Охотник на ангелов
Шрифт:
— Нет, — покачал я головой. — Я решил: раз я перед тобой виноват — это ведь моя стрела сидела у тебя в плече, то и лечить тебя должен тоже я. Живи здесь, в пещере, а я буду к тебе приходить. Сегодня ночью принесу воды, еды и еще раз перевяжу рану.
Тиа недоверчиво посмотрела на меня.
— Ты не обманываешь меня?
— Клянусь своим именем, — глядя ей прямо в глаза, твердо произнес я.
Девушка удовлетворенно кивнула.
— А если меня найдут другие охотники? — спросила она.
— Я отнесу тебя в глубину пещеры.
С этими словами я поднял ее на руки (Тиа оказалась на удивление легкой)
— Если ты не будешь шуметь, — предупредил я ее, — то тебя никто никогда не найдет.
Я вышел наружу и наломал ветвей — чтобы Тиа было мягче лежать. Покой для нее — первое лекарство. Я устроил для девушки некое подобие постели и уложил. Потом, пообещав, что скоро вернусь, покинул пещеру. Мне надо было как можно скорее найти Клео и убедить его, что в ущелье никого нет. Мое долгое отсутствие могло показаться странным и даже встревожить его — в здешних местах водятся медведи, и мало ли чего…
Клео и Дан ждали меня у выхода из ущелья.
— Что так долго? — поинтересовался Дан. — Нашел кого?
— Нет, — соврал я, — никого нет. А вы обнаружили ангела?
— Тоже нет, — вздохнул Дан, — наверное, он смог улететь.
— Или забрался так глубоко в шахты, что мы его не найдем, — добавил Клео.
— Может, позвать на помощь других охотников, с собаками? — предложил Дан.
Я мысленно взмолился — только не это!
— Не имеет смысла, — махнул рукой Клео. — Пока сходим в деревню, пока вернемся, ангел скроется. Он же не дурак, чтобы сидеть на одном месте! Ладно, пошли домой, мы сегодня хорошо потрудились, а завтра будет новая охота. Может, тогда нам повезет больше.
— Но ты все равно молодец, Трой, — дружески похлопал меня по плечу Дан, — первый раз вышел в дозор, и сразу такая удача! Я скажу всем, что ты настоящий охотник!
Я приложил руку к сердцу в знак благодарности: хвала такого опытного воина дорого стоит.
Но вот что странно: еще час назад я был бы на седьмом небе от счастья, если кто-нибудь из старших воинов похвалил бы меня, а теперь воспринимал эти слова равнодушно, как будто речь шла и не обо мне. Может, все дело в той, другой, благодарности, которой одарила меня красавица Тиа?
Дорога до деревни была легкой. Наши уже знали о моей удаче и шумно приветствовали у порога дома. Досталось-таки моим плечам и спине от тяжелых отцовских, братских и просто дружеских похлопываний! Правильно люди говорят: у славы — тяжкое бремя.
Мать тоже счастливо улыбалась и за обедом положила мне кусок побольше. Отец одобрительно кивнул и достал бутыль с медовухой — чтобы отметить первую охоту. Он налил три чарки — себе, Нору и мне, Лар тоже потянулся, но отец так грозно на него посмотрел, что тот сразу убрал руку под стол.
— За Троя! — провозгласил отец тост, и мы втроем выпили.
Сладкая, крепкая медовуха приятно потекла по жилам.
После обеда я отправился спать — сказалась бессонная ночь. Но перед этим я незаметно положил в сумку большой ломоть хлеба, вареные овощи и кусок мяса — для Тиа. Захватил также чистые тряпицы и флягу с водой. Как только стемнеет, пойду к ней. Надеюсь, за это время ничего с ней не случится.
Глава третья
Когда начало смеркаться, я
вышел из дома и крикнул матери:— Пойду на танцы, вернусь утром!
Мать махнула рукой — иди, конечно. Весна, время развлечений… Наша молодежь собирается по вечерам за деревней и пляшет до самого утра. Приходят юноши и девушки из соседних сел, веселятся вместе с нами. Это самое лучшее время, чтобы завести знакомство и наметить будущую пару для себя. Если, конечно, есть уже брачные намерения. Или можно хотя бы просто хорошо провести время, отдохнуть, повеселиться, если таких намерений пока нет.
Я на танцы обычно не хожу, считаю их пустой тратой времени, вот мать и обрадовалась, когда я сказал, что иду за село. И даже не обратила внимания на мою набитую сумку…
А стоило бы задуматься: зачем молодому человеку, собирающемуся на танцы, полная котомка еды? Не закусывать же в перерыве между плясками! С набитым желудком не очень-то потанцуешь, а девушки любят ловких и умелых ребят, не ведающих усталости.
Но, слава богу, мать не обратила на это внимания, и я благополучно покинул дом и дошел до леса. Путь был мне хорошо знаком — не далее как прошлой ночью я уже проделал его. Шел я легко и свободно, и даже насвистывал что-то веселое.
Одна мысль меня беспокоила: вдруг Тиа не дождалась? Вполне могло быть, что она все же рискнула выбраться наружу, чтобы позвать своих, а те ее увидели и унесли. Будет, конечно, обидно, даже очень, но, с другой стороны, я не могу ее осуждать. Все-таки мы с ангелами воюем, и она имеет полное право относиться ко мне, как к врагу. В конце концов, Тиа, в отличие от меня, клятв никаких не давала и ждать меня не обещала.
Ну и ладно, подумал я, просто посмотрю, на месте ли она, и, если нет, сразу же назад, в деревню. Еще успею на танцы, чтобы не совсем обманывать мать…
Но Тиа ждала меня в пещере. Я, честно говоря, очень обрадовался, увидев ее. Конечно, в глубине души я наделся снова с ней встретиться, но слишком уж невероятным было, чтобы она дождалась, не улетела. Видимо, рана действительно оказалась слишком серьезной, чтобы она могла выйти из пещеры и позвать своих на помощь.
У Тиа начался жар, но это как раз было нормально — организм боролся. Я напоил ее водой и перевязал рану, а потом помог улечься поудобнее. От еды Тиа отказалась, что было также вполне естественно — первые дни после такого ранения есть не хочется. Это я знал из рассказов своего наставника, мудрого Вару, который учил нас многому, в том числе и основам лекарского дела — чтобы в случае надобности мы могли оказать помощь друг другу.
Мне удалось, (правда, с большим трудом) уговорить Тиа поесть овощей и хлеба — поддерживать свои силы просто необходимо, иначе никогда не вылечишься.
— Ну, что слышно в деревне? — спросила Тиа, когда перекусила.
— Меня считают героем, — ответил я, — но я лично гордости почему-то не испытываю…
— Ничего, — кивнула Тиа, — еще немного подучишься, и начнешь убивать нас на лету, одной стрелой, как настоящий охотник. Сможешь тогда точно собой гордиться. Причем тебе даже не придется возиться с ранеными, выхаживать, перевязывать — разобьются, ударившись об землю… С мертвыми всегда проще, чем с живыми, правда ведь? От них никаких хлопот, а вот живые вечно норовят неприятность доставить…