Уже прошли стуки, а его всё ещё нет. Поэтому Охотник решил закончить поиски «Всевидящего Ока» и наконец-то отобрать у Агнес «ветвь» Гидрасиля.