Охотник из снов

Симона сжала руки в кулаки, потом подняла их и резко растопырила пальцы, будто накладывая на него заклинание.

— Жаль, что ты не оказался немым. Хотя нет, я даже рада, что ты можешь говорить. Потому что каждый раз, когда мне начинает казаться, что ты нормальный парень или что ты мне даже нравишься, ты раскрываешь свою варежку и это заблуждение сразу проходит. Так что спасибо. А теперь вали отсюда!

Она вытолкнула его за порог.

Сайфер открыл рот, но не успел издать и звука, как она захлопнула дверь прямо перед его носом, заперла её и для надёжности придвинула к двери комод. Довольная собой, Симона облокотилась на шкафчик и сложила руки на груди.

В дверь тихо постучали.

— Симона?

— Проваливай! — сказала она и про себя добавила: «Козёл».

— Не могу. Мы же тогда умрём.

— Тогда стой там, в коридоре, пока я не успокоюсь.

И пусть такой поступок не назовёшь взрослым, она почувствовала себя гораздо лучше. Он это заслужил. Да, она повела себя как ребёнок, но иногда это просто необходимо. Сегодня как раз один из таких моментов.

***

Сайфер запустил пятерню в волосы, борясь с желанием прибегнуть к своим силам и разрушить дверь. Он чувствовал исходящее от Симоны удовлетворение, и это раздражало его ещё сильнее.

Не намереваясь оставлять за ней последнее слово, он материализовался прямо перед ней. Она в бешенстве уставилась на него.

— Да ты офигел!

— Тебе от меня не закрыться.

— Ты просто кретин.

Симона подняла руки, чтобы снова его оттолкнуть, но в тот момент, как она коснулась Сайфера, у него внутри что-то сломалось.

Он притянул её к себе и поцеловал, подогреваемый противоречивыми чувствами, бушующими в душе. Опьяненный ими, он прижал Симону к комоду, которым она пыталась от него отгородиться. Закрыв глаза, Сайфер наслаждался близостью женского тела. Её мягкая грудь касалась его торса. Её дыхание звучало сладкой, соблазнительной музыкой, пока Симона тёрлась низом живота о его разбухшее твёрдое естество, вызывая нестерпимое желание проникнуть внутрь её мягкой плоти.

От этого поцелуя всё мысли Симоны спутались. Как прекрасно было чувствовать его ладони, скользящие по её телу, пока их языки сплетались в танце. Её давно никто так не прижимал к себе… Она почти забыла, каково это — ощущать объятия сильных рук, мужской запах, трение щетины о кожу. Чистое блаженство.

Симона жаждала оседлать Сайфера и скакать на нём, пока они оба не запросят пощады.

— Оттолкни меня, Симона, — хрипло прошептал он ей на ухо.

— Ты этого хочешь?

— Нет, — прорычал он. — Я умираю, как хочу оказаться внутри тебя. Хочу пропахнуть тобой, мечтаю пробовать на вкус каждый сантиметр твоего тела, упиваясь тобой до головокружения.

Она задрожала. В этот момент она желала того же самого. Но они же совсем не знакомы, и он — пр'oклятый демон.

«Демон, Симона… демон».

Положив руки ему на плечи, она отстранилась:

— Я тебя не понимаю.

Сайфер проглотил готовый сорваться с языка язвительный ответ. Честно говоря, он и сам себя не понимал. Не знал, почему так отчаянно хочет быть с Симоной.

«Ты умрёшь за меня?» — прозвучал из глубин памяти насмешливый голос Сатары. И он сделал это. Сайфер отдал за неё жизнь, а она смеялась, когда он умирал. С тех пор женщины перестали его интересовать.

До сегодняшнего дня.

Он обхватил лицо Симоны руками и поднял её подбородок, пока их взгляды не встретились.

— Если бы ты полюбила кого-то, то заставила бы его умереть за тебя?

В её глазах отразилось непонимание.

— Что?

— Ответь на вопрос. Да или нет. Отправила бы ты вместо себя на смерть того, кого полюбила?

— Сайфер, вся моя семья мертва, обе семьи: и та, в которой я родилась, и приёмная. Я живу в страхе потерять близких мне людей. Конечно же, нет. Я ни за что не стала бы просить любимого умереть за меня.

Радость, которую он испытал, услышав эти слова, была просто невероятной.

— А сама ты умерла бы за того, кого любишь?

— Разумеется, а ты разве нет?

Он сделал шаг назад, вспомнив день, когда его схватили и прикончили. Пошёл бы он на это снова?

Сайфер презрительно усмехнулся:

— Другие люди не стоят твоей жизни. Это бесценный дар, который никто не оценит, над тобой лишь поглумятся. Нельзя быть такой наивной.

Симона вздрогнула, поняв подоплёку его слов. Кто-то, кого он любил, его предал. Неудивительно, что он жаждет мести.

— Не все так наплевательски относятся к любви, Сайфер. Папа не смеялся над мамой, когда она умерла. Я никогда не видела, чтобы кто-то так сильно горевал. Он был столь безутешен, что пять месяцев спустя покончил с собой.

Симона посмотрела на фото на столе, где она стояла рядом с мамой, папой и братом, снимок сделали за месяц до их гибели. Иногда вид их счастливых лиц её угнетал, а иногда, как сегодня — утешал.

— Отец любил говорить, что наша жизнь будет такой, какой мы сами её сделаем. Сегодня первый день всей твоей оставшейся жизни. Нельзя изменить прошлое, а вот будущее не определено. Мы в силах на него повлиять. Пусть тобой движет не ненависть или любовь, а желание достичь поставленной цели.

Сайфер так резко набросился на неё, что она охнула.

— Что ты только что сказала?

Она постаралась повторить поточнее:

— Сегодня первый день…

— Я не про то. В конце.

Ей понадобилась секунда, чтобы вспомнить:

— Про движение к цели?

— Да, где ты это слышала?

— Папа часто повторял эти слова. Они имеют для тебя какой-то особый смысл?

Он посмотрел на клятву у себя на предплечье.

— Эта старая поговорка шумерских демонов. Что-то вроде нашего боевого клича. Я никогда не слышал, чтобы люди тоже его употребляли.

Она коснулась замысловатого текста, который не могла прочесть.

— Эта фраза написана у тебя на руке?

— В том числе.

— А остальное?

Он отнял у неё руку.

— Напоминание о том, через что я прошёл. Призыв не сдаваться, не испробовав крови.

— Сайфер…

— Симона! — Крик Джесси эхом прокатился по комнате прежде, чем он сам влетел сквозь стену. — Смотри скорее!

Он схватил шнур жалюзи и поднял их.

Отшатнувшись, Симона врезалась в Сайфера — из окна на неё уставились жуткие красные глаза.

ГЛАВА 7

Сайфер инстинктивно встал между Симоной и окном, за которым, с ненавистью глядя на них, висел Кайафас. Черные волосы кольцами вились вокруг покрытой пузырями морды.

Демон с криком попробовал взорвать цветное стекло, но соль отразила удар в него самого. Выругавшись, он уклонился и криво усмехнулся Сайферу:

— Ты ведь не думаешь, что этот примитив спасет вас от меня?

Тот негромко и зло засмеялся:

— У меня глюки? Или тебе только что влетело? Наверное, бесит, когда на тебя нападает соль. Вот что бывает с теми, кто наполовину слизняк.